Крис Вудинг - Элайзабел Крэй и Темное Братство

Прежде чем снова исчезнуть в оконном проеме, колыбельщик издал свой пронзительный, леденящий кровь вопль. Ворвавшись в дом, он что-то опрокинул и с шумом, больше не таясь, помчался вниз по ступеням. Ему хотелось одного — удрать как можно дальше и быстрее. У Таниэля не было времени ни поблагодарить судьбу за избавление от столь близкой смерти, ни даже задуматься о том, каким чудом он ее избежал. Выбранив себя за неосторожность, он подтянулся на руках, — ноющие от чрезмерной нагрузки, но крепкие мышцы напряглись, — легко забросил на карниз сперва одно колено, затем другое, выпрямился и заскользил назад, к оконному проему. Приблизившись к нему, охотник вынул из поясной кобуры запасной пистолет взамен того, который выронил, стреляя в колыбельщика. Интересно, ранил ли он монстра? Скорее всего, нет. Но теперь уж он ни за что не упустит эту тварь.

Таниэль спешил настичь свою жертву и действовал теперь с куда меньшей осторожностью, чем прежде. Он спрыгнул на пол спальни и бросился к лестнице, вглядываясь в полумрак проема. Вниз по ступеням, через холл, к двери, которую Удиравший колыбельщик оставил распахнутой настежь, скорее, только бы не…

И тут что-то с истошным воплем бросилось на него сбоку. Этому царапающемуся, плюющемуся, рычащему от ярости существу удалось сбить охотника с ног. Таниэль вскрикнул от неожиданности, но тотчас же отразил эту суматошную атаку. Он вскочил на ноги, рывком приподняв вместе с собой нападавшего, и ловким движением заломил ему руки за спину. Эта тварь, кем бы она ни была, успела оставить на его щеке глубокую царапину и нанести несколько чувствительных ударов по рукам и груди.

Но это оказался вовсе не колыбельщик.

— Кто же ты? — спросил Таниэль, не рассчитывая на ответ и обращаясь, скорее, к самому себе.

Существо, которое только что с такой злобой напало на него, теперь обмякло в его руках и тяжело задышало, полузакрыв глаза. По внешнему облику его можно было принять за молодую девушку, но Таниэль лучше многих других знал, какой обманчивой может оказаться внешность некоторых из нынешних обитателей Старого Города.

Девушка издала негромкий стон и лишилась чувств.

Каких только людей не встречается среди охотников на чудовищ! Чтобы ощутить настоятельную необходимость сражаться с практически непобедимым врагом, надо обладать особыми свойствами характера. Кому-то по душе постоянно подвергать себя опасности, бросая судьбе вызов за вызовом, иные жаждут самоутверждения, некоторые полагают, что именно таким образом они окажут неоценимую услугу обществу. Одни движимы религиозным чувством, другие жаждут мести. Кто-то рожден для этого ремесла, и обучение ему дается им на удивление легко, прочие достигают определенных успехов лишь ценой невероятных усилий. Иных прельстило щедрое жалование, кое-кого — чувство превосходства над остальными, обеспечиваемое принадлежностью к числу охотников-профессионалов. У каждого охотника — свои причины для избрания именно этой профессии. У кого-то явные, у иных же — тайные, но оттого не менее весомые. Ибо мало кто из нормальных людей отваживается ступить на этот путь.

Кэтлин Беннет никак нельзя было отнести к числу людей нормальных. И это являлось единственной причиной, по которой она стала профессиональной охотницей за нечистью.

Было раннее утро, и город еще только-только начал просыпаться. Кэтлин быстро шла по Крофтерс-Гейт. Одна за другой открывались лавчонки на рынке, попрошайки неторопливо усаживались на свои привычные места. От закопченных передвижных жаровен уличных торговцев потянуло запахом жареных каштанов и печенного в мундире картофеля. По булыжникам грохотали колеса экипажей, пешеходы едва успевали уворачиваться и отбегать в стороны, чтобы не угодить под конские копыта.

