Кристофер Кубасик - Подмененный

Как только Питер вошел в бар, люди у стойки повернулись к нему. Кто-то усмехнулся… Глупый тролль сам явился сюда – то-то можно будет потешиться…

«Ага, попробуйте! – подумал Питер. – Билли, ребята, на моей стороне!» Лицо у тролля стало совершенно тупым. Он и заковылял как-то смешно и нелепо. О'Мали лениво оглянулся. Питер тотчас узнал его. Остальное было делом техники. «Узи» он выхватил мгновенно и тут же всадил несколько пуль в живот гангстера. Тот удивился, улыбнулся, и его лицо исказилось гримасой ужаса и боли. Что было дальше, Питер разглядывать не стал. Он сразу же выскочил из бара и со всех ног бросился внутрь стоящего поблизости новенького «торнадо». Дверь ему предусмотрительно распахнул Эдди.

Как только Питер упал на заднее сиденье, автомобиль рванул с места. Мага, сидевшего рядом с Эдди, отбросило назад. Питер, уже успевший усесться поудобнее, уловил свое отражение в его спокойных серебристых глазах. Зрачки мага были устроены таким странным образом, что дымчатое стекло в витрине бара не было для него помехой, маг все видел насквозь. Тем не менее он поинтересовался: – Как прошло мероприятие?

Этот вопрос привел тролля в чувство, вернул ему утраченное на минуту спокойствие. Он даже немного обиделся – о чем его спрашивают? С О'Мали покончено, так что все прошло удачно. Если, конечно, не считать того, что загублена еще одна жизнь… Значит, это он и называет «удачно»? Ему припомнилось давнее высказывание Эдди: «Преступление – это не повод для самоанализа». Магу он ответил коротко:

– Он мертв.

В свободное время Питер упорно продолжал заниматься изысканиями в области генетики. Он перечитал горы литературы и однажды нашел веское подтверждение одной из своих идей. Доктор Маркел обнаружил цепочки метачеловеческих генов в человеческом выкидыше. Теперь было абсолютно ясно, что метачеловеческие гены изначально входят в состав клеток человеческого организма. Отец его между тем уволился из Чикагского университета и устроился в известную биотехническую фирму, тоже работавшую в Чикаго. А доктор Лендсгейт перешел в Северо-Западный университет. Питер старался не терять их из вида. Сначала он частенько задумывался – не позвонить ли? Просто так, поговорить, поболтать… Но по здравом размышлении решил, что говорить им, собственно, не о чем.

Скоро Питеру стукнуло двадцать пять. К этому времени он уже многое знал и умел. Ему была ведома тайна самой жизни и смерти тоже… Ему было очень хорошо известно, как возникает живое существо и как оно гибнет. Так и тянул тролль годы, чем-то похожие на двойную спираль ДНК. Одна ветвь жизни – стремление к знаниям, другая – исполнение заказных убийств.

Обычный вечер в среду.

На столе – горка пакетов с едой, доставленных из респектабельного японского ресторана. Эдди, хлопочущий у стола. Наконец они принимаются за обед. Торопыга, как всегда набивший полный рот рисом и кусочками маринованного осьминога, интересуется:

– Как… как… как… дела?

– Как сказать… Я недавно подумал…

– О чем, Профэссор?

– Слушай. Когда сперматозоид встречается с яйцеклеткой, сначала каждая клетка существует сама по себе. Две такие маленькие половые клетки… Но, сливаясь, они рождают такое количество информации, которого хватает на всю долгую жизнь выросшего из них существа. У клеток нового организма в большинстве случаев есть ответы на все вызовы внешней среды, на все трудности жизни. А когда их нет, что получается?

Эдди удивленно похлопал ресницами.

– Тогда человек болеет, – торжественно сказал за Эдди Питер. – Итак, что мы имеем? В сперматозоиде двадцать три хромосомы, и в яйцеклетке двадцать три хромосомы. Каждый полный набор в сорок шесть хромосом создается случайно. Наобум… Полюбили люди друг друга, и никто ни о каких генах не думает. В какой-то мере случаен и на-бор генов во вновь образующихся половых клетках. У женщин яйцеклетка нарождается каждый месяц, и она ни в коей мере не является точной копией своей предшественницы. То же самое происходит и со сперматозоидами. Даже в одном и том же посеве нельзя встретить два абсолютно идентичных набора хромосом. Одним словом, процесс оплодотворения – во многом процесс случайный, не поддающийся контролю.

– Ну и?…– Эдди удивленно открыл рот.

– Как раз это меня и беспокоит. Все это… Эдди даже жевать перестал. А Питер увлекся и начал

чертить пальцем какие-то фигуры на столе.

– Впрочем, меня крайне смущает и другое обстоятельство. Скажем так: мне не по душе убийства. Как случилось, что кто-то взял на себя функцию решать, кто достоин жить, а кто нет? Я хожу по улицам с автоматом. Я оказался хозяином, который может решать, жить или умереть тому или иному человеку. Я прерываю человеческую жизнь. Что это еще за рука судьбы? – Он показал Эдди свою массивную зеленоватую лапу. – Ты сидишь в машине и все это видишь. Мы убиваем одного человека за другим. Все делается по какому-то жуткому, тщательно разработанному плану.

– Но мы-то с тобой все еще живы! – улыбнулся Торопыга.

– Как раз это меня и беспокоит. Почему вдруг получилось так, что смерть можно отчасти регулировать, а жизнь всегда является случайным процессом?… Якобы… Нам отдают приказ, мы убиваем… впечатление такое, что две группировки ведут отчаянную борьбу за что-то большое и важное, используя все имеющиеся под рукой средства. Вот мы и входим в подобную команду, регулирующую смерть. А не существует ли команд, которые регулируют зарождение жизни? Сидят люди напротив своих огромных компьютеров, обложившись картами наследственности, диаграммами и параграфами, предписывающими, кому и что надо делать. План уже составлен. Средства для его выполнения готовы. Проект запускается в действие.

– Но так было всегда. – Эдди задумался. – Дела шли то лучше, то хуже. Люди во все века жили по волчьим законам. Вспомни, кому-то в руки попали шкуры, которые мы добыли в аэропорту О'Хара. Но мы же не знаем, для чего их применяют!

– Да… – кивнул Питер, потом покачал головой: – Нет… Я не знаю… Возможно, ты прав. Возможно, все так и есть… Но убийства пока контролируются более тщательно.

– Более тщательно, чем что? – Эдди смотрел на Питера во все глаза.

– Я не знаю… Вероятно, чем появление жизни…

Теперь Питер имел достаточно средств для того, чтобы развернуть на широкую ногу исследования в области метачеловеческой генетики. Сам он сбором материалов не занимался. Он нанял несколько человек, которые вполне профессионально следили за всеми исследованиями в этой сфере. Оказалось, что десятки исследователей в университетских лабораториях и частных компаниях ведут подобные работы. За всеми ними необходимо было установить контроль. Теперь все новые факты, результаты экспериментов, научные статьи стекались к Питеру, и ему оставалось только без конца прокручивать в голове эти данные.