Александр Курзанцев - Инквизитор поневоле [litres]

Донес, естественно, информацию до Элеоноры. Магичка от подобных выходок своих подопечных оказалась совершенно не в восторге. Отчислить, разумеется, не отчислили, но бледный вид те поимели и от Вигира отстали.

Хотя лично я считал это лишь временным явлением, тактическим отступлением для рекогносцировки, перегруппировки и выбора новой стратегии. Слишком уж лакомым куском был пацан.

О, забыл сказать, по возвращении меня ждало еще одно, щемящее сердце и повеявшее чем-то неуловимо родным нововведение. В академии все-таки прописались дворники и уборщицы.

Когда я впервые увидел хмурую тетку со шваброй, пихающую грязную тряпку в ноги нерасторопным студентам и визгливо возмущающуюся, что она тут, понимаешь, в коридоре полы моет, а эти встали на дороге, то чуть не прослезился.

На непривычных же к подобному магиков было больно смотреть. И ведь ничего не сделаешь! На видном месте вывешен подписанный лично ректором полный запрет на какие-либо магические действия в отношении обслуживающего персонала с наказанием вплоть до отчисления провинившихся без права восстановления.

Ректора я понять мог – если и эти откажутся, то убираться придется самим магистрам.

А какие драмы разворачивались из-за пюре с комочками в академической столовой! И не только из-за них. Например, официантов к нам не завезли. Зато то ли подсмотрели, то ли подсказал кто, но решили организовать самообслуживание с подносами, прямо как на моей родине. Едешь такой подносом по полозьям, а подавальщицы тебе накладывают чего захочешь. Однако это в идеале.

На практике же сразу начались заторы. То очередная привередливая студентка голубых кровей никак не может выбрать, чего она хочет сегодня, то ей же не нравится ничего из того, что есть, ибо не удовлетворяет высоким кулинарным стандартам кухни его императорского величества. В общем, тотальная брезгливость неготового к такому магического студенческого сообщества, привыкшего, что домовые все блюда делают идеального качества и мгновенно телепортируют прямо на стол заказавшему при произнесении названия вслух.

Хмурые тетки в накрахмаленных передниках, впрочем, отвечали студентам крайним презрением и полнейшим игнором любых жалоб.

– Жри, чё дают! – хмуро буркнула одна такая, шлепая на тарелку девчонки прямо передо мной порцию каких-то тушеных овощей тошнотворного вида и консистенции. С порванным в клочья шаблоном студентка, никак не понимающая, почему с ней, всей такой из себя благородной магичкой, разговаривают в подобном тоне, в полной прострации пошла с подносом дальше.

Мне, правда, тетки хамить боялись. То ли признали инквизитора, то ли просто возраст и тускло поблескивающая броня заставляли держать себя в руках, а может, мой прищуренный взгляд на пару с черным макинтошем действовали отрезвляюще, но заказанное они исполняли куда расторопней и порции клали побольше, стараясь даже улыбаться, отчего их лица перекашивало в жутких гримасах.

Качество блюд и вправду упало. Ну, пюре с комочками – это классика. Однако супы выходили заметно пожиже, я бы даже сказал, почти не отличались консистенцией от бульона, а мясо в гуляше стало каким-то чрезмерно жилованным, да еще и вперемешку с салом.

Можно и не говорить, что студенты настрочили миллион жалоб на быт своим благородным родителям, и вал гневных писем захлестнул администрацию академии с головой.

Как потом оказалось, некие ушлые магистры по дешевке подрядили всех этих теток в одном из «отсталых» техногенных миров и притащили сюда, наивно полагая, что поставленную задачу выполнили на отлично. Не прокатило. Ор ректора был слышен далеко за пределами его башни, а спустя две недели персонал полностью сменился на молчаливых мелких азиаток, ну точь-в-точь как в каком-нибудь тайском отеле. Хотя, может, на то и был расчет? После шоковой терапии первых двух недель тихих и старающихся быть незаметными новеньких девушек студенты воспринимали как манну небесную, полностью смирившись с мелкими неудобствами.

Насчет воды тоже с грехом пополам решили, создав примитивную бойлерную на стыке магии и технологии при активном участии Глушакова, который все эти две недели работал буквально на разрыв. Мусор, кстати, сжигали нынче, не вывозя за пределы академии.

Выполняя помимо учебы свою профильную задачу по выявлению шпионов и прочих подозрительных личностей, я крутился как мог. Навешал следилок буквально на всех иностранных студентов, скрупулезно регистрируя все их перемещения в отдельном журнале. Не гнушался и скрытным наблюдением по вечерам. Но пока было тихо.

Скромнее всего, на удивление, вели себя вампиры. Вообще ни малейших вольностей. Невольно загордился собой. Как я их предводителя тогда продернул, а? Вон, сидят теперь как мыши, пикнуть боятся.

Султанские подданные оказались пораскрепощенней, но в рамках разумного. Одно плохо – Ниике продолжала от меня прятаться, а я все никак не мог сообразить, где бы мне ее подловить для приватного разговора. Выносить на всеобщее обозрение мой к ней интерес было бы глупо, а вербовать как-то нужно. Вот и кружил я периодически вокруг женского общежития, не зная, что предпринять.

Один раз заходили ко мне пареньки, у которых я изъял следящий артефакт. Слезно умоляли тот вернуть, иначе, мол, их на порог родители не пустят. Но мне нужней самому, так что ушли они понурив головы и шмыгая носами. А нефиг самодеятельностью заниматься!

Но это все были цветочки, ягодки пошли потом.

Мы с Вигиром как раз чаевничали на чердаке, удобно расположившись в креслах у камина… Ах да, забыл сказать, после переделки чердака у нас помимо двух раздельных спален появились и кресла, и камин. Камин, кстати, шикарный, из камня и с негаснущими магическими полешками. Кресла же откуда-то припер Серега, причем бесплатно. Бэушные, конечно, но я был доволен и таким, главное, что теперь имелось где посидеть, расслабившись, вечерком.

На этих посиделках я травил различные байки о работе инквизиторов, вспоминая и переиначивая на местный манер сюжеты «Улицы разбитых фонарей». И вот во время одного из рассказов люк на чердак неожиданно распахнулся, и к нам ввалился донельзя злой и грязный, как будто его ногами по земле катали, Глушаков.

– Собирайся, – буркнул он с порога и, оставляя грязными сапогами бурые следы на полу, прошел к импровизированной кухоньке, где налил себе из чайника кружку чаю и с шумом ее выхлебал. Отдышавшись же, добавил: – Опять началось.

– Что началось? – встревоженно уточнил я, сбрасывая расслабленное состояние и подскакивая с кресла.

– Помнишь, я тебе рассказывал, как мы с Иквусом лабиринты под академией зачищали? Так вот, похоже, кто-то по-тихому снял сигналки, и что там снова творится – одному Вахну известно!