Анна Чайка - Чудьмирье. Наследие ведьмы

Многое начало проясняться. Агата была одной из нелегальных пилигримов, что позволило ей вышвырнуть Алексея из родного мира в этот. Теперь он хотя бы знал, что застрял в Темной Москве не навечно.

− Нина, что там Шан сказал?

Алексей положил книгу на стол, повернулся и едва сдержал крик. Навстречу ему из темноты плыла окровавленная голова. Черные волосы развевались от невидимого ветра, с длинных клыков падали на пол багровые капли.

В этот миг в легких словно лопнул воздушный шарик. Алексей попытался дать деру, но с грохотом упал, споткнувшись о собственную ногу. Подбежавшая к нему Нина не сразу поняла, что произошло. Она огляделась по сторонам, сжимая связеркало, как кастет:

− Ты что-то увидел, Ал? Детей Красного Болота? Да что случилось-то?!

− Я-я… никогда т-таких не ви-видел…

Голова проплыла мимо, презрительно плюнув рваными губами что-то на древне-японском.

− Кого? − не сразу поняла оборотница. − Ты про гоблинов нукекубе? Они, конечно, необычные и не могут принять антропоморфную форму, но это не повод над ними издеваться. Странный ты.

Она подозрительно на него покосилась, но все же помогла встать и даже отряхнула.

− Шан в соседнем зале. У него для нас плохие новости. Идем.

К плохим новостям идти не хотелось, но разве с такой силачкой поспоришь? Пока они искали проход, ведогони ухохатывался в мыслях Алексея. Его знатно повеселила реакция мальчика на чего-то-там-в-кубе гоблина.

Шан ждал их возле информационной стойки, попутно споря с полноватым сотрудником библиотеки. Подходя ближе, они расслышали, как Шан хрипло, из последних сил повторяет:

− Вы не слушаете. Я наследник рода Червонских, вот кольцо, видите? Это фамильный герб. Вы не имеете права игнорировать мой запрос.

− Уважаемый господин, мне жаль повторять это уже в сотый раз, − но у вас нет прав доступа в закрытую часть библиотеки. А нужные вам книги находятся именно там!

− Вы знаете, кто мой отец? Он постоянно делает пожертвования на ваш счет. Моя семья числится в списках дарителей самых редких рукописей!

− И все же я вынужден отказать, − крайне раздраженно перебил толстячок, косясь на подходящих друзей. − Можете попробовать прийти в следующий раз с кем-нибудь из Совета 27 или их помощников. Прошу меня простить.

Шан отошел, обескураженный отказом.

− Что, не прокатила фишка с богатым папулей? − кольнула Нина, пытаясь растрепать его тщательно прилизанные волосы. В ответ упырь хмуро на нее посмотрел.

− Нет, ну каковы наглецы. Я точно знаю, сколько золотых жнецов мой отец вливает в это место. А они даже не хотят открыть мне списки алмазных артефактов, утерянных за последние сто лет. Никакой лояльности! Я сумел вырвать у них лишь биографию Немки, и та − сомнительной подлинности!

Он помахал романом в глянцевой обложке. На ней были изображены малиновые глаза со злым прищуром, и все это на черно-белом психоделичном фоне. Алексей пожал руку Шана в тканевой перчатке и взял у него книгу.

− У отца ничего не нашел, так еще и мачеха вдруг решила проявить ко мне интерес. Стала расспрашивать, чего это я вокруг чужих комнат брожу, и куда пропадаю по вечерам, − продолжал ворчать упырь, пока они цепочкой шли на выход. − Давайте, уйдем отсюда, я уже весь чешусь от треклятой пыли.

На взгляд Алексея в библиотеке было даже очень чисто, но он промолчал, не желая обижать нового друга.

Биография Агаты в его руках казалась совершенно новой, словно никто ее раньше не открывал. На первой странице значился список личностей, помогавших автору со сбором информации: Казимир и Мальвина Фицжеловы, Лесандр Сутин, Фхао Гнргн, Валерия Ло, Тонк Влажный, Матильда Гавринская…

Пролистав до середины, Алексей осознал, что большая часть содержания отведена под перечень преступлений ведьмы и ругательств в ее сторону. Тут же попадались многочисленные теории заговоров, связывающие ее действия с правительством Белого материка, и нелепейшие слухи вроде утверждения, что на затылке Агаты скрыт зубастый рот, помогающий ей поглощать чужую аниму.

Зачитавшись интервью некоего Ксенофонта Ксенофонта, утверждавшего, что однажды он застал ведьму в своей квартире, когда она воровала его правые носки, Алексей не заметил, как отстал. Машинально шагая вперед, он не видел на своем пути подростков, облаченных в белые одежды, и случайно врезался в одного.

− Смотри куда прешь, нетак кривоногий! − вспылил коренастый паренек с красным лицом. Остальные глумливо рассмеялись.

− Прошу прощения, − кисло ответил Алексей, пытаясь понять, что же так взбесило краснолицего. Уж не узкий ли воротник, перекрывший ему доступ к кислороду?

Одеты эти подростки были весьма необычно. Белые рубашки, такие же брюки и обувь, белые закрытые платья у девчонок, и на каждом из них красовалась одинаковая волнистая накидка, прикрывавшая плечи и спину. Сзади золотая вышивка в виде силуэта рогатого зайца.

− Кто вообще этот сброд в приличные места пускает? − буркнул краснолицый, поворачиваясь к друзьям. − Мне иногда кажется, что ковен перегнул палку с равноправием. Я прав?

Подростки в белом посмеивались и тихо перешептывались, разглядывая невзрачный − после всех злоключений − наряд Алексея. Он не сразу понял, что наткнулся на птенцов, будущих профессиональных волшебников. Странное слово, которым краснолицый его наградил, противно резануло по ушам. Нетак? Что это значит?

Ответ пришел сам собой: неправильный, корявый. Не маг.

− Ал, вот ты где! Ты мне как раз нужен, − перед ним возникла Нина, на лице ее застыло напряжение. − Идем скорее.

Птенец тотчас переключился на новую жертву. Он подошел к ним и демонстративно принюхался, втягивая воздух широкими ноздрями:

− А я-то гадаю, чего это мокрой псиной запахло? А тут оборотень из конуры выполз. Решила в кои-то веки научиться читать? − Он навис над окаменевшей девчонкой. − Ну, так для начала тебе нужно смыть дорожную пыль, в которой ты валялась утром!

Алексей мог стерпеть любые оскорбления касавшиеся его самого − такое частенько случалось в прежних школах. Но сейчас перед глазами резко потемнело. Он почти на ощупь нашел чернильницу, которую кто-то оставил на читальном столе. Оттеснил подругу, − и рука сама перевернула стеклянный флакон над головой злорадствующего птенца.

Чернила струйками потекли по пунцовому лицу, затекли за воротник, оставляя сизые следы на белоснежной накидке. На широком носу повисла одинокая капля. Птенец судорожно задышал, пытаясь осмыслить произошедшее. Его помутневший взгляд уперся в Алексея.

− Единственный, кому следовало бы принять охлаждающий душ − это ты, − мягко сказал Алексей.

Нина громко охнула за его спиной.