Алан Кэмпбелл - Ночь шрамов

Отнести улиток на кухню и правда оказалось не самой удачной идеей. Фонделгру сразу набросился на них и спрятал в мешок. Толстый повар уверял, что знает место, где улитки будут счастливы и Дилл их больше не увидит. Верилось, однако, с трудом. Ангел предложил пойти с Фонделгру и удостовериться, что улитки в порядке, но тот прогнал Дилла, сказав, что нет повода для беспокойства, все теперь замечательно, улиткам будет тепло, хорошо, а он, Дилл, может проваливать. Позже Дилл нашел новое место, чтобы освобождать маленьких пленников, — в оружейной. Там было полно укромных темных уголков.

Ангел как раз закончил вечерний вынос улиток в оружейную, когда в его келью ворвалась Рэйчел. От неожиданности он выронил из рук книгу.

— Все стражники в городе, стучатся в двери, обыскивают дома, допрашивают горожан. Ищейки обнюхали все уголки в Дипгейте. Из Сандпорта призвали третий, седьмой и девятый отряды. Солдаты из фортов на плантациях должны присоединиться к охоте. Уже начали призывать резервистов — сотни снова в строю. Я еще никогда не видела в городе столько солдат. И еще больше на подходе. Видел военные корабли? Аэронавты просматривают город через подзорные трубы. — Рэйчел остановилась, чтобы перевести дыхание. — Знать обеспокоена, а простой народ визжит, как мокрый котенок в тазу. Боятся, что скоро введут комендантский час, начнется повышение налогов. Ты бы слышал, что рассказывают в пивных и тавернах! Зачем столько солдат потребовалось для обычного розыска? И почему, черт побери, они должны платить за это из своего кармана?

— Теперь начнутся проблемы? — Дилл был еще немножко ошарашен вторжением Рэйчел.

— Во всяком случае, не со стороны армии. Резервисты будут только рады возможности снова получать жалованье, а купцы и знать могут позволить себе еще один налог. Проблемы могут начаться с простыми горожанами: они довольны уже тем, что их души будут спасены, с удовольствием наблюдают за казнью, но ни черта не готовы залезть в собственный карман, чтобы прокормить армию такого размера.

Рэйчел вышла на балкон. Дилл тоже схватил книжку и выскочил вслед за ней.

Тень растекалась по Дипгейту с западного края обрыва и уже накрыла добрую треть города. На востоке улицы тонули в лучах солнца: металлические звенья, черепица и кирпичи сверкали золотом, медью и бронзой, а окна светились, словно россыпь драгоценных камней. Дюжина воздушных кораблей парила над городом, словно стая стервятников, высматривающих падаль.

— Сегодня полнолуние, — сказала Рэйчел. — Спайны празднуют это событие молитвами Ульсису. Они просят, чтобы луна не убывала, чтобы не вернулась Ночь Шрамов.

— Они?

Рэйчел пожала плечами.

— Я и сама люблю полную луну, потому что Карнивал прячется подальше. На улицах полно народу, люди могут расслабиться. Но сегодня… — Мимо храма с воем пронесся корабль. Рэйчел замолчала, наблюдая за воздушной громадиной. — Сегодня все идет не так. Никто не охраняет плантации на берегах Койла, солдат созвали со всех гарнизонов на севере до шейлских лесоповалов и Холлоухилла. Слишком много солдат для обычного розыска. Что-то происходит, а пресвитер явно недоговаривает.

— Атака хашеттов?

— Нет. — Взгляд Рэйчел на мгновение задержался на военном корабле, а потом она посмотрела на ангела. — Хашетты не представляют для нас никакой угрозы уже на протяжении нескольких десятилетий. А все-таки что ты читаешь?

Дилл показал обложку: «Стратегия ведения боя для архонов храма».

Девушка улыбнулась.

— Это не запрещено, — добавил Дилл. — Я проверял. — И все же его глаза покраснели и зачесались.

Из темноты убежища, построенного в сетях у подножия башни, где поселился Девон, господин Неттл наблюдал за движением воздушных судов над городом. Далеко в вышине гремели двигатели, прожектора резали черное полотно ночи, непрестанно двигаясь, словно ноги какого-то чудовищного эфирного божества.

Неттл смастерил временное жилище из широкого жестяного листа и трех прочных балок, которые отыскал в сетях. Всю конструкцию скрепляли туго завязанные веревки. Сети во Впадине, как и в любом промышленном районе, были достаточно прочными, чтобы выдержать вес такого дома. Неттл выбирался из своего убежища пару раз за последние две недели, чтобы пополнить запасы. Торговать было нечем, а попрошайничать некогда, так что приходилось воровать еду прямо с телег на рынке Гарденхоу. Флягу он наполнил в фонтанчике в рабочем квартале, не заплатив ни одной монеты.

Преступления эти вгрызались бедняге Неттлу прямо в сердце, а ум вновь и вновь напоминал о содеянном, бередя раны. Но то была ерунда в сравнении с заботой, которая мучила его, словно камень в кишках.

Собраны двенадцать душ. Недоставало еще одной. Чтобы ангельское вино обрело силу, отравитель должен забрать жизнь еще одного невинного.

А Неттлу придется позволить Девону совершить убийство.

Бедняга стиснул зубы и перевернулся в сети на другой бок, будто это могло облегчить муки совести. Нет, все, кроме Абигайль, потеряло смысл. Абигайль, Абигайль! Он снова и снова мысленно повторял ее имя, вытесняя другие мысли. Теперь ясно, где находится ее душа, и нужно дать Девону возможность закончить работу над эликсиром. Нужно, ради Абигайль.

Но ее несчастный измученный голос постоянно врывался в его мысли.

— А что станет с остальными душами? — спрашивала она. — Они будут заперты в моей душе? Или я буду заперта в их душах?

Неттл не хотел об этом думать. Сколько душ окажутся вместе с Абигайль?

Веревки заскрипели, когда Неттл перевернулся и улегся на живот, уставившись в черную бездну. Путешествие вниз будет не из легких.

— Это невозможно, — твердила Абигайль. — Как ты полезешь вниз? По веревке? У тебя будет только крюк и гвозди на всем пути до Дипа? А что потом? Войдешь в царство Ульсиса и потребуешь вернуть мое тело?

Неттл и сам не знал. Ходило много слухов о безумцах, рискнувших отправиться на дно пропасти. Никто еще не вернулся.

— Я найду способ.

— Как?

— Я еще не знаю. Можно угнать воздушный корабль или спуститься по отвесной стене пропасти.

— Украсть воздушный корабль? — рассмеялась Абигайль. — Кем ты себя возомнил? Ты всего лишь попрошайка.

— Оставь меня в покое!

— А как же твоя душа? Ты закрываешь себе дорогу в вечность. Неттл вспомнил Абигайль шестилетней девочкой, которая капризничала и топала ножкой.

Его душа? Она проклята с того самого момента, как он решил забрать тело дочери у бездны. Бог Цепей не потерпит такого вторжения, и спасения для Неттла больше нет.

— Мне все равно.

И вдруг он осознал, что это не так. В проклятии есть свое утешение. Если нужно допустить еще одно убийство, значит, так тому и быть. Это необходимость.