Леонид Андронов - Амулет. Подземелья украденных сердец [litres]

– Врёшь!

– Нет-нет-ш-ш. Зря-ш ты не слушаеш-шь. Не иди в Тёмный Мир-ш. Нельзя-ш-ш-ш.

– Убирайся!

– Нет-ш. Видишь? Я и ты-ш одно-ш. С каждым шагом ты теряешь силы-ш-ш. Чем ближе-ш ты к Тёмному Миру-ш, тем хуже тебе-ш будет-ш. Много горя-ш ты себе-ш и другим принесёш-ш-шь.

Он подполз к уху Рыся и сладко прошептал:

– Не надо делать ничего-ш-ш. Услышь меня-ш-ш.

– Отстань!

– Там ты умрёшь! Умрёш-ш-шь!

– Посмотрим, – огрызнулся Рысь.

Однако даже пошевелиться он уже не мог.

– А ты-ш не видишь? Ты всё слабеешь и слабееш-ш-шь. Ещё чуть-чуть-ш, и любой злыдень тебя-ш сможет раздавить как вош-ш-шь.

– Сгинь! Бестия! – захрипел Рысь. – Это всё из-за тебя.

– Да-а-ш. Ты не оставляешь мне выбора-ш-ш. Слушай меня-ш-ш.

Рысь замотал головой:

– Мне предсказано. Я должен. Я дойду и верну свои воспоминания.

– Иногда-ш лучше не знать-ш-ш.

– Убирайся!

– Всё образуется само-ш. Жди-ш. И будет всё-ш. Не пожалееш-ш-шь.

– Да, конечно! Ещё прибегу благодарить! Убирайся!

– Я предупредил-ш. Иди-ш назад-ш, пока не поздно-ш-ш. Иначе-ш… умрёшь!

И он вполз в ухо Рысю.

Тот застонал от боли. Слеза скатилась по его щеке.

– Я доползу. И избавлюсь от тебя, тварь! – прошептал он в лесной тишине.

– Рысь! – раздался из-за кустов голос Уны. – Ты где?

Он собрался с силами и поднялся.

– Иду!

Яркая, почти полная луна поднялась над горизонтом. Она отбрасывала на землю длинные чёрные тени.

На одной из городских окраин между бесчисленными пустырями, заваленными скелетами угнанных когда-то машин, и островками заброшенных парков как попало были разбросаны разномастные домики и сараи. Большинство из них были безжизненны, но в некоторых теплились огоньки – ещё не все люди покинули это недружелюбное место.

Это был, пожалуй, наиболее зловещий из всех пригородов Мидбурга. Он и назывался соответственно – Серые Топи.

Прежде здесь расстилалось болото, которое давно высохло, но даже сейчас в этих местах то и дело пропадали люди, случайно забредавшие сюда. Будто их засасывала несуществующая трясина.

А может быть, эти бедолаги нарывались на бандитов, которые облюбовали эти места и вершили здесь свои тёмные делишки? А может быть, здесь был ещё один вход в Тёмный Мир, который охраняли волоты, вот поэтому случайно забредавшие сюда прохожие исчезали навсегда?

Всё может быть. Одно не исключало другого.

Этим вечером в Серых Топях было особенно тихо и очень спокойно. Вдалеке слышался шум никогда не спящего города. Неспешный ветер время от времени доносил обрывки чьих-то голосов. Где-то лениво перетявкивались собаки.

Земля ещё хранила тепло дня.

В кустах попискивали ночные птицы. Вовсю голосили лягушки.

Издали донёсся звук убегавшего поезда, точь-в-точь как в тот раз, когда Уна стояла с отцом дома на балконе. Этот звук быстро утих. Замолчали и лягушки – их, видимо, кто-то вспугнул. Стало совсем тихо.

Луна прикрылась тучкой, словно вуалью.

Стало темнее, и как-то сразу похолодало.

За пустырями тянулась длинная линия частных гаражей, отделяющая город от мрачно темнеющего за ними леса. В глубине этого леса находилось кладбище, где в этот день после полуночи должна будет проходить ярмарка, на которой диковинные жители города будут торговать всевозможным товаром.

