Jane_BlackCat - За краем Вечности [СИ]

— Греби! — в меня прилетело весло, но шок в вперемешку с боязнью быть похороненной под волнами не позволил сдвинуться с места. Сквозь режущие глаза волны увиделся силуэт капитана, умудрившегося принять стоячее положение и сосредоточенно закусившего губу. Весло в закалённых бурями и битвами руках, работало так часто, что уследить было почти нереально. Джек пытался сменить траекторию движения, обплыть скалу, выгрести из смертоносного течения. Накатившая волна чуть не сбила лихого пирата с ног, и с лихвой окатила меня. Новая порция холода возвратила рассудок и заставила действовать. Я приподнялась, но локти предательски разъехались по скользкой палубе, и нос в который раз поцеловался с древесиной. Превозмогая истеричную дрожь, я поползла к краю плота. Ладонь притянула весло к телу, но ледяная волна чуть не отобрала его. Едва новый гребень остался позади, одна рука схватилась за трос, а другая перекинула край весла за борт. Ожидания, что переправиться через рифы будет нелегко, переоправдались во много раз: в жизни не удалось бы представить, какой ревущий бешеный водоворот окажется совсем близко, рядом, перед собой. Скала, несущаяся прямо на нас, уже отбросила от себя предыдущую волну и готовилась принять удар новой — на гребне которой вертелся плот. Но последний миг, когда две волны столкнулись, чуточку замедлив течение, сопроводился неуловимым движением капитанского весла — и плот пронёсся в миллиметре от скалы.

Едва подступившее облегчение сменилось новой волной напряжения: если ещё за несколько десятков ярдов творится такой ужас — что же происходит там, у самых рифов? Приближение новой гряды сопроводилась новой дозой повышения качки. Зубчатые скалы вырисовывались ужасающе ясно; волны с оглушительным шумом бились о них, рассыпаясь миллионами буйных пенных струй.

Я подскочила на колени и рванулась к лееру. Взгляд метнулся промеж волновых бугров и несколько секунд задержали его на темнеющем по правому борту широком пятне. Лёгкие сковал холод, дыхание перехватило, а пальцы занемели.

— Уходи отсюда! — я кинулась к Джеку, но пошедший ходуном плотик впечатал меня лицом в сырую доску. — Джек! Уводи плот! — Воробей мазнул по мне косым взглядом, с двойным усердием вытаскивая застрявший между леером и палубой кончик весла. — Уходи! — я поднялась и заголосила во всё горло: — У-хо-ди! РИФ!!!

Что-то пронзительно заскрежетало под днищем — как пилой по костям. Удар качнул судёнышко в сторону — ноги подломились, опрокидывая тело — под спиной угрожающе затрещал леер. Джек пытался оттолкнуться веслом от камня, покинуть опасный пролив меж двух скал, но проплывающие под нами рифы цепко хватались за дно. Крен окунул левый борт в воду — я покатилась по ставшей покатой поверхности, и едва выставленные вперёд подошвы сапог врезались в стонущий трос, волна окатила с головой, попадая в глаза, в нос, в рот, сдавливая лёгкие спазмом. Джек что-то упорно кричал мне, но какофония ветра и волн вперемешку со звоном в ушах огородила от всех посторонних звуков. Как только волна сошла, я жадно хватанула ртом воздуха — чтобы потом новый удар о палубу бессердечно выбил его. Что-то смачно треснуло за спиной, следом прогремело ругательство — и переломленное надвое весло скрылось в глубинах. «Нет-нет-нет!» — зашептал истерящий внутренний голос. Я попятилась от борта, наткнулась на джеков сапог и яростной хваткой вцепилась в него, пока глаза, вдруг перешедшие в режим «замедленной съёмки», по всей длине созерцали гигантскую закручивающуюся волну, летящую прямо на нас. Ветер, а за ним и страшная сила стихии, ударили по лицу — и тут же всё завертелось, замельтешило, перемешалось. Тело рассталось с плотом в одно незаметное мгновение и подлетело в воздух, перемешанный с водой. Один миг в полёте, показавшийся вечностью — и удар о воду, жадно сошедшуюся над головой…

… Глубина выдавливала оставшийся в лёгких воздух, как ледяные тиски. Несмотря на бушующий наверху ад, под водной толщей было потусторонне тихо и спокойно. Как в невесомости, извивались невесомые пряди волос, щекотали по щекам и плелись как тонкие тела змей. К поверхности устремился нестройный рой пузырьков. Дно притягивало, словно магнит — а из него вырастали ракушки и рифы, заточенные волнами до остроты кинжалов. Высоко над головой, там, где бушевали волны, резко появились чёрные пятна. Меркнущее сознание подсказало, что это обломки плота, разбитого о скалу волной-убийцей. Силы бороться исчезли так же внезапно, как подступило странное спокойствие, обволакивающее и утягивающее навстречу смертоносным рифам. Умереть на дне — от удушья и режущих ракушек, или же наверху — от волн, что как исполинские стражи острова, раскалывают черепа о скалы — разве есть разница? Однако, скоро горло сдавил спазм, а в груди ощутилась рвущая боль, растекающаяся по всему телу. Воздух кончался ещё скорее, чем дюймы глубины отделяли от поверхности безвольное, как кукла, тело. Ещё не умерший внутренний голос активно зашептал, что пора бы взять бразды вершения своей же судьбы собственные в руки, а коньки отбросить можно и в более нетривиальной обстановке. «Не ты ли говорила, что за жизнь надо держаться, как засохшая гречка за стенки кастрюли?»

Время поджимало. Что-то нервное сжалось в душе, ненароком предполагая, что спохватилась я слишком поздно. Ноги активно замельтешили в воде — но громоздкие сапоги мешали движению. Однако, рифы оказались слишком близко, а жмущий размер вкупе с давлением воды наотрез не позволили избавиться от них здесь же. Вместо этого в качестве сброшенного балласта послужил тяжёлый солдатский китель. Скинув его, я ощутила, словно похудела на несколько килограммов. Рваться к воздуху, прогнать из мыслей испуганное «Не успею!», заткнуть наступающую истерику холодной пустотой и сосредоточиться на движениях — рывок вверх, взмах руками, рывок вверх, взмах…

Волны выпустили меня на поверхность неловко, и словно осознав свою оплошность, тут же сошлись над головой. Не позволяя неведомой силе вновь завладеть мной, я заметалась в глупой попытке распознать сторону расположения спасительного берега. Наткнувшись взглядом на пляшущий над головой обломок плота, хватанула рукой — но пальцы скользнули по дереву как по маслу. Странная ярость завладела разумом, как оглашённая, повторяя: «Нет, ты сможешь! Сможешь! Назло всему этому скотскому издевательству!»

Наконец ладони ухватились за обломок бревна и подтянули кверху. Волны расступились надо мной стремительно, и тут же остервенело толкнули в спину, выбивая из-под локтей несчастный останок плота. Берег был близко — но одновременно в недосягаемой дали. Я барахталась, плыла, тонула и снова выныривала, преодолевала гребень за гребнем, цеплялась сапогами за рифы, изрывала одежду о скалы, кашляла и отплёвывалась от соли. Каменные стражи не хотели пропускать жертву к объекту охраны никакой ценой, но отчаянное желание жить не оставляло маленького человечка, бьющегося как рыбка в воде. Да, на какое-то время я словно бы наблюдала за всем со стороны и воспринимала происходящее от третьего лица. Вероятно, новая стадия сумасшествия…