Илья Гутман - Возмездие чернокнижника

Раны были далеко не смертельны, зато очень болезненны, так что демон сильно разозлился. В то же мгновение в воздухе свистнул Малькинур — Элиддин метнул свой клинок, целясь демону в спину. Тот резко дёрнулся, попутно слегка отклоняя пылающий меч с помощью сил Хаоса, но Ларратос тоже не дремал. В итоге Малькинур промазал, однако Зариндуил застрял в спине демона — как раз там, куда чуть раньше целился Элиддин. Тварь ещё раз взревела, затем что-то прошипела — и паладины услышали шевеление костей в саркофагах. Крышки начали падать с гулким грохотом, из каменных ящиков вставали истлевшие скелеты жрецов. Демон издевательски захохотал — жутким, громыхающим смехом.

Элиддин подхватил меч силой своей воли, без особого труда разрубая нежить — только кости летели во все стороны. Ларратосу приходилось хуже: Зариндуил больше не реагировал ни на какие команды, застряв на редкость прочно и надёжно. Паладин попытался было разрушить мертвяков силой Абсолюта, но тщетно: это была не магия, а силы Хаоса. Против них годилась только Небесная сталь. Ну и ещё эльфийские металлы. Затрещала ткань: Ларратос вырвался из лап очередного скелета, оставив на его костях клочья одежды. Паладин лишился одного рукава, и хорошо ещё, что не руки. Аватар чуть шевельнулся — и в воздухе мелькнуло что-то блестящее. У ног Ларратоса со звоном приземлился серебристый клинок навроде орочьего, с широким лезвием и удобной рукоятью. Паладин, нагнувшись, немедленно схватил это оружие и, встав в стойку медведя, приготовился к обороне. Меч оказался очень качественным — альмагтиновым, да ещё и зачарованным. Конечно, чары против мощи Хаоса не помогут, но вот альмагтин… Таламид в свою очередь легко разрубал мертвяков — правда, если после ударов Небесной сталью нежить немедленно погибала, то после серебристого клинка всё ещё шевелилась.

Ларри слегка успокоился: несмотря на большое количество скелетов, и энергии Хаоса, которые их наполняли, этой нежити было далеко не то что до Шакировских шедевров, но даже до творений простых некромантов страны Смерти. Да, твари были очень сильны — но двигались крайне неуклюже, к тому же и со зрением у них было плоховато. Так что Ларратос с Элиддином легко крушили бывших жрецов.

— Молодец, Ларри! — выкрикнул довольный Элиддин. — С Небесной сталью в позвоночнике демон поубавит прыти — сейчас добьём эту мертвечину, и займёмся им вплотную.

Демон в ответ злобно зарычал. Зариндуил действительно причинял ему жуткую боль, резко усиливавшуюся при каждом движении. А вытащить меч он не мог — по крайней мере, самостоятельно. После победы придётся искать кого-то из смертных, чтобы извлёчь клинок… Увидев, что один из паладинов безоружен, адское создание попыталось было прикончить его, но ему мешали собственные скелеты: очередная группка нежити скопилась прямо на дороге, и пока демон яростно крушил собственные творения, паладин успел подобрать альмагтиновый меч. Это, конечно, не Небесная Сталь, но голову отрубить тоже вполне может.

Видя, что скелетов как-то поубавилось, демон ещё раз прошипел то же заклинание. Ещё один выброс Хаоса — и уже поверженные скелеты начали вновь собираться. Ларратос пинками лихорадочно раскидывал лежащие у ног кости в разные стороны, Элиддин поступал точно так же…

— Так мы можем драться вечно! — выкрикнул паладин. — Нужно пробиваться к демону!

Демон в это время сам пробивался к Ларратосу, которого обступила плотная толпа скелетов. Элиддин кинулся было на помощь — но нежить теперь двинулась в его сторону, оттесняя паладина в угол зала.

Ларратос, отбиваясь от нежити, уже готовился встретиться непосредственно с демоном, когда откуда-то сзади послышалось злобное шипение, а затем из прохода метнулась стремительная крылатая тень. Демон вовремя среагировал, встретив нападающего ударом когтистой лапы и попутно клацнув челюстями. Ещё один участник поединка откатился в сторону, и в зале полыхнула ослепительная молния, ударившая точно в морду адской твари. Демон взвыл — мощный разряд на время ослепил его, хотя и не причинил особого вреда. Ларратос, из-за яркой вспышки потерявший адаптацию к темноте, спешно перешёл на внутреннее зрение, ощущая, как встают дыбом волосы, зарядившиеся от молнии. Паладин продолжал яростно рубить нежить, попутно отступая к выходу, и пытался найти нападавшего. Вот он: довольно мутный оранжеватый (вроде бы) силуэт, почти неразличимый за бурлящей огненной аурой демона.

— Проклятье! — в голосе Элиддина таламид услышал неподдельное отчаяние. — Ну почему именно сейчас?!

Ларратос открыл глаза и поперхнулся от неожиданности: им сейчас помогала… гидра. Да, именно она: три головы, гибкое тело, длинный хвост со стреловидным наконечником, сверкающие кромки крыльев… Более того: таламид чувствовал, что это — та самая гидра, которую они так и не доставили в Зеленохолмск. Только теперь она стала значительно больше — уже примерно в половину Руханнура (или же этого самого демона). И её зелёная чешуя в багровом демоническом свете казалась антрацитовой. По чешуйкам пробегали красные искры — многочисленные отражения демонических глаз. Таламид хорошо помнил, что при встрече с гидрой требуется замереть и не двигаться, однако сейчас это было по меньшей мере затруднительно. Поэтому он с ещё большим напором начал рубить нападающую нежить.

Демон пребывал в ярости, к которой, впрочем, примешивался страх: он хорошо помнил Змеиные болота, ставшие самым настоящим позором в истории завоевательной кампании. Разумеется, все раны гидры затянулись почти мгновенно. Взгляд трёх пар яростных жёлтых глаз сконцентрировался на демоне, и все три головы плюнули. Демона забрызгало чуть желтоватым едким ядом. Каменный пол зашипел, растворяясь там, куда падал этот яд. Но самому демону эта жидкость не причиняла никакого вреда. Он что-то прошипел — и Ларри почувствовал, холод. В гробнице стремительно холодало. Изо рта паладинов шёл морозный пар: демон решил применить замораживающее заклинание — единственное, против чего гидра была бессильна.

Дракончик зашипел в ответ и выдохнул зеленоватую струйку ядовитого дыма. В зале запахло какой-то дрянью — нечто вроде протухшего чеснока.

— Ещё пара таких выдохов — и мы погибнем! — воскликнул Элиддин. У него, в отличие от Ларратоса, вынужденного орудовать альмагтиновым мечом, нежить уже заканчивалась.

Гидра раскрыла все три пасти и бросилась на своего врага. Таламид уже знал упорство гидры — выбрав себе противника, она не будет ни на что отвлекаться, пока его не прикончит. Демон замахнулся лапой, но дракончик вовремя притормозил, повернувшись боком и прикрывшись крылом. Адская тварь взвыла: ударив по кромке крыла, демон сломал себе сразу два когтя, а гидра осталась невредимой. Собственно, именно для этого и предназначалась режущая кромка на крыльях изумрудного создания. Взревев, демон буквально набросился на гидру, ужасные челюсти вырывали клочья её шкуры, лапы ломали кости и вспарывали чешую… Гидра шипела в ответ, пытаясь в свою очередь порвать демона. Увы, его шкура пока не поддавалась: гидре никак не удавалось подобрать такую «начинку» на когти, которая могла бы пробить шкуру адского создания.