Мара Вульф - Сестра ночи [litres]

– На которое он только смотрит, но никогда не трогает, – произнесла она так тихо, что услышала ее только я.

– А мы не можем сбежать? – прошептала я в ответ. – Как она верно подметила, вы королева.

Гвиневра сначала тихо вздохнула, а затем расправила плечи.

– Дамы, – заговорила она. – Я покажу гостье наши запасы трав. – Королева выше подняла все еще кровоточащий палец. – И возьму себе мазь.

Моргауза сморщила нос, но Гвиневра уже вскочила.

– Просто оставайтесь здесь, в моих теплых покоях. В коридорах очень неуютно. Изольда может сопровождать нас.

Ее камеристка, стоявшая у двери, послушно присела в книксене, и королева взяла меня за руку.

– Встретимся за обедом в зале. – С этими словами она потащила меня наружу, и лишь когда за нами захлопнулась дверь, я смогла вдохнуть полной грудью. Как она только выдерживала такую жизнь?

– Изольда, – начала Гвиневра. – Ступай на кухню. Возьми себе у кухарки кусок пирога и жди там, пока мы не вернемся.

Девушка сделала книксен и исчезла без лишних слов. Мы, смеясь, побежали по коридорам, время от времени сталкиваясь то с каким-нибудь рыцарем, то с прислугой. Никто нас не останавливал. В хорошую погоду большинство обитателей замка наверняка гуляли на улице, на свежем воздухе. Почему Артур запирал королеву и держал под надзором пары старых ведьм? Возможно, потому что все те истории оказались правдой. Он любил не ее, а свою единоутробную сестру Моргану. Она даже родила ему сына. Мордреда. Мужчину, который однажды его убьет.

Мы прокрались в конюшни, и один из конюхов принес нам седла и уздечки. Глаза Гвиневры светились от восторга, пока в дверях, ведущих к выходу, не появился Ланселот. Зажав в зубах соломинку, он внимательно смотрел на королеву. Прекрасный, как ясное утро.

– Ты опять от них сбежала? – спросил он и нежно обвел взглядом ее фигуру.

От смущения у нее покраснели щеки.

– Ты выдашь меня Артуру?

– Я хоть раз так поступал? – Он коротко кивнул мне и подошел ближе, чтобы проверить, как закреплено ее седло.

– Один раз, – тут же прозвучал ответ, и она шлепнула рыцаря по руке, когда он хотел потуже затянуть ремень. – Я седлаю своих лошадей, с тех пор как научилась ходить.

Он поднял руки и сделал шаг назад:

– Куда вы собрались?

– В лес. Хочу показать Вианне свое любимое место. Мы поедем одни. Только мы вдвоем.

– Этого я позволить не могу. Слишком опасно, дорогая. – Они оба как будто забыли, что я еще здесь.

– Не называй меня так, – зашипела она, и прозвучало это совсем как у Эме. Когда-то она то же самое требовала от Калеба в Мораде.

На красивом лице Ланселота промелькнули боль и печаль, но он скрыл эти эмоции так же быстро, как они появились.

– Я поеду с вами. – Гвиневра уже хотела начать спорить, когда он договорил: – На почтительном расстоянии, чтобы вы могли вести свои женские беседы.

Она с сомнением хмыкнула, и, прежде чем Гвиневра успела среагировать, он шагнул ей за спину и поцеловал в затылок.

– Ждите здесь, – мягко велел он.

На протяжении почти пяти минут королева неловко созерцала пол, посыпанный свежей соломой, а затем наконец вернулся Ланселот со своим жеребцом.

Животное нетерпеливо натянуло поводья и обнюхало кобылу, на которой собиралась ехать я.

– Что ж, едем. У нас есть немного времени, Артур еще спит и ожидает рыцарей за Круглым столом только после обеда.

– Он один? – В голосе Гвиневры послышались напряженные ноты.

Ланселот коротко кивнул. Мы запрыгнули на лошадей и поскакали через внутренний двор. За нами никто не следил. Никто, кроме сэра Кея. Он прислонился к крепостной стене и не спускал с нас глаз. А в них, казалось, пылал огонь, как я заметила, присмотревшись повнимательнее. Я тихо ахнула, но тут ко мне приблизился Ланселот и поехал рядом, заслонив обзор.

– Лучше забудьте о том, что видели.

Мы пересекли подвесной мост, и перед нами раскинулся холмистый пейзаж с пологими склонами Южной Англии.

– Он демон, – произнесла я так тихо, чтобы Гвиневра, которая ехала чуть впереди, этого не услышала. – Артур знает?

– Разумеется. Он вырос в семье сэра Эктора. Мать Кея его выкормила. Мерлин отдал Артура в ту семью, потому что они были и есть абсолютно верны ему. Им полагалось укрепить демоническую природу Артура. Король должен был гордиться своими корнями.

– Не очень-то им удалось, – сухо обронила я.

Ланселот издал смешок.

– Нет, определенно не удалось, и вам лучше ни с кем это не обсуждать. Происхождение Кея – величайший секрет в королевстве. Может, Артур и ненавидит демонов, однако своего брата он любит. Его он никогда не изгонит.

Я попыталась вспомнить все, что мне известно о Кее. Почему мне раньше не пришло это в голову? У него же столько способностей. Сэр Кей мог девять дней и ночей оставаться под водой, что свидетельствовало о том, что он водный демон, а еще от него якобы исходило необычайное тепло. Я села прямее. Кей умел делать предметы невидимыми. Согласно легендам, эти силы он унаследовал от отца. Он чистокровный демон, а не полукровка, как Артур. Как Кей относился к тому, что брат планировал запереть его народ? Вопрос на вопросе, о которых мне ни с кем нельзя поговорить. Кто из рыцарей в курсе, что Аарванд демон, или он скрывал это от них с помощью своей магии? Мы въехали в небольшой лесок. Как и обещал, Ланселот держался позади. Примерно через полчаса мы добрались до поляны. Ее пересекал ручей, а среди травы и мха росли яркие цветы. Оставив лошадей щипать траву, мы пошли вдоль берега. Ланселот сел на камень и ни на секунду не выпускал королеву из поля зрения. Она взяла меня под локоть и увела из его зоны слышимости.

– Иногда он по-настоящему ужасен.

– Он просто волнуется.

Она вздохнула:

– Знаю, однако все при дворе замечают, как он на меня смотрит.

– Он восхищается своей королевой, разве можно его за это винить?

Сначала она усмехнулась, а потом громко рассмеялась:

– Да, действительно. Здесь потрясающе, не находите? Я бы с радостью чаще бывала на природе, но Моргауза обычно мне запрещает. Если Аарванд согласится, вы, безусловно, сможете поехать на обозе в военный поход. Хотелось бы мне еще раз увидеть родину, – с тоской сказала она.

– Вам стоит попросить об этом Артура.

Она грустно качнула головой:

– С чего бы ему брать меня с собой? Я ему не нужна. У него есть рыцари, с которыми он советуется, и Моргана. Он безгранично ей доверяет.

– Кстати, а сколько сейчас лет Мордреду?

Она пожала плечами:

– Наверное, четырнадцать или уже пятнадцать. Я стараюсь не слишком часто думать о мальчике, но, конечно же, Моргауза такого не допускает. Он – доказательство того, что я виновата в бездетности нашего брака. Артур был так юн, когда умер Утер и он стал королем.