Крис Вудинг - Элайзабел Крэй и Темное Братство

Таниэль вдруг заметил какое-то движение в конце переулка, где тот упирался в неширокую улицу. Остановившись, юноша непроизвольно потянул носом воздух и еще крепче сжал рукоятку пистолета, так что костяшки пальцев побелели от напряжения. В полумраке мелькнул силуэт волка. Зверь, трусивший вдоль улицы, внезапно замер и повернул голову к Таниэлю. На мгновение их взгляды встретились. Затем янтарные глаза равнодушно скользнули мимо, волк отвернулся и неспешно продолжил свой путь. По-видимому, он совсем недавно сытно поужинал и потому решил позволить встретившейся еде уйти с миром.

Таниэль с облегчением перевел дух. Волки не были в Лондоне редкостью. Встречались они и к северу от реки, хотя и нечасто, поскольку там их почти поголовно истребили. Они устраивали свои логова в Старом Городе, но по ночам совершали вылазки на север, перебираясь через реку. Немало беспризорных детишек и вульгарно накрашенных девиц стали их жертвами.

Таниэлъ немного помедлил и, убедившись, что волк скрылся из виду, продолжил преследование своего противника. Из тумана, на сей раз с гораздо более близкого расстояния, снова послышался вой — пронзительный, жуткий, леденящий кровь. Эта нечисть пробиралась к своему жилищу, чтобы там затаиться.

Он спугнул ее неподалеку от Чедвик-стрит. В который уже раз она выбралась за пределы своей территории. Двое малышей были недавно похищены из колыбелей. Оба пали жертвами той твари, за которой Таниэль сейчас гнался. Он должен был сделать так, чтобы подобное больше не повторилось. Это была его работа. Уже одного того, что с наступлением темноты значительная часть города словно вымирала, а честные лавочники и мастеровые, едва начинало смеркаться, спешили по домам на другой берег реки, хватало с избытком. Но чудовищам, которые заполонили улицы Старого Города, по-видимому, стало в нем тесно, и они начали совершать вылазки в соседние районы. С этим мириться было нельзя, действовать следовало без промедления.

Таниэль прибавил шагу. Туман, нагоняемый ветром, приглушал шелест его подошв о булыжники. Юноша миновал переулки, где в первых этажах зданий помещались магазинчики и лавки, и шел теперь мимо жилых строений, заброшенных, полуразвалившихся, провожавших его мрачными взглядами выбитых и треснувших оконных стекол и скаливших вслед щербатые рты пустых дверных проемов. Он перебирал в памяти то, что было ему известно о нынешнем противнике, готовясь применить в сражении все, чему научил его отец.

Таниэль не сомневался, что это был колыбельщик. Во-первых, именно колыбельщики чаще всего похищают младенцев, а во-вторых, охотник мельком увидел свою жертву, когда преследовал ее на Чедвик-стрит. Эти создания гнездились в тихих и заброшенных кварталах, подальше от дневного света. Старались занимать помещения на верхних этажах, ведь лазать по стенам они были мастера, да и удирать оттуда легче. Обосновавшись где-либо, они заранее готовили себе несколько путей отхода. Вблизи подобных логовищ, как правило, валялось несметное множество обглоданных крысиных трупов. Возможность полакомиться человеческой плотью выпадала колыбельщикам не всегда, и в отсутствие этой изысканной пищи они довольствовались грызунами. Мерзкие падальщики, трупоеды, трусы, нападающие сзади, они, подобно ласкам и горностаям, которые крадут птичьи яйца и пожирают птенцов, охотились на тех, кто не мог дать им отпор, — на беззащитных младенцев. От более сильного противника они старались спастись бегством, но если им все же приходилось принять бой, сражались отчаянно. Кто-кто, а Таниэль был Далек от того, чтобы недооценивать опасность, которую являли собой эти чудовища, будучи загнаны в угол. Впрочем, то же относилось и к любой другой нечисти.

Он перевел дух и, слегка замедлив шаги, стал вглядываться в окружающие заброшенные дома, которые выступали из тумана по обеим сторонам улицы сперва неясными черными пятнами, а затем, по мере его приближения, становились призрачно-серыми. На фасаде одного из домов справа виднелась вывеска:

Э. ШЕЛМТОН

Торговля высокосортным табаком

Опт и розница

В соседнем здании, угрюмом и мрачном, находилась бухгалтерия. Колыбельщик не выдавал своего присутствия ни единым звуком, однако Таниэль был уверен, что тварь где-то поблизости — но где именно? Он вытащил из кармана золотую плошку и повторил процедуру, к которой прибегал ранее. Убедившись, что не сбился со следа, он заспешил вперед, наискось через ближайший проходной двор, по растрескавшимся и выщербленным плитам.

— Вот, значит, где ты от меня прячешься, — процедил он сквозь зубы, выходя на соседнюю улицу.

Он привык разговаривать сам с собой, или, вернее, со своим противником, когда приходилось охотиться в одиночку. Это отчасти помогало снять напряжение. Ему ведь было всего семнадцать, этому охотнику за нечистью. Он зарабатывал себе этим на хлеб с тех пор, как ему минуло четырнадцать, а прежде целых шесть лет состоял в учениках. Он был мастером своего дела Те же, на кого он охотился, слыли куда опаснее любого хищного зверя, и только глупец мог помыслить о любом из них, не содрогнувшись от страха.

Перед юношей возникло из тумана высокое здание, напоминавшее букву «V», которое резко вклинивалось в пространство улицы и рассекало ее на два переулка. Оно было заброшенным, темным и мрачным, а его острый угол, возле которого как раз и остановился Таниэль, задрав голову, чтобы обозреть все три высоких этажа, походил на нос огромного корабля, который бороздит морские волны в тиши и безмолвии туманной ночи. Окна нижних этажей были по большей части забиты досками, тогда как верхние чернели пустыми обезображенными рамами. Когда-то здесь помещался синематограф, удивительное изобретение — движущиеся на экране живые картинки. Поглазеть на это чудо из чудес стекались любопытные со всех концов Европы. Теперь же строение пополнило собой список жертв безнадежной битвы, которую вело население Лондона, пытаясь отстоять свой город.

Не иначе как монстр затаился здесь. Налицо были все приметы, свидетельствующие о близости логова колыбельщика. А кроме того, интуиция настойчиво подсказывала Таниэлю: «Он тут. И ты это знаешь. Ты прирожденный охотник за нечистью, как не раз говаривал твой отец. Это у тебя в крови, ведь ты унаследовал его дар. Так тебе ли не знать, что колыбельщик здесь?»

Таниэль обошел вокруг здания, но не смог отыскать входа. Впрочем, для колыбельщика такой пустяк вряд ли имел значение. Этим тварям, с их длинными и тонкими как спицы пальцами и скелетообразными телами, дверь с успехом могли заменить окно или щель между досками. Юноша на всякий случай попробовал отодрать доски, которыми была заколочена входная дверь, но они были прибиты на совесть. Нахмурившись, он бесшумно пробежал к узкому строению, которое помещалось позади синематографа и примыкало к нему почти вплотную. Здесь наружная дверь, давным-давно лишившаяся замка, была чуть приотворена. Таниэль осторожно нажал на нее плечом, направив ствол пистолета в непроглядный мрак, поджидавший его за порогом.