Сергей Щеглов - Начальник Судного Дня

— Начальная ставка, — объявил он, — двадцать диалов. Даю слово факира, что женщина находится в одном из этих ящиков. В правом или в левом? Делайте ваши ставки, господа!

Валентин отошел чуть в сторону, повернулся к мавзолею Тардена спиной и принялся неторопливо разглядывать своих зрителей. Вся хитрость фокуса заключалась именно в ставках; факир должен был не только прятать женщину во все уменьшающихся ящиках, но еще и угадывать настроение публики, чтобы не остаться в проигрыше. Валентин без труда разработал реквизит, позволяющий разместить человека в сколь угодном малом — с точки зрения зрителя, разумеется, — объеме; но еще целый год знаменитый фокус Фалера приносил своему создателю сплошные убытки. Раз за разом поведение публики оказывалось совсем не таким, как ожидал Валентин — и раз за разом ему приходилось просиживать с Обручем ночь напролет, чтобы понять причину очередной неудачи. Только к середине второго года, разменяв седьмой десяток выступлений, Валентин начал наконец сводить концы с концами. На третьем году он стабильно работал в плюс, а на четвертый год повысил начальную ставку до целого золотого диала. Сейчас Валентин вглядывался в лица великих князей и владетельных графов, пытаясь почувствовать, насколько они отличаются от обычной базарной публики, состоявшей из торговцев, ремесленников и зажиточных крестьян. Пока что особых отличий не наблюдалось.

— Ставки сделаны! — провозгласил Гальден, поднимая в воздух свиток бумаги. — Показывай пустой ящик, факир!

Валентин улыбнулся и слегка пошевелил правой рукой. Левый ящик, в котором должна была находиться верхняя половина Дианы, с громким треском развалился на части. Правый ящик повернулся к Валентину боком, приглашая продолжить представление.

— Тринадцать к восьми, — крикнул Гальден, — в пользу факира!

Валентин поклонился публике и снова выпустил из правой руки огненный меч.

— Следующая ставка, — сказал он, занося меч над головой, — тридцать диалов!

Меч со свистом обрушился вниз, превратив метровый ящик в два коротких обрубка. Валентин раздвинул их в стороны и снова отступил на шаг, выжидающе скрестив руки на груди. Его расфокусированный взгляд держал в поле зрения всех зрителей разом; именно реакция на второй разрез однозначно определяла стратегию, которой будет придерживаться большинство игроков. Как правило, базарная публика до последнего старалась угадать ящик, используя самые экстравагантные соображения — вроде того, на какой щеке у женщины была родинка. Но сейчас по скорости, с которой то здесь, то там благородные эльсы подзывали к себе Гальдена, Валентин понял, что среди здешней публики подобные гадания не в почете; гости Тардена предпочитали придерживаться одного и того же заранее придуманного метода. Ну что ж, подумал Валентин, тем хуже для них.

— Ставки сделаны! — крикнул Гальден, и очередной ящик взорвался изнутри, усыпав полянку щепками красного дерева.

Девять к семи, предположил Валентин.

— Девять к шести, — объявил Гальден, — в пользу факира!

— Следующая ставка, — сказал Валентин, снова берясь за меч, — сорок диалов…

Между прочим, подумал он, поточнее прицеливаясь в середину короткого ящика, я уже заработал на целый год безбедной жизни. Откуда у них столько денег? Или они уже потихоньку растаскивают мой золотой курган?

Валентин опустил меч, превращая полуметровый ящик в две высокие, но узкие коробки, в которые при обычных условиях не пролезла бы и отрубленная голова.

Надо будет проверить защиту, решил Валентин. Если эльсанцы доберутся до моего золота, это будет катастрофа почище Эльсимского побоища. К массовым убийствам здесь все давным-давно привыкли, а вот гиперинфляции еще ни разу не видели. Такой голод начнется, что темные силы светлыми покажутся.

— Ставки сделаны, — сообщил Гальден.

Валентин разнес на кусочки еще один ящик. Оглядев публику, он заметил проснувшийся во многих глазах интерес: ну хорошо, заработать факир заработал — но как же он будет вынимать женщину обратно?! Из коробочки, в которой и собаку-то не разместить?!

— Семь к одному, — воскликнул Гальден, — в пользу факира!

Вот так-то, благородные господа, подумал Валентин. Вот так-то по одному и тому же методу ставки делать. Интересно, много ли будет желающих в следующем туре?

— Следующая ставка, — объявил Валентин, потирая руки перед тем как взяться за меч, — пятьдесят диалов…

На этот раз он взялся левой рукой за правую, осторожно приставил меч к середине ящика и медленно опустил его до самой земли. Две узкие коробки разъехались по сторонам, опираясь на такие же узкие подставки, не заваливавшиеся набок только благодаря удерживающей их магии.

Еще один разрез, подумал Валентин, и кто-нибудь обязательно крикнет «жульничество!». Так что сделаем-ка мы следующую ставку сразу в сотню диалов; все равно дальше нее дело не пойдет.

— Ставки сделаны, — сообщил Гальден. Валентин отметил, что магистр-церемониймейстер тоже с любопытством поглядывает на катастрофически похудевшие ящики. Еще бы, подумал Валентин; не каждый год дохожу я до одной шестнадцатой!

Валентин взмахнул рукой, раскалывая пополам правый ящик, и с любопытством посмотрел на Гальдена. Приближался самый интересный момент представления, момент, когда в строю остается только один игрок.

— Два к одному, — объявил Гальден, — в пользу факира!

— Следующая ставка, — тут же воскликнул Валентин, — сто золотых диалов!

— Довольно! — раздался слева чей-то громоподобный голос. Ну вот, подумал Валентин, так я и знал. Сейчас обвинят во всех смертных грехах, а потом будут жаловаться, что представление так быстро закончилось. — Человек не может поместиться в таком маленьком ящике! Это чародейство, а вовсе не фокус!

Валентин повернулся на голос, нахмурился, припоминая имя и титул вышедшего вперед грузного человека с квадратным лицом и двойным подбородком, а затем поклонился ему без малейшего уважения.

— Ну что ж, Орбен эль Симган, — сказал Валентин, выпрямляясь. — Ты не первый, кому пришла в голову эта мысль! Ты отважился высказать ее вслух, и потому именно тебе будет разрешено открыть этот ящик и выпустить на волю запертую там женщину. Но сначала я хотел бы убедиться, что среди почтенной публики нет больше желающих делать ставки!

Валентин замолчал, выждав минуту — пустая, но совсем не лишняя формальность.

— Хорошо, — сказал он, так и не дождавшись возражений. — Подойди сюда, Орбен эль Симган, и открой этот ящик!

С этими словами Валентин выпустил из руки огненный меч, нанес молниеносный удар по узкой, шириной едва ли в ладонь коробочке и толкнул в сторону эль Симгана одну из получившихся половинок. Тот сделал несколько шагов вперед, широко раскрыл глаза и замедлил шаг. Коробочка развернулась к нему ребром, эль Симган протянул к ней руки, и вот тут-то Валентин впервые оказался в роли зрителя на собственном представлении.