Лаура Кнайдль - Шёпот магии [litres]

– Фэллон? – Рид коснулся моей ладони. – Ты уверена, что все хорошо?

– Да, лучше всех. – Я помотала головой, прогоняя воспоминания о Луизе, и сделала глоток из своего стакана. Кола оказалась ледяной. По всему телу пробежала дрожь, а волоски на руках встали дыбом, но это как раз то, что мне нужно, чтобы удержаться в настоящем времени. Я сделала еще один небольшой глоток, прежде чем сосредоточить все внимание на Риде, который изучал меня пристальным взглядом, словно не поверил моим словам. – Итак, карты. Ты вспомнил еще что-нибудь о своем покупателе?

Рид наморщил нос и большим пальцем стер конденсат с бокала.

– Нет, все, что знал, я тебе уже сказал. Обычный среднестатистический мужик.

Черт!

– Пойду поспрашиваю, – раздраженно ответила я. Потом встала со стула и направилась к бару, чтобы поговорить с официантом. Возможно, загадочный клиент Рида окажется постоянным посетителем, и сотрудник паба сумеет помочь нам продвинуться. Я пробралась к стойке и ждала, пока бармен разливала напитки людям передо мной.

– Чего тебе налить? – спросила она, и бейджик на груди у девушки сообщил мне, что ее звали Мэйси. У нее были пронзительно-голубые глаза и целая россыпь веснушек на лице.

– Ничего, у меня вопрос. Может, у тебя получится мне помочь.

Мэйси улыбнулась:

– Попробую.

– Ты работала здесь вчера вечером?

Она кивнула.

– Вон там мой друг. – Я указала на Рида. – Он только что заказывал две колы. Вчера вечером он тоже ненадолго сюда заглядывал. Ты его не помнишь?

Мэйси покачала головой:

– Нет, извини. Я тут каждый день вижу столько народу, что просто нереально запомнить каждого. Спроси Гибби, может, он в курсе. – Она махнула головой в сторону парня, стоявшего за кассой.

– Спасибо, – сказала я и направилась к Гибби. К моему разочарованию, тот тоже не узнал Рида, а на вопрос, нет ли в баре камеры наблюдения, он ответил «нет» и кинул на меня такой взгляд, будто я сошла с ума. Вот и все. Лишившись плана, я стояла возле бара. «Летучая мышь» была единственной зацепкой Рида. И я даже не представляла, как действовать дальше. Импровизация – часть моей работы, особенно когда я надевала магический плащ. Но впервые за долгое время я вообще не имела никакой стратегии. Мелькнула короткая мысль рассказать о потере карт родителям, но к чему бы это привело? Кроме того, что они устроят мне ад на земле, папа с мамой тоже не смогут предпринять ничего, что вернуло бы карты.

Расстроенная, я плюхнулась на стул. Рид поднял на меня глаза.

– И как? Выяснила что-нибудь?

– А сам как думаешь? Человек, который только что получил хорошую новость, обычно так выглядит? – зашипела я и просверлила его мрачным взглядом.

– Извини, это не повод грубить.

– Не повод… Это все ты виноват! – взбешенно прорычала я, подстрекаемая безнадежностью, разраставшейся у меня в груди. Если не верну колоду, будет лишь вопросом времени, когда я потеряю Архив. – Не стащи ты карты, я бы не попала в такой бардак.

– Ну я ведь уже извинился.

Я помотала головой:

– Это ничего не меняет.

– Мне правда очень нужны были деньги, – упорствовал Рид, но я на это не куплюсь. Насколько же сильно он в них нуждался, что пригласил меня за свой счет в «Летучую мышь»?

– Мог бы просто-напросто найти себе честную работу.

Лишившись дара речи, Рид молча уставился на меня, как будто не верил, что я в самом деле это произнесла.

– Думаешь, я не пытался? – процедил он сквозь сжатые зубы. Тут же во взгляде вспыхнула злость.

– А что, пытался? – Упрек в моем голосе невозможно было не услышать, а Рид и не должен его упустить.

– Да, пытался, и тебе это известно, – сверкнул на меня глазами он. – Но работодатели не дерутся за тех, у кого только судимость вместо аттестата.

– Но это ведь исключительно твоя вина.

– Нет, не моя.

– Нет? – Я вскинула брови. – А что вынудило тебя бросить школу? Кто заставил уволиться с работы гидом? Кто просил втираться мне в доверие, а потом грабить мою квартиру? – Каждое слово, вылетающее у меня изо рта, звучало громче предыдущего, и возвратилась первая ярость из-за предательства Рида.

Выражение его лица оставалось нечитаемым, однако по глазам становилось ясно, что он сдерживал гнев.

– Не говори о том, о чем не имеешь ни малейшего понятия.

– Думаешь, я не знаю, как тяжело сводить концы с концами? – воскликнула я, и в животе у меня все свернулось от злости. – Мне приходится по три раза пересчитывать каждый цент, и тем не менее я у тебя не воровала. Никогда. У тебя был выбор, и ты принял неправильное решение. Это целиком твоя вина, поэтому не жалуйся и прекрати ныть, пока я каждый день надрываю задницу и стараюсь управиться сразу со всем.

Ладони Рида, лежащие на столе, сжались в кулаки, и даже в тусклом свете потолочных лампочек я видела ярко проступающие суставы. Его челюсть и губы тоже обретали все более жесткие черты, пока наконец лицо не превратилось сплошь в острые углы.

– Знаешь что, Фэллон, раз ты так обо мне думаешь, то я не понимаю, почему ты вообще здесь. Наверное, лучше бы ты пошла в полицию.

– Да, наверное… А это еще что? – Я вытаращилась на Рида, который встал и снял со спинки стула свою куртку. – Ты не можешь просто так уйти!

– О, еще как могу. – Он натянул куртку и, не удостоив меня больше и взглядом, быстрым шагом направился к выходу. А проходя мимо, врезался плечом в официантку, несущую в руках две тарелки. Та шарахнулась назад и чертыхнулась, но успела вовремя поймать равновесие. И лишь тогда я заметила, что все разговоры вокруг меня почти полностью стихли. Несколько взглядов с сочувствием наблюдали за мной и идущей ко мне официанткой.

– Мак-н-чиз? – чуть смущенно спросила она.

Я подняла руку, как будто не сидела за столом одна. Подвинув тарелку в мою сторону, девушка грустно улыбнулась. Сэндвич с фалафелем она поставила перед местом Рида, как будто после такой ссоры он еще вернется.

– Уже оплачено? – уточнила я у официантки.

– Твой друг расплатился у бара.

Я кивнула:

– Спасибо!

С последним, полным сожаления взглядом она отвернулась и оставила меня одну. Мгновение в зале звучали только ее шаги, музыка и звон бокалов в баре, прежде чем вокруг меня вновь раздались голоса. Впрочем, теперь мне уже не надо было их подслушивать.

Я уставилась в свою тарелку, и нос наполнил аромат расплавленного сыра. Однако в этот раз у меня не потекли слюнки, как обычно. Наоборот, я ощущала на языке лишь горечь, из-за которой кусок в горло не полезет.

Что, черт побери, сейчас произошло? Что на меня вообще нашло? В один момент мы с Ридом пытались вместе отыскать карты, а в следующий уже ругались из-за… чего, собственно? Факта, что он меня обокрал? Того, что он планомерно разрушал свою жизнь? Какое мне вообще дело? Откровенно говоря, мне должно быть все равно. Меня не должен интересовать этот парень. Но это не так. Я не знала, что испытывала к Риду, но от этого не получалось отмахнуться.