Андрей Круз - У Великой реки

– Ох, ничего себе. – сказала Маша, отняв ладони от ушей. – Как из пушки пальнули.

– Ну да, примерно. – кивнул я. – Примерно такой эффект и получаем. Кстати, а почему бы тебе в «Барабан» не запустит какой-нибудь огненный шар? Попади в окно, и эффект будет выше всяких ожиданий.

Маша волшебница сильная. Ее огненный шар по мощи мог бы сработать как снаряд корпусной артиллерии. Мало в трактирных недрах никому бы не показалось.

– Думаешь, не догадалась? – усмехнулась она. – С этого и начала. Два шара пустила, но все отбиты. Кто-то там защиту ставит, и не слабую. Сам знаешь, как с шарами бывает. А для молний далеко. А чего-то еще я пока и не умею толком, знаний мало.

Насчет знаний я тоже давно заметил. Сил у Маши на пятерых колдунов обычного уровня, но училась она недолго, рано умер Валер, ее наставник. Управлять Силой ее научил, а вот самих заклятий дал немного.

А с боевой магией проблем всяких хватает. Например у большинства магов, за исключением самых гениальных, самым дальнобойным боевым заклятием является огненный шар. Он бывает больше или меньше, меняется даже природа его образования, даже шаровую молнию к нему относят, но не меняется главное – он летит со скоростью ядра из катапульты и ничуть не быстрее. А обычно даже медленней. И поражать способен метров на двести-триста в среднем, иногда чуть больше.

А значит, пока он летит, другой волшебник всегда успевает выставить защиту. И если он не дурак, и не пытается бороться силой против силы, он всегда способен перенаправить атаку куда-нибудь в небо, где чужая волшба превратиться в пустой звук лопнувшего воздушного шарика.

Скажу больше – огненный шар можно даже пулей сбить, если попадешь. Не попадешь, разумеется, но в теории возможно. Он взорвется при контакте с любым препятствием, даже если какой-то предмет угодит в него.

Есть заклятия гораздо быстрей шара, и отразить их намного труднее. Те же молнии, например. Но по дальнобойности они и до двух сотен не дотягивают. Так, для рукопашной годятся. Метров на пятьдесят-шестьдесят и то, у сильного волшебника. Всякие бывают молнии, вплоть до «цепных», которые бьют от человека к человеку и способны целую толпу поразить. Если толпа близко. Великие волшебники умели открывать порталы прямо среди нападавших, сбрасывая живых людей в темные планы бытия, некроманты вырывали души из живых тел. Всякая жуть случалась в магических битвах. Но – вблизи. На расстоянии броска камня, практически. А с тех пор, как «пришлые» поменяли характер боев, магам достались все больше оборонительные и маскировочные функции. И дальняя связь.

– Видела кого-то? – спросил я, имея ввиду волшебников противника.

– Вроде бы. – правильно поняла меня Маша. – Мелькнул кто-то в черном, с капюшоном.

– Созерцающие. – поморщился я. – Я их уже видел сегодня.

– А кто это?

– Не знаешь? – удивился я. – Не многому тебя Валер научил. Созерцающие – монашеский орден, поклоняющийся Кали. Силу берут из человеческих жертв, мучительствуют, добытую Силу закачивают в амулеты. У них все на магии крови держится, хуже вурдалаков. Запрещены везде, во всех землях. В Вираце, например, за один факт принадлежности к Созерцающим разрывают на куски лебедками после снятия кожи заживо.

– Тогда почему они здесь? – удивилась Маша.

Действительно. Как-то я об этом не подумал. Это странно. Никто никогда не мог бы сказать, что в Вирацком баронстве Созерцающим давали поблажки. Более того, известен случай, когда лет пять назад агенты «Палаты Знаний» похитили троих монахов тайного ордена в Гуляй Поле, доставили в Вирац, где те и были преданы лютой смерти за принадлежность к своему ордену. А это значит, что вирацкая власть монахов-живодеров преследовала ревностно и пристрастно. По слухам, у самого барона Вираца был какой-то пунктик по отношению к этому ордену, вроде бы те кого-то близкого правителю принесли в жертву. И тот поклялся на могилах предков преследовать орден везде и всегда, не считаясь ни с чем. И ведь преследовал!

Так как они могли очутиться здесь, в компании вирацких же дворян, пусть и немногих? Тут вообще дебет с кредитом никак не сходится. Надо считать все заново. А еще надо думать, как смыться из гостиницы в форт. Против бандитов мы тут продержимся скорее всего, а вот когда подойдут сипаи… Расставят пушки с минометами, и начнут обстрел…

Здание гостиницы расположено в углу, образованном стеной форта и городским частоколом. До частокола метров тридцать от заднего крыльца, до ворот форта – метров двести, не меньше, и по открытому пространству. С одной стороны, расположение этой гостиницы дает возможность вести огонь во фланг наступающим на форт. С другой стороны, за ней и в ней, если ее захватить, могут накапливаться силы штурмующих. В данной ситуации я бы на месте командования оставшихся войск сюда еще подкрепления подвел, но они этого не делают. Или они клинические идиоты, что очень сомнительно, или они не рассчитывают удержать этот дом. Против полковых пехотных пушек с их осколочными и осколочно-фугасными пятикилограммовыми гранатами эти бревна выдержат, какое-то время, разумеется, ничто не вечно под луной. А вот против минометов с их навесной траекторией – никогда. Мины калибром 82 миллиметра разнесут перекрытия и будут рваться внутри, а мы тут будем метаться, как мыши в клетке, которую на огонь поставили. Надо уходить в форт. О чем я Маше и объявил.

– А как? – задала она вполне логичный вопрос.

– Под покровом тьмы. Так романтичней. – предложил я.

– Если твои монахи черные светляков не развесят. – с сомнением пожала она плечами.

– А ты их побороть не сможешь?

– Если один будет развешивать – смогу. Я девушка сильная. – усмехнулась она. – А если двое? Или трое? Ты же сам видел, что это заклятие сильное, хоть таким и не кажется. И ломать его приходится тоже Силой. Нет обходных способов. Одно сломаю и без сил свалюсь.

– Я понял. – сказал я и посмотрел на часы.

До темноты еще как минимум часов пять. А Созерцающие, помогающие нашему противнику, могут сидеть лишь в домах напротив, иначе у них сил не хватит управлять заклятиями и огненные шары отбивать. Интересно, а как у них с отбиванием пуль калибра двенадцать и семь, направленных им в башку непосредственно? Чего не видишь, того не отобьешь. А постоянный щит больше нескольких минут сам Бэрах не смог бы продержать.

– Маш, а из гранатометов из форта били по трактиру? – уточнил я.

– Конечно, раз двадцать, наверное. Тоже отбили все. Это же не снаряд из пушки.

– В смысле? – не понял я. – А разница в чем?

– В магии огня. – ответила Маша. – Отклонить пушечный снаряд нужно невероятно много силы. Один я, может быть, и отклоню, хоть и немного. Ну, два, если амулетами обвешаюсь. А чтобы отклонить гранатометную гранату, достаточно подействовать на реактивную струю, и сил тратишь совсем немного. Изменяешь направление, куда пламя направлено, и граната уходит.