Алина Сконкина - Баньши Ветра

– Я вижу, ты не торопишься выполнять самостоятельные задания, – нависнув над полукровкой, чётко произнёс архимаг.

Глаза Фиамы расширились, а сама она сжалась. Она не знала, что ответить. Фигура мужчины, да ещё нависшего над столом ввела адепта в ступор. Она сегодня целый день плохо соображала, а сейчас растеряла последние собирающиеся мысли.

– От преподавателей поступили замечания на счёт твоего поведения, – Декан скривился, окинув взглядом полукровку и её пищу. – Ты разочаровываешь меня. Знаешь, ведь я пошёл на уступки ради тебя. По закону только люди могли учиться магии Воздуха. Только люди, – ещё раз повторил он.

– Я.… я… – Фиама не знала, что ответить. Она боялась этого человека, потому что он Декан, архимаг, большой властный и сильный мужчина. Он здесь самый главный, он здесь закон, а ещё он срезал ей волосы. Каким страшным он был в тот момент. Фиама никогда не забудет взгляд Декана, его голос, его слова «не позволю». Что можно сказать главе Академии магии Воздуха? Тем временем к Декану подошёл один из помощников повара. Подобострастно пригибаясь и нервно теребя руки, он явно хотел осведомиться чего желает откушать глава Академии.

– Один преподаватель сообщил, что ты рукоприкладствовала во время занятия, а затем мой сын, что учится с тобой на одном курсе, утверждает, что ты избила его на физической подготовке. Я не потерплю в стенах Академии подобного пренебрежения уставом. Твой куратор разве не озвучил тебе правила поведения и наши законы? – осведомился Декан.

– Да, – пискнула Фиама. – Я случайно.

– Разве крестьян, пойманных за руку на воровстве, милуют за оправдание «я случайно»? – давил архимаг. – Это не шутки, а мы не детки в песочнице. Каждый несёт ответственность за свои поступки. Я закрыл глаза на твою клевету в прошлый раз. Я пошёл на уступку. Но ты явно не вынесла урока. Мой сын хочет подружиться с тобой, а ты унижаешь его на глазах всей Академии, – преувеличивал Декан, но Фиама так его боялась, что с трудом понимала слова. – Думаю, нет смысла тянуть дальше. Ты должна уйти, – холодным тоном заявил он.

– Я, – слёзы навернулись на глаза полукровки. Нет! Она не должна плакать. Разреветься перед Деканом недостойно! Неприемлемо. Держись. Ну пожалуйста, держись. Он не может. Только не сейчас. Где же Куратор? Кто-нибудь… Фиама обвела молящим взглядом пустой зал столовой, все разошлись по комнатам. Декан молча сверлил полукровку взглядом. Его ледяные глаза излучали холод вокруг. – Я больше не буду, – прошептала дочь ашуры. Она не могла долго выдерживать этот тяжёлый жестокий взгляд. Что ещё она могла сказать? «Нет, не выгоняйте меня, мне некуда идти». Кому какое дело? Это её проблемы.

– Дайте мне ещё один шанс… – голос дрогнул, и тихая фраза напомнила мольбу.

– Боюсь, что я не могу. Ты не уважаешь преподавателей, наплевательски относишься к учёбе, становишься причиной увечий адептов. Ты исклю…

Сильный порыв ветра смёл занавески и громко ударил ставнями о стены. Стёкла лопнули и посыпались во все стороны. Работники кухни застыли, медлили, соображая, что это было.

– Да что здесь происходит? – громовым голосом провозгласил Декан. Его крик вернул людям самообладание. Персонал забегал, достал из подсобки веники и принялся сметать стекло. Оставшихся адептов попросили покинуть продуваемую столовую.

– С такими ветрами ни один дирижабль не спустится на воздух, – высказал мысли вслух помощник повара.

Декан бросил на него убийственный взгляд, а потом злобно посмотрел в окно. Он мог бы легко улучшить погоду, чтобы поганая ашура убралась восвояси, но вмешиваться в законы природы в мирное время магам запрещалось.

– Что ж. Любимая дочь Ветра. – Так в Аэфисе назывались очень удачливые люди. – Пока погода не успокоится у тебя есть время, улучшить моё к тебе отношение, – криво улыбаясь, произнёс Декан. – Считай, что выдал тебе кредит доверия. Если ты не справишься, то… – архимаг поправил мантию, наградил полукровку многозначительным взглядом и удалился.

Как переменчива погода, и как стремительно менялись настроения людей. Отныне дальнейшее обучение Фиамы в Академии магии Воздуха зависело от погоды. Каждый день, каждый час, каждый шаг дочь ашуры училась в долг. Она должна стараться. Нужно прилагать больше усилий. Но как?

Когда Декан покинул столовую, Фиама выдохнула. Она едва не растеклась по табуретке от облегчения. Слёзы покатились по щекам. Слёзы облегчения. Ей дали шанс. Она должна остаться в Академии! Нужно приложить все силы. Живот забурчал, напоминая о голоде. Еда в тарелках давно остыла, но полукровка принялась жадно есть.

Вернувшись в свою комнату, она села за задания. Она не могла подвести Декана. Если он разочаруется, то Фиама полетит далеко вниз с парящих островов.

Начались бессонные ночи. Дочь ашуры забыла про сломанный запор для двери, зачем он нужен, если она сидела за книгами до самого рассвета.

Погода не улучшалась, как и самочувствие заболевшей полукровки, не становилось лучше и мнение Декана, сложившееся при первом взгляде на ашуру. Но Фиама старалась. Она дремала по нескольку часов в сутки, а в остальное время сидела за книгами. Уставшая, осунувшаяся, посеревшая от нервов и недомоганий, она до поздней ночи старалась над заданиями и изучала теорию, пока не засыпала прямо на листах.

Занятия закончились сегодня особенно рано. Возможно, так показалось адептам, ибо в окнах ещё отражался сумеречный свет затянутого облаками неба. Световой день увеличивался. Вскоре адепты смогут делать задания не ночью, при свете ламп, а днём под солнцем.

Фиама пыхтела над очередным заданием, на этот раз по пентаграммам. Рядом лежала книга, которую Эстариол советовал Фиаме почитать в комнате, а не в библиотеке, где полагалось читать книги. Полукровка не задумываясь вычерчивала символы, дуги, овалы, рассчитывала расстояние, на глаз измеряла радиусы. За последнее время она начертила не меньше тысячи пентаклей и могла нарисовать ровный круг с закрытыми глазами. Дело продвигалось довольно быстро, но Фиама периодически отвлекалась и смотрела затравленным взглядом в окно. Только бы не лётная погода продержалась в этом году подольше.

Дочь Шанны справлялась: на занятиях сидела тише воды, ниже травы, ни с кем не говорила, только отвечала свои задания. В каждую свободную минутку, полукровка открывала книгу, читала и конспектировала. За прошедшие пару дней, она исхудала так, что кости стали выпирать под кожей острыми углами. Фиама почти ничего не ела. Приступы тошноты в столовой продолжались.

Сегодня день не задался с самого утра. В столовой Фиаму выпихнули из очереди, больно толкнув, высмеяли, когда она оговорилась на истории, а потом ещё задали несколько докладов. Она снова не могла сконцентрироваться на занятиях магии, и волшебная стрела не получилась.