Петр Верещагин - Игра Арканмирра

Я высказал иное желание, затем попытался повернуться так, чтобы мои слова были обращены сразу к двум сторонам, и заговорил.

Вряд ли эта речь будет когда-либо отнесена к шедеврам красноречия и риторики. Хотя… история обладает замечательнейшим свойством превращать в подобные шедевры любую белиберду, если высказана она была в нужном месте и в нужное время. По части выбора подобных моментов равных мне не было, так что – как знать?

Неожиданно из рядов Светлого Воинства выступили четверо воителей, в которых я не сразу признал Асов.

– Те, кто не согласен, могут открыто заявить об этом, – промолвил Один, и острие длинной пики иронически сверкнуло: кому, мол, не терпится стать первым мучеником Армагеддона?

В рядах Темного Воинства произошла быстрая перестановка, и образовавшуюся подле меня группу дополнил небольшой отряд, возглавляемый хромым бойцом в кожаных латах и черном плаще.

– Поддерживаю, – кратко сказал он, обнажая шпагу.

– Браво, Велунд! – воскликнул Фрейр. – Снова будем вместе, как в те времена!

– Не совсем, – вполголоса проворчал кузнец, однако этого стоящие поодаль уже не услышали.

Прошло немного времени, и я оказался командиром странного отряда, по численности вполне достойного именоваться армией – если бы не многократно превосходящие Воинства Света и Тьмы. Однако численность не всегда решает исход битвы, и ситуация была именно такой. (Я лишь потом сообразил, что «под моим знаменем» сплотились признанные мастера военного дела и боевого искусства: Асы, Гладиаторы, Странники, поверженные и воскрешенные боги минувшей эпохи вроде Кали, Фрейи или Ллира – а также многие другие, чьих имен я так никогда и не узнал…)

Армагеддон завершился. Нетрадиционно и неожиданно, с нарушением любого из военных кодексов (включая сам Кодекс) – но завершился.

Вселенная была спасена.

Арканмирр. Зурингаар. Гольканар. Болотный Оплот.

– Доклад, Железная Стерва!

– Слушаюсь, о безжалостнейший. Итак, Таурон вышел из Игры после захвата Огненной Башни группой Странников – его тела, кстати, так и не нашли. Темная Сторона по-прежнему необитаема и неприступна. Мерлин, свергнутый собственными Героями, не может вернуться в наш план бытия и вынужден оставаться развоплощенным. О Стервятнике и вовсе можно забыть: одним из побочных эффектов того заклятья, которое применил против него Огнетворец, было перемещение его души в Первозданный Хаос – после ухода Древних там достаточно свободного места. Игра близится к концу: остались лишь пятеро.

Р'джак взмахом руки отпустил колдунью и начал составлять новый план: как настроить Джафара и Оберика против Фрейи, чтобы просто раздавить дерзкую Владычицу Готланда, атаковав одновременно с четырех сторон…

Сферы Духа (иногда именуемые шестым измерением). Тропа Веры.

– Я не должен был оставлять этот заговор на произвол судьбы!

– Мерлин, мы все делаем ошибки.

– Да, Кали, однако не все наши ошибки фатальны. Ты не допустила просчета – ты просто проиграла. Здесь есть разница. Кроме того, у тебя в запасе остатки твоего народа.

– Дроу не мой народ. Я лишь их правительница. Как ты говоришь, здесь есть разница.

– Пусть даже так: ты все равно идешь на порядок впереди меня.

– Возможно. Но разве это имеет значение? Ведь, как было сказано, остаться должен только один. Мы уже не остались.

– Неужели ты думаешь, что Игра завершится так быстро?

– И это, по-твоему, быстро?

– Да что такое тысяча лет для Игры? Или десять тысяч?

– В твоих словах есть смысл. Но разве мы можем что-то изменить, находясь здесь, в этом приюте для слабоумных?

– Поодиночке – нет, конечно. А вместе – как знать?

Миры Нерожденных Теней. Инкванок. Конец Дороги Обреченных.

– Я не уверен, что ты делаешь правильный выбор.

– Я тоже. Но лучшего варианта у меня нет. Если, конечно, ты не знаешь, как обеспечивается бессмертие.

– Йохан, ты ведь знаешь все, что известно мне.

– Потому и иду на этот шаг. Бездна знает меня, а я знаю ее.

– Отчасти.

– Но лучше кого-либо из ныне живущих. Кроме того, мне не получить того, что я хочу. Покоя мне не дадут, и никакие врожденные или приобретенные способности – даже стань я Игроком Первого Ранга – уже не помогут.

– И все-таки есть еще один путь.

– Да?

– Девять Ключей.

– Хм… Но где же те Врата, которые надо ими отпереть?

– Врата Йог-Сотота, ты их знаешь. Они именовались серебряными, так как самый важный из Ключей – выкованный из серебра Ключ Алтаря, амулет-оберег и символ Дома Ключа, что сейчас занимает место Колеса на вершине пирамиды.

– Интересный расклад. Сражаться против Игроков?

– Ты это делал и в одиночку, а теперь у тебя может образоваться неплохая группа поддержки. Я ведь тоже знаю все, что знаешь ты…

– Это так. Надо подумать.

– Но от прыжка в Бездну ты, надеюсь, пока воздержишься?

– Ладно, – ухмыльнулся я, – уговорил.

Мой двойник с преувеличенным облегчением вздохнул.

– С тобой говорить иногда труднее, чем с самим Сатаной.

– Еще бы. Он ведь лишь Князь Тьмы. А Я – Повелитель Мироздания.

– Это незачем афишировать.

– А какая разница? Все равно никто не поверит.

– И будет прав.

– То есть? Ты же знаешь…

– Повелитель Мироздания – это титул, который должен быть признан всем Мирозданием. Так что пока оставайся с собственным именем – тем более, Джо-хан аз-Зайд, оно тебе идет.

Не мы идем по Пути, но Путь проходит сквозь нас.

Не наши дела остаются в памяти поколений, но рассказы о них.

Не мы видим во сне иные миры, но Тот, чей сон создал этот мир, видит нас.

Не мы умираем, но Он уходит в смертную тьму.

Не мы рождаемся, но Он появляется на свет.

Не мы живем, но Он – нет, не живет: ибо нет для Него жизни, как нет и смерти. Он – играет.

Не судьбы мироздания определяются нашими поступками.

Не Вселенная смотрит нам в спину.

Не нить собственной Судьбы держим мы в своих руках.

И даже выбор наш призрачен, ибо не изменит он в нашей жизни ничего, что стоило бы изменить.

Пока.

Потому что даже Вечность складывается из бесконечно томительной череды секунд, каждая из которых донельзя скучна и невыразительна, – зато все вместе они складываются в потрясающее творение, которое мы, за неимением иного обозначения, именуем Жизнью…

И если выбор кажется призрачным – быть может, не следует забывать о том, что призраки тоже могут изменять реальность?