Ян Ирвин - Тень в зеркале

Однако Карана все время ощущала, что вельмы где-то совсем рядом. Возможно, они уже отрезали ей путь к Чантхеду. Даже запруженный толпами народа во время Праздника, Чантхед был слишком маленьким, и бесследно затеряться там можно было, только безвылазно сидя в каком-нибудь укромном месте. Значит, ей не суждено снова увидеть Чантхед. А как она мечтала послушать Великие Сказания! И почему она не сумела отказать Магрете?! Зачем она вообще с ней повстречалась?! Но сейчас, когда Магрета томилась в подземельях Иггура, а Карана бежала от вельмов по бесплодной равнине, задавать себе эти вопросы было бессмысленно.

С тяжелым сердцем Карана, жалкая, измученная душой и телом, затравленная, повернула на восток, в сторону Баннадора. Луна была обращена к Сантенару своей первой темной четвертью, предвещая недоброе. Карану снова стали преследовать страшные сны. Взглянув на горы, она убедилась, что на их вершинах уже лежит снег, — даже менее израненному человеку перевалить сейчас через них было бы нелегко. Никогда в жизни она еще не чувствовала себя такой уставшей. У нее страшно болела рука. Когда же все это кончится?!

Вельмы прибыли в Хетчет вскоре после Караны. Теперь на месте прежнего города стоял маленький поселок, но на каждом шагу приезжих встречали признаки былого величия: широкие улицы с тротуарами и сточными канавами, выложенные каменными плитами, такими гладкими, словно их положили туда только вчера; великолепные храмы, колонны и заброшенные виллы по обеим сторонам дороги. Жители поселка были под стать всему этому: гордые своим древним происхождением, исполненные чувства собственного достоинства.

— Тут живут самые заносчивые свинопасы на всем Мельдорине, — с презрением заметил предводитель вельмов. Он был низким и тучным, совсем непохожим на остальных. Они подъехали к главным воротам, таким широким, что между украшенными резьбой каменными столбами, на которые они опирались, спокойно могли проехать в ряд десять всадников.

— Мы ищем молодую рыжеволосую женщину, — сказал высокий всадник с узким лицом и орлиным носом. Его серая кожа была покрыта шрамами и облезала, как после многочисленных ожогов, а белки его черных глаз имели желтоватый оттенок.

— Была тут недавно одна такая, — ответил стражник.

— Где она? — Все вельмы, как один, повернулись к стражнику.

Стражник и раньше встречал Карану. Она была ему симпатична, и он был готов помочь ей, разумеется не подвергая при этом опасности собственную персону.

— Она расспросила о дороге на Чантхед и отправилась в том направлении, — солгал стражник, пятясь к своей будке.

— В Чантхед? А ты не врешь? — Стражника сверлили пять пар холодных глаз.

Стражник уставился в землю:

— Ежедневно здесь проходят толпы народа, и каждый что-нибудь спрашивает. Вроде бы она узнавала про Чантхед. Я точно не помню.

Вельмы поехали дальше.

— Зачем ей в Чантхед? — размышляла вслух женщина-вельм, очень смахивавшая на Идлиса. — Там же нет ничего, кроме Школы Преданий. Я думаю, стражник врет.

— Похоже, ты права, Гайша, — сказал грузный предводитель. — Но мы должны все проверить. И в Чантхеде Зеркало может кому-нибудь понадобиться, хотя другая похитительница и упомянула о Сете. Двое из вас отправятся в Чантхед. А со мной поедете ты, Идлис, — за тобой, я вижу, нужен глаз да глаз, — и ты, Гайша! По-моему, девка захочет вернуться в свой родной Баннадор, но зимой в горах ей придется несладко. Стоит ей свернуть с дороги, и ей конец. Но если вы все-таки поймаете ее в Чантхеде, тащите сюда… Вперед!

Карана была уже высоко в горах. Однажды ночью ее, уставшую думать о своих проблемах и наконец уснувшую в пропахшей пометом нетопырей пещере, посетил необычный сон. Ей приснилось, что она гуляла по залитым солнцем улицам Чантхеда, шла мимо аккуратных домиков из желтого песчаника и поднималась на вершину холма к Школе Преданий. С ней был отец, который вел ее за руку к директору Школы. Вот они вошли в кабинет к Вистану, и отец завел беседу с этим лысеющим маленьким человечком о непонятных ей вещах. Потом отец пропал, и вот уже она сама начала рассказывать свою историю Вистану, лежавшему в ночном колпаке и халате в огромной постели, нелепому, как гном, пробравшийся в спальню к великану. Внезапно Вистан подскочил на своем ложе, как человек, услышавший ответ на давно мучившую его загадку. Однако он не отреагировал на настойчивые просьбы Караны, а только смотрел куда-то в пустоту за ее спиной и скоро растворился, как мираж.

Потом ей привиделось выступление молодого летописца Лиана, околдовавшего своим чудесным повествованием весь огромный зал. Она вспомнила, как в тот вечер между ними возникла мимолетная связь. Это было похоже на блуждания в лабиринте, в котором все пути вели к Лиану. На мгновение Лиан показался Каране могучим героем одного из Великих Сказаний, и в отчаянии она с мольбой протянула к нему руки.

Приятные сны Лиана вновь были прерваны громким стуком. В дверь колотили так громко, словно хотели ее выбить. Лиан почувствовал, что на этот раз дело плохо.

— Иду, иду! — крикнул он.

В дверь стали лупить еще сильнее, и засов отчаянно задребезжал. Лиан впотьмах разыскал плащ, завернулся в него и, спотыкаясь, направился к двери.

— Да иду же! Иду! — повторил Лиан еще громче, стараясь перекричать непрекращавшийся грохот. Он отодвинул засов и распахнул дверь. — Да что же это такое?.. — начал было он, но замолчал, узнав человека, ломившегося в дверь. — Это ты, Турль? — запинаясь пробормотал Лиан. — В чем дело? — Впрочем, он и сам прекрасно знал ответ: Вистан догадался, кто побывал ночью в библиотеке.

Управляющий делами директора Чантхедской Школы Преданий поднял над головой лампу, с явным неодобрением разглядывая молодого человека. Желтый свет упал на симпатичное небритое лицо Лиана, на его растрепанные каштановые волосы и темные глаза.

— Не валяй дурака! — произнес Турль злобным голосом, его толстые мокрые губы кривились в усмешке. — Одевайся! Ты уже достаточно наломал дров. Вистан хочет сказать тебе пару слов на прощание, прежде чем вышвырнет тебя из города.

— Что значит «вышвырнет»?! — возмущенно сказал Лиан, плотнее запахнувшись в плащ. — Я выступаю на Празднике и никуда отсюда не уеду.

— Посмотрим! — взвизгнул Турль. — Тебя уже один раз великодушно простили, а ты что?!. — Он окинул взглядом комнату Лиана. — В каком же свинарнике ты живешь!

— А что я еще могу себе позволить, раз вы украли мои деньги?!. Впрочем, моим друзьям у меня нравится.

— Твои друзья такие же свиньи! — фыркнул Турль. — У тебя есть час на сборы.

— А куда меня отправляют? Турль злорадно ухмыльнулся:

— Ты изгнан из Чантхеда и не смеешь больше сюда возвращаться!