Любовь Черникова - Мой Темный-претемный властелин

Брызги слюны полетели в лицо, и я дернулась точно от пощечины.

– Что ж завтра твоя мечта исполнится, но моли Пресветлого, чтобы он не понял, что ты – не Анаретт!

Я подняла глаза, ответив тетке пустым, безразличным взглядом, а в душе буйно цвел бунт, проглядывая сквозь мои зрачки копотью пожарищ.

– Думаете, он не узнает? – тихо спросила я, подаваясь вперед. – Даже если вы изуродуете мое лицо, Рансовье будет достаточно просто меня поцеловать.

Танелия ухватила пальцами мой подбородок. Больно его стиснув, долго всматривалась, но я даже не моргнула, лишь презрительно улыбнулась. Сейчас мне совершенно нечего терять, кроме собственной жизни, да и той не велика цена, если стану за нее цепляться и трястись от страха.

Кажется, тетушка это тоже поняла, потому что не стала меня бить. Наоборот, вдруг расплылась в гадкой улыбке.

– Постарайся на славу, когда придет время. Пусть первый раз тебе запомнится.

Двинув меня плечом, она чеканной походкой покинула комнату, оставив победу за собой. Едва я успела перевести дух, и свыкнуться с мыслью, что королева узнала о наших с Рансовье похождениях, как мой покой снова нарушили. Сначала явился маг-целитель и провел осмотр, затем соизволили накормить, а после набежали молчаливые служанки и фрейлины, и превратили в подобие куклы. В общих чертах это можно было назвать – подготовкой.

Подготовкой к брачной ночи с Темным Властелином.

Пусть внешне я оставалась безучастной, мысли в голове метались точно мыши, застигнутые котом врасплох. Я пытался придумать, как поступить завтра, но одно знала наверняка – я не стану делать то, что хочет от меня тетка. И я не верю больше Анделару, все его слова – пыль. Если подумать, мне он ничего не обещал, даром что называл «моя Ренни», но мало ли какие прозвища выдумывают мужчины. Тот, кто умеет слушать, и не такое услышит. А в Дэм меня увезти предложил из похоти! Зачем же еще? Под видом горничной для сестры, к примеру. Чтобы под рукой была, когда понадоблюсь.

Я разозлилась окончательно, и в этот момент ко мне сунулась служанка с очередным притиранием на деревянном шпателе. Коричневая субстанция, которую она попыталась нанести мне на лицо, подозрительно воняла шарантой. Судя по невольно наморщенному носику, девушка и сама сомневалась в том, что делает.

Ну уж нет! Только этого дерьма мне не хватало! Я отшатнулась.

– Достаточно! – вышло властно и твердо.

Служанка, не ожидавшая от меня такого тона, остановилась было, но снова потянулась к моему лицу, одновременно лепеча:

– Но королева приказала…

Я выбила плошку с этой гадостью из ее рук.

– Все вон! – рыкнула, и даже сама удивилась, как славно у меня вышло.

А уж эффект! Посторонних точно ветром сдуло, некоторые при том умудрились прихватить свои банки-склянки и тряпки – видимо, крепко были натренированы капризной Анаретт, а то и самой теткой.

Дождавшись, когда все выйдут, я заперлась изнутри, чего никогда раньше не делала, и с наслаждением умылась. Не думаю, что мне, вообще, необходимы все эти притирания. Пусть Танелия мажет всякой гадостью свое лицо, в попытках омолодить дряблеющую с каждым годом кожу.

Умывшись и выдохнув, приняла решение:

– Бежать! Подальше отсюда. Вот что надо делать.

Вот чего я хочу больше всего. Определившись, поняла: ни за какие коврижки я не лягу завтра с Рансовье. Ему не удастся больше задурить мне голову. Если хочет в жены Анаретт, пусть и берет ее. Во всех позах! Они, пожалуй, друг друга достойны!

– А Ренни ему во! – состроила кукиш в сторону двери. – Всем им во!

Заглушив, щемящий спазм в груди, вихрем заметалась по комнатам, пытаясь сообразить, что же делать. Бросилась к сундуку, но вспомнила, что выпила всю воду из тайника, когда было нехорошо. В этот момент дверь покоев дернули.

– Ирения? Открой немедленно, мерзавка! Как ты смеешь запираться? – раздался раздраженный голос сестры.

Ну да, конечно. Служанки уже доложили, о том, что тут произошло, Анаретт прибежала поиздеваться. Испустив тяжкий вздох, натянула маску безразличия и отодвинула щеколду.

– Тебе-то здесь чего надо?

Скрестив на груди руки, я устало наблюдала, как сестра осматривает гостиную через мое плечо.

– Пришла рассказать тебе о том, какой шикарный мужчина этот властитель Темных Земель.

Она наконец взглянула на меня, и наши взгляды схлестнулись, точно мечи, даже почудился звон стали. Анаретт захлопнула за собой дверь и пошла на меня.

– Сильный. Властный. Интересный, – сопровождала она эпитетом каждый свой шаг, точно впечатывая вердикты в плиты пола. – И очень-очччень опытный, – развернулась она с улыбкой ко мне.

Я смолчала, понимая, сестрица знает про наш с Рансовье вечер, иначе не стала бы говорить так. Что ж, соглядатаев во дворце и раньше хватало.

– Я тебе даже завидую, ты попробуешь его первой, – н унималась сестра, делано кривясь в расстройстве.

Да, в умении резать по живому им с матерью не откажешь. Ну а мне в умении быть бесстрастной, когда это нужно. Благодаря им, постоянно совершенствуюсь.

– Раз уж ты проверила его на опытность, может, мне и нет смысла лишать тебя этой чести?

Я кашлянула, когда осознала, что чести Анаретт уже лишили и без моей помощи. Сестра сузила глаза, и я поспешила уточнить:

– Так зачем вся эта игра в невинность, если ты все равно пытаешься совратить его всеми силами?

– Ты ничего не смыслишь в любовных играх, Ренни, – снисходительно скривилась Анаретт. – Мужчине необходимо намекнуть, что его будущая жена не станет бревном в постели. Вот я и позволяю ему понемногу изучать свою чувственность. Между прочим, уже целую неделю, – она порочно улыбнулась. – И знаешь что? Скромницы никому не интересны, что бы не утверждали благочестивые матроны.

– Ты о шлюхах-фрейлинах твоей матери?

– В точку! Благочестие старух начинается ровно тогда, когда заканчиваются желающие их хорошенько отодрать.

– Ты, кажется, пришла не за тем, чтобы побеседовать? Что тебе нужно, Ретт?

– Постарайся как следует завтра, сестрица. Мой муж должен остаться довольным. Хотя… Даже если ты облажаешься, я всегда смогу объяснить это волнением и растерянностью.

Я хотела было ответить ей что-то резкое, но передумала.

– Не боишься, что он все поймет? Анделар не дурак. И… Он уже целовал меня.

Выкуси! В эту игру могут играть и двое.

– О! Я уверена, что после моих поцелуев, он уже вряд ли вспомнит твои.

Только вот Анаретт игрок с опытом, и моя попытка не возымела желаемого эффекта. Н-да…

Хотелось сказать что-то резкое, но я взяла себя в руки. К тому же сестра могла мне помочь с побегом, сама о том не подозревая:

– Хорошо, я буду стараться, но взамен с тебя одна маленькая услуга.

– Услуга? – нахмурилась Анаретт, с удивлением уставившись на меня.