Constance_Ice - Гарри Поттер и Лес Теней.

"Браво, Поттер", - сухо заметил Снейп, поправляя упряжь. - "Вы сегодня мыслите намного энергичнее, чем обычно. Это внушает мне надежду на то, что вы, возможно, не растеряетесь в первые минуты поединка", - он сделал вид, что проверяет подпругу и, наклонившись ближе, пробормотал. - "Не забывайте о ментальной блокировке, Поттер. Помните, кто перед вами, и что он склонен не к сантиментам, а к достижению свой цели любыми средствами".

"Да, сэр", - еле слышно ответил Гарри.

Сверху с крепостной стены спустилась Ровена Рэйвенкло, и в это же самое время из боковой калитки замка вышла Хельга Хуффльпуфф. В руках у маленькой старушки был огромный старинный лук, за плечами - потертый колчан, а вид у нее был до смешного решительный.

"Хельга!" - поморщился Годрик. - "Только не говори, дорогая, что..."

"Мой муж защищал этот замок от нападений местных танов еще в те времена, когда вы его только строили", - возмутилась мистрисс Хуффльпуфф и потрясла луком перед самым носом Годрика, чуть не сбив его с лошади. - "Разве я не могу заменить его?"

"Ты нужна нам в замке, надо приглядеть за оружием и следить за состоянием снаряжения", - терпеливо объяснил Годрик, взяв Хельгу за руку. - "Кто с этим сможет справиться лучше тебя?"

"Леди Эдит сможет", - протестовала мистрисс Хуффльпуфф. - "Она замечательно сумеет все организовать!"

"Леди Фрир больна", - уронил Снейп. - "У нее обострилась чахотка, ей нужно отдыхать, лежать в постели, или у нее снова начнется кровохарканье", - сурово добавил он.

Алистер Макъюэн, который в это время делал вид, что внимательно рассматривает заточку своего меча и полирует его краем своего килта, мрачно покачал головой. Леди Эдит даже не вышла его проводить, видимо, ей было совсем плохо, поэтому он низко опустил раскрашенное вайдой лицо, чтобы никто не заметил, как он нервно прикусил губу.

"Бедная девочка" - вздохнула Хельга Хуффльпуфф. - "Вы правы, я не должна сваливать эту работу на нее. Она действительно должна отдыхать, а ведь когда я сейчас заглянула к ней в комнату, то ее кровать была даже не смята, видимо, она работала всю ночь. Хорошо, я сама".

"А это", - добавила Ровена, указывая на лук. - "Оставь мне. Надеюсь, я сумею подстрелить немало подлых норманнских ублюдков!" - она хищно нахмурилась. Гарри заметил, как у нее под синим плащом блеснула кольчуга, и промелькнул метательный нож.

Хельга беспомощно оглянулась на своих учеников, но все явно поддерживали Годрика Гриффиндора в его стремлении оставить старушку за стенами замка.

"Иди, иди, Хельга", - ласково сказал Годрик, похлопав растерянную старушку по плечу. - "Иди в донжон, не подставляйся под стрелы, их здесь сейчас будут целые тучи. Элред не простил бы мне, если бы с тобой что-то стряслось. Девочка моя", - обратился он к Ровене. - "Тебя это тоже касается. Если с нами что-то случится, и начнется штурм - ты знаешь, что делать".

"Я уже написала ему", - нервно сказала леди Рэйвенкло, водружая за спину колчан со стрелами. - "Но он совсем один, а если у него и есть люди, то их совсем немного, и все они для него очень важны. Из-за этого мерзавца Дональда Бэйна он должен держаться подальше от всех этих свар, а ведь здесь его исконные земли, и он мог задавить этот конфликт в зародыше!" - распалилась она, не видя, что все вокруг, кроме Годрика, не понимают, о чем она говорит. - "И угораздило же этого негодяя Слизерина играть с королем именно на его вассальные земли!"

"Дорогая моя, успокойся. Ты же сама сказала, что если он сможет, то приведет подкрепление. Будем надеяться, что так и случится".

"Да", - гордая, суровая и неприступная красавица Ровена Рэйвенкло хлюпнула носом, как девчонка. - "Но если он все же придет, то ему будет грозить двойная опасность - и от норманнов, и от шотландцев-предателей. Ах, мастер Гриффиндор, мне так хочется верить, что его христианский бог убережет его от всех напастей, но он иногда бывает так неразумен".

"Он хороший парень, девочка, он не бросит тебя в беде, я уверен. А неразумен он бывает только в одном случае - когда хочет увидеться с тобой", - одобрительно подмигнул ей Годрик. - "Ладно", - он остервенело почесался. - "Солнце уже довольно высоко, но я что-то не слышу, чтобы нас вызывали".

И тут, словно отвечая на его вопрос, за стенами замка и горячими водами рва раздались звуки трубы.

"Удачи", - пожелала Ровена. Она стояла рядом с Хельгой, опираясь на огромный лук. Под короной из белокурых кос и темными породистыми бровями ее глаза казались не синими, а почти черными от напряжения, почему-то делая ее совсем не похожей на Валери Эвергрин, как обычно казалось Гарри. Старенькая мистрисс Хуффльпуфф от волнения ломала руки, что-то шепча и теребя подвеску из лунного камня на шее. Годрик и Снейп переглянулись и почти одновременно щелкнули застежками забрал своих шлемов. Алистер поднял штандарт с четырьмя флажками - алым, синим, зеленым и черно-желтым - и, повинуясь жесту Гриффиндора, скомандовал:

"В ряды!"

