Jane_BlackCat - За краем Вечности [СИ]

— На острове, вместе с кладом закопал, — язвительно выплюнул он. — А теперь слушай! — его рука схватила меня за горло и сжала, заставляя запрокинуть голову назад: — Слушай, дрянь! Чтобы ты знала, мне плевать на вас. Ваши жизни не стоят ни песо! К слову, отравлен не Амулет, а жидкость, в которой он консервировался все эти годы. Поэтому если понадобится, я обмакну тебя лицом в эту отраву, а когда ты сдохнешь, твоей же рукой подцеплю Амулет, сучка!

Я смачно плюнула ему в рожу — со всей ненавистью и презрением, что накопилась за всё это время. Близость к искомой цели всегда обнажает истинную сущность людей. Стивенс же, который всегда вёл себя излишне высокомерно и официально, на деле оказался полнейшей дрянью, по которой плачет сам сатана в аду.

В живот упёрлось холодное лезвие клинка. Я замерла, чувствуя, как напряжены мышцы Стивенса — он еле сдерживал себя, чтобы не вонзить кинжал. Я нервно сглотнула, представляя, как клинок с чавканьем входит в тело.

— Довольно!

Взгляд обернулся к Джеку. Воробей стоял перед нами, требовательно вытянув руку. Стивенс снисходительно изогнул бровь:

— Захотел на её место?

— Я достану тебе Амулет. Но для начала дай сюда кинжал. Дай! — Джек выхватил клинок из протянувшейся в сомнении руки Стивенса.

Кристиан неуверенно убрал руку с моего горла. Я осела, взрываясь кашлем и хватаясь за шею, с наслаждением чувствуя, как кровь отливает от головы.

Джек прошёл мимо Стивенса, пронзая его ледяным взглядом, будто волк, нарезающий круги перед броском на дичь. Я сделала шаг к нему, но кэп выставил руку в останавливающем жесте.

— Джек… — шепнула я и мелко замотала головой. — Не надо, Джек…

Воробей послал мне чёткий, решительный взгляд — уверенный, будто говорящий «У меня всё под контролем». Его губы беззвучно прошептали:

— «Отойди мне за спину».

Я повиновалась, и чувствуя, как всё внутри холодеет, перекочевала на другую сторону пещеры. Воробей обернулся к чаше и сделал уверенный шаг. И когда он завис над убийственной жидкостью с кинжалом в руках, я поняла — как и он — единственный верный выход из ситуации. Я видела, как побелела от напряжения его рука — он строил стратегию, рассчитывал, как поступать дальше.

— Давай, кэп, — неслышно шепнула я, растягивая ободряющую измученную улыбку, которую он всё равно не увидел.

Джек запустил кинжал в мутную жидкость. Лезвие подцепило цепь Амулета, осторожно потянуло вверх. И когда медальон показался над поверхностью, а со стороны Стивенса мелькнуло движение, капитанская рука вцепилась в основание чаши. Джек мгновенно развернулся и опрокинул чашу в сторону Стивенса. Жидкость выплеснулась мощным потоком, но на её пути, будто щит, возник солдат, которого Стивенс схватил за грудки и в последнюю секунду дёрнул к себе, скрываясь за его мощной фигурой.

Мутная отрава с характерным плеском ударилась о спину красного мундира, затрагивая шею и голову. Одного касания жидкости было достаточно, и под сводами пещеры громыхнуло два крика: один — умирающего солдата, который принял на себя удар, предназначенный его хозяину. Другой — Стивенса, пропитанный гневом и слепой яростью:

— А-а! Так и знал! Решил меня убить!

Стивенс кинулся к Воробью. Джек сорвал с лезвия Амулет и рванулся навстречу с неприкрытым намерением всадить клинок в горло тирана. Я будто с цепи сорвалась: рука подцепила холодную рукоять солдатской рапиры, она с визгом покинула его ножны, и я бросилась на помощь капитану. Но его смёл на пол резкий мощный удар приклада, а после ему в сердце взглянул пистолет. Джек, распластавшийся на полу, поднял руки. Я замерла: в одну секунду мы снова оказались в проигрышной позиции. Мощная, всепоглощающая, выедающая разум ярость диктовала действовать: нанести контрольный удар рапирой, снести голову с плеч Стивенса, но умирающий внутренний голос, который ещё не до конца поддался слепой ненависти, активно нашёптывал, что ещё один шаг — и пуля пробьёт череп. Или мой, или ещё хуже — Джека.

— Недоумок! Ха, какой же ты глупец! Ты решил, что наши силы равны?

— Нет, конечно! Мы далеко не такие слабаки, как ты, смекаешь? — язвительно прошипел Воробей, за что получил сапогом под рёбра. Я рванулась к Джеку, но в спину ощутимо ткнулось дуло пистолета. Воробей согнулся, издал непонятный охающий звук и сжал зубы: — И да. У тебя парик съехал набок.

Сапоги Стивенса по очереди принялись врезаться в его тело со всего маху, со всей силой, на которую он был способен. Я брыкалась, рвалась к Джеку, но локоть солдата сдавил моё горло. Я ахнула и вцепилась в его руку, но в ответ меня лишь приподняли над землёй, как тряпичную куклу. Джек корчился, слепо пытался нанести ответные удары, но они лишь забавляли Стивенса. У меня заслезились глаза — от боли и ярости, которая складывалась в бессилие. Наконец, Стивенс нанёс последний удар и злобно полюбовался, как Джек сплёвывает кровь.

— А теперь Амулет. — Он вытянул руку к Воробью. Ожидание его не прельщало, поэтому он припечатал Джека носком сапога в скулу: — Дал сюда, живо!

Воробей нырнул в карман и подцепил золотую цепь.

— Подавись! — злобно рявкнул он и зашвырнул медальон в лицо врага.

Довольная усмешка Стивенса резанула по ушам. Он полюбовался на Амулет, как на трофей, законно добытый им — и запустил его в карман.

— Уходим, — он щёлкнул пальцами.

Хватка на моём горле ослабла, колени подогнулись, и я упала, судорожно глотая воздух. Молчаливые фигуры солдат бессердечно проплыли мимо. Я тут же подскочила с колен и бросилась к Джеку. Воробей, откашливая кровь, приподнялся на локте.

— Джекки! Давай же, вставай! — залепетала я, помогая ему подняться. Его рука оттеснила меня, мол, всё в порядке, но я наплевала на его жажду сохранить репутацию — и подхватила капитана под руку. На мне самой живого места не осталось после катания по подземным горкам, но ему было намного хуже. Встал на ноги он неуверенно, с большим усердием — и сразу же наши взгляды обратились к подъёмнику, на котором уже собрались Стивенсы и солдаты. Отсветы огня дрожали на их фигурах прощально, и в то же время торжествующе, будто говорили нам: «Вы проиграли»!

— Эй, нет-нет! Стойте! — мы, спотыкаясь и хромая, поддерживая друг друга, бросились к выходу из пещеры. Но двое солдат уже потянули канат, и подъёмник поехал вверх.

— Прошу, не бросайте нас! — пропищала я безысходно, измученно — будто утопающий пытался ухватиться за соломинку. Солдаты перестали тянуть канат, когда Стивенс показал им останавливающий жест. Он в прямом смысле свысока взглянул на нас:

— Зачем мне это?

— Стивенс, мы же тут умрём с голоду! — я всплеснула руками.

— Если тебе кажется, что ты выглядишь крутым, когда обрекаешь людей на медленную мучительную смерть, то ты сильно ошибаешься, — фыркнул Воробей.