Собор Святого Луки — исполин с множеством портиков, галерей и колоннад — не сводил строгого и сумрачного взора с фасада того дома, в котором жили Кэтлин Беннет и Таниэль Фокс. Их дом был внушительным строением: эркер над массивной входной дверью, два полукруглых окна по обеим сторонам от него и несколько больших студийных окон под самой крышей. Крошечный дворик перед домом, вымощенный плитняком, был заботливо отгорожен от улицы кованой решеткой. Выкрашенный темно-зеленой краской, с бежевыми наличниками и ступенями, дом под номером 273 по Крофтерс-Гейт не отличался привлекательностью, зато был прочен, надежен и удобен для обитания. Собор угрюмо нависал над ним, тевтонская мощь и основательность чувствовались в изгибах каждой арки, каждого фронтона старого храма. В тусклом свете занимавшегося утра он выглядел особенно зловеще. На угловых башнях примостились уродливые каменные горгульи. Злобно скалясь, они тянули когтистые лапы вниз, к окружавшим собор домам и улицам.

Кэтлин отперла парадную дверь, вошла в дом, и все ее тело сразу окутало приятное тепло. Из чего она сделала вывод, что Таниэль уже вернулся и затопил камин. И тотчас же до слуха ее донеслось сдавленное всхлипывание. А это, скорее всего, означало, что он не один.

— Таниэль!

— Я здесь! — отозвался он.

Кэтлин прошла в гостиную, откуда донесся звук его голоса. В камине вовсю горел огонь, и газовые лампы не были потушены, несмотря на близившееся утро. Их света хватало лишь на центр гостиной, в углах и вдоль стен царил полумрак. Убранство просторной комнаты было выдержано в темно-зеленых и коричневых тонах, высокие стены покрывали деревянные панели, пол у камина был устлан толстым пушистым ковром, на котором полукругом стояли несколько неудобных жестких кресел. Массивный обеденный стол из тяжелого тика был почти вплотную придвинут к одной из стен. От взоров снаружи гостиную укрывали плотные шторы.

На ковре у камина, подобрав под себя ноги, сидела девушка примерно одних лет с Таниэлем (насколько Кэтлин могла об этом судить, учитывая, что были видны лишь затылок и спина юной гостьи — длинные светлые волосы, грязные и свалявшиеся, и белое платье из тонкой материи, испещренное прорехами и пятнами грязи и крови). Девушка жадно пила из глубокой керамической чашки, наполненной, судя по запаху, крепким бульоном из говядины. Таниэль, сидевший рядом с ней на ковре, поднял голову и встретился глазами с вошедшей в комнату Кэтлин.

— Мне нужна твоя помощь.

Кэтлин Беннет была наставницей Таниэля в течение последних нескольких лет его ученичества. Дружили они примерно столько же. По предположениям Таниэля, ей могло быть что-то около тридцати, но он ни в коем случае не мог бы поручиться за верность этого суждения, ибо порой Кэтлин вела себя настолько по-детски импульсивно и непредсказуемо, что ей вполне можно было бы дать на десяток лет меньше. Высокая, пожалуй, даже чересчур, непропорционально высокая для ее хрупкого сложения, она немного напоминала нескладного длинноногого жеребенка или осленка. Внутренняя сила и живость, которыми было пронизано все ее существо, придавали чертам в общем-то довольно заурядного — ни красивого, ни безобразного — лица необыкновенную притягательность и очарование. Волосы Кэтлин были коротко острижены — неслыханная смелость во времена, когда едва ли не главными достоинствами леди почитались именно женственность и скромность. Но в довершение этого на фоне черного ежика волос наставницы Таниэля отчетливо выделялись две узкие прядки, выкрашенные в кроваво-красный цвет и тянувшиеся от макушки до кромки волос.