Мара Вульф - Сестра ночи [litres]

– Они пленили тебя в Гламоргане, чтобы книга не исчезла. А потом им нужно было позаботиться лишь о том, чтобы Вианна ее нашла. Желательно, с кем-нибудь, кто способен ее защитить, – произнесла Маэль. – И это был Аарванд. Князь Коралиса. Изощренно.

– Потомок сына Мерлина и Вивианы, – добавила я, так как Маэль и Эме об этом еще не знали.

– И от Вивианы Урбен получил пророчество. – Маэль помотала головой. – Бред.

– Потому они и отправили нас на Керис, – задумчиво подытожила Эме.

В тоне Маэль слышалась горечь, когда она сказала:

– Богиням предъявим счет в следующий раз.

– Вы воспользуетесь камнем? – спросила мама тихим призрачным голосом.

Я была такой маленькой, когда она умерла. Видеть ее сейчас… Меня переполняли чувства. Мы действительно похожи. Пусть я видела раньше ее фотографии, но до сих пор этого не осознавала. Она нежно улыбнулась мне, а я мечтала обнять ее хотя бы один-единственный раз. Не призраком, а человеком.

– Да. Но только после того, как освободим Аарванда и выясним, выжил ли Калеб. У нас еще два дня и две ночи.

На папином лице промелькнул ужас:

– Значит, до тех пор вам надо спрятать камень. Для Мерлина он потеряет ценность лишь тогда, когда вы примените его по назначению. До того момента он будет пытаться завладеть им и уничтожить. Вы обязаны это предотвратить.

– Он правда умеет путешествовать в будущее? – спросила я.

– Можем отдать его Эйдену. Он великий магистр Ложи, – предложила Маэль в тот же миг. Она ни на секунду не сводила глаз с нашего отца.

– Ни в коем случае. Рыцари Ложи во все времена преданы Мерлину. А он сделает все, чтобы помешать разделению миров. – В каждом его слове сквозил страх. – Вы должны воспользоваться камнем при следующей старой луне. Пообещайте мне. Тогда моя жертва будет не напрасна.

– Ложа больше не служит Мерлину, – перебила его Маэль. – Сейчас им известно, какие планы он в действительности вынашивал. Может быть, Эйден использует камень, пока мы все еще будем на Керисе, если решит, что это необходимо для спасения человечества, – задумчиво добавила она, – но никогда не отдаст его Мерлину. Мерин хотел, чтобы демоны вернулись в наш мир. Он надеялся, что они одержат над нами победу. Он никогда не собирался жертвовать собой, пап. Он бы не воспользовался камнем и не запер сам себя на Керисе с его помощью. Мерлин стремился уничтожить его, чтобы миры никогда не разъединялись. И должен был любой ценой не дать Артуру пустить его в ход.

– И нет ничего более эффективного для этой цели, чем перенести его в будущее, – медленно проговорила я.

Словно громом пораженная, Маэль уставилась на меня.

– Что ты имеешь в виду? Думаешь, все это – дело рук Мерлина?

– Он же был в курсе предсказания, верно? – спросила я у отца. – Он приехал в тот день в Камелот, потому что туда пришла я, а не из-за военного похода.

Папа сдержанно кивнул.

– Как он узнал о пророчестве? Ему известно, как оно звучало? Ты ему рассказал?

Отец покачал головой:

– Нет. Это сделала лично Вивиана. Владычица Озера любила Мерлина – когда-то давно. Но он просто ее использовал. Ему нужен был наследник, чья сила превзойдет даже его собственную. Прежде чем сама Вивиана об этом догадалась, она поделилась с ним пророчеством, которое ей открылось. А когда поняла, какую ошибку совершила, то передала эти слова Урбену, который скрыл их в гримуаре. Но было уже слишком поздно. Мерлин знал, что в будущем появится девушка, способная достать камень и применить его. Как паук в паутине, он выжидал, пока она придет, чтобы найти камень.

– Поэтому Кей в облике Белого дракона пытался нас остановить. И если бы у него получилось, то они с Артуром и Морганой разделили бы миры уже тогда. Кей всегда был на стороне Артура.

Уму непостижимо. В своем стремлении сорвать планы Мерлина мы их исполнили.

– Богини послали Вивиане то пророчество? – спросила я.

Отец кивнул:

– Они создали три вида: магически одаренных, обычных людей и демонов. Намеренно или ненамеренно. А теперь они ведут войну и грозят истребить друг друга. Затем богини создали Керис как убежище и Камень судьбы, а Верховной жрице Авалона явили пророчество. Больше они сделать не могли. Им пришлось положиться на будущее.

Я нахмурилась:

– Я бы придумала что-нибудь получше.

Мама усмехнулась:

– Они четыре сестры. Богини! И ни одна из них не очень-то готова идти на компромиссы. Когда отправитесь на Керис, оставьте камень вашей бабушке, – предложила она. – Она будет хорошо за ним присматривать.

Эме прочистила горло.

– Бабушка мертва, – тихо сообщила она. – Она умерла несколько лет назад.

– Знаю, – улыбнулась мама. – Но все равно отдайте камень ей, перед тем как уйти. У нее он будет в надежных руках, пока вы не вернетесь и не исполните пророчество.

– Хотелось бы мне, чтобы мы могли избавить вас от этого, – негромко выговорил папа.

– Да без проблем. – Маэль кашлянула. – Кому вообще нужна спокойная жизнь?

И хотя мне было не до смеха, я все равно ухмыльнулась над ее легкомысленной фразой. Что бы я делала без своих сестер? Я взглянула на Эме, у которой тоже подрагивали уголки рта.

– Вы справитесь, – сказала мама. – Вы сильные и смелые, мои девочки. Мерлин не победит.

– Не победит, – пообещала я и сжала руки сестер.

– Мы ему не позволим, – согласилась Эме.

Призраки наших родителей начали размываться. Мне хотелось их удержать, но нам и самим пора идти. Мама склонила голову набок и в последний раз мне улыбнулась. Я видела гордость в ее глазах.

– Значит, мы отдадим камень mémé? – спросила я, глядя на то место, где стояли мама с папой, но они уже ушли.

Маэль кивнула:

– У нас никогда не возникало проблемы, что надо слушаться родителей, так давайте сделаем это единственный раз, раз уж они дают нам совет.

– Он был бы нам хорошим отцом, да? – немного отступая от темы, произнесла я. Увидимся ли мы с ними когда-нибудь снова? Я не спросила у него, как он умер. Не спросила, откуда он узнал все эти вещи. Заботились ли о нем богини? Может, даже навещали его? Эта мысль несла в себе долю утешения, хотя я должна быть в ярости на них. Впрочем, это бы ничего не изменило, и я радовалась, что там – где бы ни находилось это место – наши родители смогли быть вместе.

– Он был хорошим отцом, – подтвердила Эме. – Он любил нас, всех троих. – По ее щеке скатилась слезинка. – Иначе не сделал бы все это. Он хотел нас защитить. – Она ее смахнула.

– Аарванд запретил мне предостерегать его. Я ненавижу мысль о том, как одиноко он, должно быть, чувствовал себя в Гламоргане. Злейшему врагу бы такого не пожелала.

– Тогда надо не допустить, чтобы его жертва оказалась напрасной, – добавила Маэль.

Эме погладила меня по плечу и спустила ноги с кровати.