Леонид Андронов - Амулет. Подземелья украденных сердец [litres]

Пожилой мужчина вздрогнул.

– Кто там? – Он вышел из гаража и пригляделся.

Таракан замер на месте. Уна не успела спрятаться и стояла посреди дороги, обхватив обеими руками мешок с мухоморами. Рысь спрятался в тени, готовый в любой момент броситься на обитателя гаража, если понадобится.

Дедушка различил в темноте маленькую девочку.

– Ты что тут делаешь? Да ещё так поздно?

– Я? – пролепетала Уна. – Я… Уна. Добрый вечер.

– Ну, добрый вечер, Уна. – Старик подошёл ближе. – Так что ты делаешь здесь?

Уна не знала, что придумать. Не станет же она говорить, что идёт на кладбище на ярмарку. Таракан выполз на освещённую часть дороги.

– Что-что. С собакой она гуляет. Непонятно, что ли? – Он свистнул. – Вася, ко мне!

Попугай сорвался с плеча девочки и подлетел к нему. Таракан прыгнул ему на спину и влетел в гараж.

– С собакой? – опешил дедушка.

– Ну не с кенгуру же! – Таракан вылетел обратно. – Я всё проверил. Опасности нет, – доложил он Уне. – Зато есть еда. Моя рекомендация – остановиться на отдых здесь.

Он посадил попугая на макушку дедушки. Тот поднял удивлённые глаза вверх.

– Возражений нет? Возражений нет! – Таракан махнул рукой, призывая Уну следовать за ним.

– А собачка-то ваша где? – спросил дедушка, не совсем понимая, что происходит.

– Собачка пусть на свежем воздухе остаётся. Еды всё равно на всех не хватит. – Таракан направил Васю к столу.

Дедушка окинул взглядом грязную школьную форму Уны.

– Всех накормим, – сказал он, почесав затылок. – Пойдём, милая.

Уна и дедушка зашли в гараж.

Таракан уже инспектировал стол, засовывая в рот всё, что попадалось под руку, и громко чавкал. Под салфеткой он разыскал хлеб, из раскрытой банки с килькой выхватил кусочек.

Вася при этом скромно сидел на краешке стола и осматривался по сторонам.

– Мы на пару минут буквально, – уведомил Таракан хозяина, засовывая в рот очередной кусок.

Рысь проявился рядом с Уной.

– Судя по твоим скоростям, тут и минуты будет много, – проворчал он.

Брови дедушки поползли вверх.

– Ого! Ну и огромный же ты, братец!

– Вам не страшно? – спросила Уна, разглядывая изрезанное морщинами лицо старика.

– Ну а чего мне бояться? – добродушно ответил тот. – Живя здесь, я много разных странностей вижу. Таким меня не удивишь.

Таракан чуть ли не с головой залез в банку с консервами.

– Таракан! – прикрикнул Рысь.

– Что? – Таракан тряхнул усами, с которых слетели капельки масла. Взгляд его был абсолютно невинен.

– У вас какое-нибудь средство от насекомых есть? – спросил дедушку Рысь.

– У меня для всех что-нибудь найдётся, – ответил дедушка. – Идите пока мойте руки.

Уна подошла к пластмассовому рукомойнику, повешенному на стене у входа.

– Вы живёте прямо тут? В гараже? – спросила она, оглядывая его жилище.

Мужчина снял прихваткой крышку с кастрюли.

– Много чего бывает в жизни. – Он стал накладывать густой наваристый суп в облупленную эмалированную тарелку. – Не всё в жизни получается так, как ты этого хочешь. Но оставаться счастливым человеку вполне по силам. Даже если он и живёт в проржавленном гараже.

Он рассадил их за столом.

Таракан глянул в тарелку Уны, ожидая своей порции.

– У меня особая диета, – заявил он. – А тут холестерин…

Дедушка поставил перед ним блюдечко с молоком и накрошенным в него батоном. Таракан тут же накинулся на еду и стал жадно причмокивать.

– Диета, – многозначительно заметил Рысь.

– Проголодался, – кивнул дедушка.

– Вы даже не можете предствить как! – Таракан оторвался от своей похлёбки. – А какие моральные издержки!

– Ты ешь, не отвлекайся, – посоветовал ему Рысь.

Дедушка поставил перед зверем тарелку с сосисками.

– Благодарю, – кивнул тот, насаживая на коготь угощение.

Перед Васей дедушка поставил миску с семечками подсолнуха, крупой и кусочками сушёных фруктов. В пластиковую крышку от бутылки он налил ему чистой воды, а сам сел на кровать и сложил руки на коленях.

– Ешьте, дети мои.

– Спасибо! – поблагодарила его Уна. – Вы такой добрый. А вы сами-то будете?

– Ты кушай, милая, кушай. Я успею.

Он с улыбкой наблюдал, с какой жадностью девочка уплетает его простенькую похлёбку.

Морана стояла у большого кварцевого зеркала, прибирая свои пышные волосы. В эту ночь она была прекрасна как никогда. Её глаза блестели от радости. Ни одной морщинки не было на её лице. Кожа по всему телу разгладилась и стала мягкой и нежной. И боль, крутящая кости, казалось, навсегда покинула её.

От радости она даже стала напевать всё тот же игривый мотивчик, который когда-то давно распевала, гуляя по священным рощам среди цветов и диковинных животных.

Даже тревожные мысли о неповиновении Морока не могли её расстроить сегодня. А про Амулет она вовсе не думала. Боги, в отличие от смертных, могут предвидеть то, что произойдёт в будущем. И Морана прекрасно знала, что Амулет в нужный час объявится в её подземелье.

Она улыбнулась себе. Её братец мог тешить себя иллюзиями, но судьба есть судьба. И судьбе угодно, чтобы Амулет достался ей, а не кому-либо другому.

Её вечные спутницы – бабочки-могильницы подносили ей платья на выбор. Этой ночью она должна выглядеть особенно эффектно, поэтому Морана позволила себе немного попривередничать в выборе гардероба.

Серебристый песок на блюде у её трона закрутился в вихре. Морана подняла руки, и белоснежное платье, украшенное живыми ландышами, опустилось на её плечи. Бабочки поднесли ей широкую шёлковую ленту, которой она быстро подпоясалась.

На блюде образовалась голова Индрика. Уголки губ Мораны поднялись вверх. Она сразу поняла, о чём будет говорить первый министр её брата.

– Прошу нижайше простить за беспокойство, о лучезарная дочь великих хэйдов! – Он склонил свою коровью голову.

– Говори, – коротко ответила она.

– Ваш сиятельный брат сегодня отверг гнусное предложение чудинов, суливших ему большую награду за то, чтобы пойти против вашей воли, – начал Индрик.

– Меня не интересуют прошлогодние новости, – ответила богиня. – Ещё меньше мне интересно выслушивать пустопорожние разглагольствования. Говори прямо, чего ты хотел.

Министр помедлил.

– Сегодняшняя ночь может быть полна сюрпризов. – Он тщательно подбирал слова. – И я хотел бы знать: если вдруг мне станет известно что-то настолько важное, что незамедлительно должно быть доложено вам, как я могу известить вас?

– Мне не нужны извещения. Ты знаешь, что мне нужно. И это должно быть здесь в означенный час. Это всё, – резко ответила она.

– Но если вдруг некая сила вопреки вашей воле удержит то, что нужно дочери великих хэйдов, неужели она не примет благосклонно известие об этом?