Уна и Рысь вышли из зарослей осинника и направились по едва различимой среди камышей тропинке прямо к гаражам. Таракан верхом на Васе вылетел вслед за ними.

– Эй, эй! Не так быстро! Мой конь уже устал.

Уна несла в руке полиэтиленовый мешок, полный мухоморов. Они набрали их в близлежащем лесочке.

Почти до самого вечера они рыскали в поисках ядовитых грибов по пустырям и полянам заброшенных парков, но только перед самой темнотой им удалось отыскать место, где среди чахлых берёз и жухлой травы из земли торчали весёлые красно-рыжие шапки, облепленные белыми пупырышками. На этом небольшом пятачке Уна и Таракан нашли несколько семеек мухоморов и быстро заполнили найденный тут же пластиковый пакет, который сейчас казался Уне невероятно тяжёлым.

– Мы дошли? – спросила она Рыся.

Для неё это был очень длинный и трудный день, и она так устала, что едва волочила ноги.

Тот без слов подставил ей свой длинный хвост. Девочка ступила на него как на ступеньку и вскарабкалась на спину Рыся. Затем бережно поставила на загривок друга мешок с грибами и обняла его двумя руками, чтобы не упал.

Таракан спикировал на плечо Уны.

– Чертовски устал! – выдохнул он. – Мне нужна срочная квалифицированная помощь, иначе я загнусь. Пары эскимо будет достаточно. Да и Васе нужно отдохнуть.

– Ему уже нужно спать, – устало ответила Уна. – Рысь, долго ещё?

Рысь не ответил.

– Мне кажется, он сам не знает, куда нас везёт, – сказал ей на ухо Таракан.

– Уже скоро. – Рысь прекрасно слышал реплику Таракана, но предпочёл на неё никак не реагировать.

Они шли по дороге, тянущейся между двух рядов гаражей. Луна выглянула из-за облаков и осветила им путь. Стало как-то уютнее.

Рысь ступал мягко. Его шагов было совсем не слышно, хоть он и двигался быстро. От его размеренного хода Уна стала клевать носом. Вдруг он остановился. Уна открыла глаза.

– Что такое? – всполошился Таракан.

Двери одного из гаражей впереди них были раскрыты. Прямоугольник жёлтого света падал на дорогу.

– Таракан, – тихо скомандовал Рысь, становясь невидимым. – Ну-ка, сползай, посмотри, что там.

– Момент! – Таракан спрыгнул с плеча Уны и засеменил по дорожке.

– Только осторожно, – предупредил его Рысь.

Таракан аж остановился от негодования.

– Я вообще-то не какая-то там божья коровка, а профессиональный разведчик. Всё будет сделано как надо. Ждите!

Он быстро добежал до жёлтого квадрата света и осторожно выглянул из темноты.

В гараже было устроено жилище.

Внутри стояла железная кровать, покрытая стёганым одеялом. В углу стоял старый шкаф. У стены примостился грубый деревянный стол, покрытый белоснежной скатертью. На тумбочке у двери стояла маленькая двухконфорочная плита, на которой пыхтел чайник, а рядом в небольшой кастрюльке закипал суп.

За столом сидел старичок в старомодном потёртом пиджаке поверх толстой фланелевой рубашки. В зубах он держал погасшую сигарету, и, видимо, он часто так делал, поскольку его белые усы пожелтели от табака.

У мужчины на носу, почти на самом кончике, сидели очки с соединёнными верёвочкой дужками. Старичок чинил древний металлический будильник и мурлыкал себе под нос незатейливый мотив.

Таракан втянул запах, доносящийся из кастрюльки.

– Вкусно! – Он приподнялся на задних лапах.

Дедушка как раз в этот момент вспомнил про суп и поднялся его поперчить. Он приподнял крышку, бросил щепотку перца в варево и помешал его длинной алюминиевой ложкой. Облачко из кастрюльки полетело наружу, и Таракан с ещё большим наслаждением втянул аппетитный запах. Но перец защекотал его тараканьи ноздри, и он оглушительно чихнул.