Марина Суржевская - Живое

Справа и слева чинно скользили взрослые февры и их спутницы, не хватало лишь ватаги шумных ребятишек. Но детей на остров Двери не пускали.

Растопырив локти для устойчивости, я сделала еще один скользкий шаг, проехав вперед. И еще! Тихонько рассмеялась. Я заслужила капельку этой радости, самую малую! Возможность почувствовать себя маленькой девочкой, возможность смеяться. Забыть на несколько мгновений ледяного скольжения о маске Ардены, о страхах и сомнениях.

Еще шажок! Эх, все-таки надо было рискнуть и согласиться на полозья!

— Иви?

Сдавленный голос заставил меня обернуться и улыбнуться. Кристиан! Он стоял рядом с резной скамейкой и смотрел на меня. Хотя его глаз я не видела, их прятали тени. Сумрак клубился возле февра, верно, Кристиан забыл закрыть браслет и неосознанно притягивал тени.

Я в два прыжка оказалась рядом и схватила парня за руку. Перчаток не было, и ладонь показалась мне ледяной.

— Что ты делаешь?

Я все еще не видела его взгляд. Тени менялись и вихрились, опутывая лицо февра.

— Снеговье! — радостно выдохнула я, ощущая смутную тревогу. Да что с ним такое? — Посмотри, как красиво!

— Ты стоишь на льду.

— Ну да.

Тени наконец развеялись, и в мерцании фонариков я увидела взгляд Кристиана. На миг показалось, что он такой же, как был в Мертвомире — бирюза под слоем пепла… но февр моргнул, и пугающее впечатление развеялось. Сейчас Кристиан выглядел смертельно уставшим. Лицо снова казалось болезненно бледным. Пожалуй, я поторопилась радоваться успешному выздоровлению парня!

Я потянула Кристиана на лед.

— Это весело! Ты любишь каток?

— Ты шутишь? — почти неслышно произнес февр. — Или издеваешься надо мной?

Я растерялась. Тревога снова вернулась, пробиваясь сквозь шоколадную эйфорию.

— С чего ты взял? Просто хотела немного развлечься.

С подозрением уставилась в лицо Кристиана. Он смотрел как-то странно. Может, смелый февр просто не умеет кататься? Странный он какой-то…

— Развлечься? Ну что же. Давай. Развлечемся.

Крис шагнул на лед. Тени вновь спрятали его глаза, так что я видела лишь сжатые губы и несвойственную смуглому лицу бледность. Пальцы февра в моей ладони ощутимо дрогнули и сжались, хватая мою руку. Почти до боли.

Шоколадная эйфория окончательно испарилась, и я ощутила опасность. Тревогу.

Что-то не так.

Кристиан вел себя странно. И над катком стало намного темнее, фонарики над нами не справлялись с мраком, тени сгущались. Несколько февров встревоженно оглянулись и ушли, Лейта Скарвис тоже побежала прочь. Замороженная гладь озера в несколько мгновений стала пугающей и темной.

Я передернула плечами.

— Кажется, это была плохая идея. Лучше вернуться.

— Почему же, — голос Кристиана казался чужим. — Давай повеселимся, Ардена.

Схватил меня за руки и плавно двинулся влево. То ли танец, то ли битва… я попыталась отдернуть руки, но Кристиан держал крепко. Тени развевались за ним, словно призрачный плащ.

— Весело? — спросил февр, наклоняясь ко мне. Его глаза ярко блестели. Океан в них бился о скалы.

— Нет! Хватит! — нахмурилась я.

— Мы ведь только начали? — Он положил ладонь мне на спину, закружил.

Лед захрустел под ногами, и я вдруг с ужасом подумала — насколько он прочный? Снеговье — это ведь лишь самое начало зимы, это хрупкая тонкая наледь на толще воды. А все остальное — искусственное, дело рук и Дара двери-аса. Но вдруг он был недостаточно силен?

— Довольно!

Я вырвалась, но Кристиан схватил меня за руку. И, не удержав равновесия, мы оба рухнули на лед. Я — сверху. Охнула и подняла голову. Февр тяжело дышал, неотрывно глядя мне в лицо. Из-под наших тел расползались в разные стороны узкие трещины — словно паучьи лапки.

Кристиан рывком перевернулся и прижал меня к холодной толще. Моя шапка слетела с головы и волосы растрепались. Февр нависал сверху.

— Еще? — выдохнул он.

— Прекрати! Ты сошел с ума? Кристиан, отпусти меня! Ты… ты меня пугаешь!

Он вдруг схватил мои пряди возле головы, наклонился, глядя в лицо. Выдохнул. Закрыл глаза. И снова открыл.

Так же рывком вскочил и поднял меня. Отряхнул мой меховой плащ, надел на мою голову шапку. Я хлопала глазами, ничего не понимая.

— Извини. — Кристиан не смотрел мне в лицо. — Извини. Глупая вышла шутка. Идем, ты совсем замерзла.

Шутка? Я изумленно смотрела на отворачивающегося парня. Не знаю, что это было, но точно не шутка!

— Спишем на твое ранение, — буркнула я. — Может, тебе в бою голову задели, а целители не заметили?

— Может, — хмыкнул Крис. — Хотя как можно было не заметить, да? Вот я и думаю, как…

Я уставилась на него с недоумением. Это тоже шутка?

— Прости, я просто не люблю Снеговье. И мыслительный процесс. Кажется.

Он вдруг резко остановился и махнул в сторону Итана и Мелании, направляющихся к нам.

— Повеселись. Мне надо идти. Увидимся.

И резко развернувшись, пошел прочь.

— Февр Стит все еще плохо себя чувствует? Выглядит бледным, — спросила запыхавшаяся послушница, выпуская облачко пара — к ночи заметно похолодало.

— Февр Стит нездоров на всю голову, — буркнула я, глядя на удаляющуюся фигуру и ничего не понимая. Кристиан не обернулся и быстро скрылся за деревьями. Смахнув с рукава снежинки, я отправилась за друзьями, которые наперебой рассказывали о ледяной горке высотой с дом, залитой за чайной, и предлагали прокатиться.

Но я покачала головой. Похоже, льда на сегодня достаточно.

Общий дом гарнизона встретил меня теплом, звуками шутливой потасовки, смехом, густым запахом мужских тел и тонким ароматом запрещенной выпивки. Здесь проживали младшие февры или те, кто не желал оплачивать отдельную комнату. Когда-то я тоже жил в этом доме — единственный мальчишка среди взрослых парней и мужчин.

— Эй, Стит! — махнул мне рукой Лаверн. — Ты что здесь делаешь? Что-то ты неважно выглядишь, друг…

Я окинул быстрым взглядом полураздетого напарника, похоже, он как раз вышел из купальни.

— Где Эйсон?

Но стоило спросить — и в нос ударил душный запах курительной травы и кислой кожи. Так всегда пах для меня Буран Эйсон.

— Стит? — удивился он, приближаясь. И тут же широкое лицо расплылось в ухмылке. — Заскучал в своем богатом домишке? Решил вспомнить былую жизнь? Ты смотри, надоест жизнь богача, так я тебе одолжу свою койку! Взамен на твой особняк, понятно!

И Эйсон расхохотался, ничуть не смущенный тем, что его шутки смешат лишь его.

Я сунул руку в карман пальто, сжал кресало.

— Сколько лет прошло с того дня, когда загорелся твой дом, Эйсон? — спросил я.