Любовь Черникова - Мой Темный-претемный властелин

– Ирения, не стоит. Никогда не бегай за мужчиной. Мы – охотники, и сами любим загнать свою добычу. Р-р-р!

При этом он резко притянул меня к себе так, что я впечаталась в него телом и ощутила вибрацию от этого его грудного рычания.

– Ты дрожишь, – на удивление довольно констатировал он.

– Ты меня напугал! – я мягко высвободилась, не понимая, как правильно реагировать на подобное внимание.

И правда, странные у медведей традиции.

– Мое обоняние говорит другое, – он многозначительно шевельнул бровями. – Это желание, Р-р-ренни.

– Не льсти себе! – огрызнулась я осознавая, что язык немного заплетается и зачем-то поправила. – Меня зовут Ирения.

– Рр-енни, Рррренни! – поддразнил он. – Вкусное у тебя имя!

Альберт картинно почмокал, глядя на меня с прищуром. Отчего-то такая откровенная попытка флирта меня не смутила, а развеселила.

– Аллли, – с придыханием передразнила я.

И рассмеялась, так и не придумав никакой смешной аналогии его высказыванию о моем имени. Наверное, так на меня действовало выпитое. На лице медведя отразилось недоумение пополам с весельем.

– Так меня еще никто не называл. Не рискнули бы. Но, если тебе нравится, я тоже не против. Погоди-ка, – он отошел к другому концу стола и тут же вернулся с ковшиком. – На вот. Мне кажется, «Зимняя ягода» на тебя странно действует.

– Что это?

Я принюхалась к посудине, и с удивлением пригубила чистую колодезную воду. Напившись, ощутила, как проясняется в голове.

– Идем танцевать? – предложил Альберт.

Я оглянулась, обнаружив, что ни Анаретт, ни Анделара поблизости не видно. Музыка заиграла громче и веселей, словно приглашая. И что я теряю? Да это же мой первый настоящий праздник за последние десять лет! Я подняла глаза на медведя и улыбнулась.

– Я давно не танцевала, оттопчу тебе ноги.

– Ничего, ты все равно легче Берты, а она с самого детства по мне ходит, даже в зверином облике.

– Сочувствую!

Состроив жалостливую мину, я протянула ему руку.

Танцы горных медведей оказались такими же вольными, как их одежда или нравы. У большого костра собрался притопывающая толпа. Музыканты старались изо всех сил, и сначала мне показалось, что все пляшут как придется, но вскоре я уловила и ритм, и порядок.

– Стой-стой-стой! – на мгновение растерялась, когда Альберт потянул меня в самый центр. – Я же не умею! Не знаю, как надо!

– Надо – как подсказывает сердце, – подсказал оборотень.

Он вдруг ухватил меня за руку и обвел вокруг себя, да так быстро, что пришлось едва ли не скакать вприпрыжку.

– А теперь так же, только быстрее. И колени чуть выше.

Я покосилась на окружающих и поняла, примерно так оно и есть. Вокруг никто не стоял, и я принялась копировать движения других медведиц. Судя по тому, что никто не умер от смеха, у меня получалось. Незаметно я забыла о смущении, отдаваясь лихой пляске. Мы расходились и сходились. Я вприпрыжку оббегала оборотня по кругу, хлопала со всеми в ладоши, когда он танцевал свою партию. Улыбка, настоящая и искренняя не сходила с моих губ. Мелькали огни и звезды. Блестели потные лица. Один танец сменял другой. Едва замечая это, я отплясывая так, точно здесь родилась и прожила всю жизнь.

Вскоре народ подустал, и забава переросла в нечто иное. Все собрались в круг и принялись хлопать в ладоши, пока не выскочил какой-то справный, как и все медведи, рыжеволосый парень. Пританцовывая, обошел по периметру, хитро вглядываясь в лица. Затем он метнулся к противоположной стороне хоровода и выдернул оттуда под стать себе огневолосую девушку. Провел ее на центр, где покружился, словно бы демонстрируя свой выбор остальным, и только потом выпустил ее руку.

Девушка резкими движениями выразила наигранное возмущение, затем остановилась, и теперь уже парень протанцевал перед ней что-то настойчивое, будто уговаривал танцевать с ним. Убеждал, что он достойный партнер. После они обняли друг друга за талию и вихрем облетели круг, выделывая коленца и то и дело меняясь местами. Так ловко у них это получалось, что я невольно задержала дыхание. Похоже, это местные заводилы – всегда есть такие, что зажигают остальных.

Зрители, воодушевленно притопывали на месте, не переставая громко хлопать. Девушка потащила парня за руку за собой, при этом она пристально вглядывалась в лица, пока не выбрала крупного, с виду неловкого увальня. Выдернула его за рукав из круга, а сама скользнула в образовавшийся проход, да и своего партнера утащила за собой. Со смехом они принялись целоваться никого не стесняясь, да так и сбежали куда-то в темноту.

Теперь новый танцор выбрал себе пару для танца, и все повторилось. И еще несколько раз, пока на диво стройная и гибкая девушка не выбралаа Альберта. Тот не стал долго думать, да так и вышел, подхватив меня подмышку. Я взвизгнула, но, прежде чем успела выразить протест, уже оказалась на ногах, невольно изобразив что-то подобное, что и первая девушка. И мой протест был вполне настоящим.

Альберт же решил станцевать что-то оригинальное, и я снова оказалась у него на руках. Взлетела к звездам, да так высоко мне показалось, что дух захватывало. Падая вниз, невольно вцепилась оборотню в плечи. Голова кружилась, кровь стучала в ушах. Ухватив меня за талию, Альберт повел в танце, я старалась не отставать. Наконец, он отпустил меня, и совершив несколько быстрых поворотов, мы оказались лицом к лицу с Анделаром, который тоже стоял в кругу…

Разгоряченно дыша, я уставилась на него, наблюдая как в глубине глаз тлеет багрянец. Рансовье моргнул, и в следующий момент вышел в центр. Обняв меня за талию, повел в обратном направлении. Толпа загудела, раздались выкрики, которые не то возмущались, не то подбадривали смельчака, нарушившего правила.

Альберт не собирался спокойно смотреть на такое безобразие. Подскочил и ловкой подножкой попытался опрокинуть Темного на землю, одновременно перехватывая меня – только ойкнуть и успела.

Анделар, подпрыгнул, успев изобразить какое-то очень уместное па, и так же аккуратно вернул меня в свои руки. Народ основательно воодушевился, а у музыкантов и вовсе открылось второе дыхание. Музыка стала жестче и теперь больше напоминала походный марш или что-то подобное. Особенно старались барабаны, не отставали от них и другие инструменты.

Некоторое время мужчины продолжали танцевать, передавая меня из рук в руки, словно переходящее знамя. Мне это надоело. Улучив момент, я увернулась от обоих и оттанцевала в сторонку, попытавшись выскользнуть из круга, но меня не захотели пропускать.

Соперники не успокоились. Теперь каждый старался не подпустить меня к другому, каким-то чудом все еще обходясь только танцем, хотя уж очень он напоминал драку. Они лихо размахивали руками, прикладывали коленями, вскидывали ноги, точно сражаясь на расстоянии. Разворачивались и наносили удары в прыжке. Все это было наполнено мощью, и совершенно не походило на придворные танцы. Я и не думала, что Темный способен на такое и не считает зазорным.