Лошади, брыкаясь, начали пробираться в строй, повинуясь управляющим ими наездникам. Когда толчея понемногу улеглась, и все замерли на своих местах, Снейп оглянулся и поманил Гарри, указав ему на место между собой и сэром Кэдогеном, ужасно взволнованным и посверкивающим глазами в радостном предвкушении заварушки, которая могла принести ему лавры непобедимого героя и защитника справедливости. Рон посторонился, давая дорогу лошади Гарри, на место которого тут же встал Невилл. Гарри оглянулся, чтобы увидеть, где Рон, и тут его взгляд упал на один из узких выступов Северной башни. Он увидел, как в парном стрельчатом окне промелькнули светлые косы Сьюзен. Окном ниже расположился Тео, он изо всех сил махал им руками, чуть ли не целиком высовываясь из окна и рискуя грянуться вниз головой на мощеный двор Хогвартса. В других окнах тоже виднелись заплаканные девичьи лица и махавшие им руки младших, но Гарри, не видя перед собой ничего, кроме прозрачных серых глаз Сью, автоматически поднял руку, точно стараясь дотянуться до своей женщины. Но тут всадники тронулись вперед, и ему пришлось обернуться, чтобы поймать повод и получить весьма ощутимый тычок в бок от Снейпа. Он вонзил шпоры в бок Большому Риоку и подтянулся в строй, работники заторопились, открывая промежуточные створки и пропуская конников. Воины доехали до внешних ворот и остановились. Сзади громко заржала чья-то лошадь, и Гарри вдруг осознал, что они стояли в полнейшей тишине. Из-за ворот не доносилось ни звука.

"Опустить мост", - хрипло сказал Годрик и сплюнул на землю.

Заскрипели ржавые цепи подъемных блоков, и мост начал медленно опускаться. Теплый воздух такой плотной волной окатил Гарри, что он даже зажмурился, вдохнув как следует, голова немедленно закружилась, а грудь, стиснутая ремешками заплечных щитков, креплениями пояса и тяжелой кольчуги, заболела от какого-то непонятного предчувствия. Глядя словно сквозь почти бесконечные ряды оборванных, обозленных наемников, глаза которых горели огнем фанатичной ненависти, к которой примешивалось что-то, вроде страха, Гарри видел не их, не мечи, копья, натянутые луки и короткие арбалетные стрелы, нацеленные на него, а самого себя, идущего сквозь годы своей недолгой жизни, видел, как тот же меч, что он сейчас судорожно сжимал во вспотевшем кулаке, точно вернулся к нему из прошлого, из Тайной Комнаты и застекленной витрины в кабинете Дамблдора. Видел, как время, летящее так быстро для него, шестнадцатилетнего, после их молниеносного броска в прошлое замедляет свой бег, точно огромная река, конца и края которой не видно. Он чувствовал, как эта река медленно затягивает его в удушающую петлю без возврата, унося его к точке абсолютного невозвращения, к которой жизнь влекла его то стремительно, как раньше, то медленно, но неуклонно, как сейчас. Он вдруг ясно ощутил разницу в течении времени его родного ХХ века и того, в котором находился сейчас: там, дома, все было так быстро и ясно, а здесь медленно и точно размыто, и в этом неспешном течении слепящими вспышками выделялись лишь три события - сияние светлого клинка в потайном сундуке Годрика Гриффиндора, яркий взрыв в кончиках всех его нервов, когда он чувствовал, как ногти Сьюзен беспомощно впиваются в его плечи, и... ощущение невидимого тяжелого взгляда того человека, из-за которого он оказался сейчас здесь. В мире вдруг не осталось ничего, кроме той исходной позиции в центре поля, разделенного выстроившимися полками (Гарри показалось, что на поле сейчас не семьсот наемников, как говорила мисс Эвергрин, а намного больше), между которыми стояли четыре всадника на одинаковых вороных лошадях под черными попонами: двое - в серых плащах с изображением вепря с золотыми клыками, еще один - в зеленой мантии и стальном панцире с извивающейся на нем серебряной змеей. Они приближались с каждым шагом их собственных лошадей, и из-за плотно пригнанной пластинки забрала Гарри все четче различал и мрачное удовлетворение, выскальзывавшее сквозь прорези в шлеме барона де Маль Фуа, и скользкий, почти по-змеиному злобный взгляд Драко Малфоя, и изящный, точно вырезанный на позолоченной слоновой кости профиль Салазара Слизерина. Четвертого всадника он не мог рассмотреть получше, его конь всхрапывал и зло тряс головой немного дальше, прячась за остальными, поэтому можно было заметить только темный плащ с капюшоном, делавший его владельца похожим на дементора, и черненые скрепы боевых перчаток поверх тяжелой цепи поводьев. Гарри был так поглощен рассматриванием этой четверки, что даже не обратил внимания на то, как злобно перешептывались норманнские ратники, окружившие их кавалькаду, как зловеще позвякивали натягиваемые тетивы их арбалетов и вынимаемые из ножен метательные стилеты и мечи.