Марина Ефиминюк - Берегиня Иансы

В карцере стояла тишина, разбавляемая лишь сиплым дыханием Сони в соседней камере да редкими шагами стражей по узкому тюремному коридору.

Одуряющий животный вой налетел неожиданно, он будто вторгся в каменный мешок вместе с разбитым стеклом и сыплющимися острыми осколками, заполнил все вокруг, оглушая, волной ударил в голову. Пол дрогнул, уходя из-под ног, стены зашлись в нервной дрожи. Меня отбросило. Откуда-то издалека доносился тоненький жалостливый визг ведьмы. Решетки внезапно согнулись дугой, а потом, заскрежетав, вернули прежний вид. Тряска усиливалась как по спирали, и меня невесомой букашкой бросало из стороны в сторону. Сверху сыпались раздробленные камни, в воздухе повисло удушающее облако пыли. Стоял жуткий грохот, заглушающий даже звериный вой за трясущимися стенами. На меня посыпались мелкие камни, особенно большой осколок с размаху саданул по плечу. От боли я вскрикнула и тут же сильно закашлялась.

Стена карцера, выходящая на вымощенную площадь, обрушилась, и через проем был виден бушующий пожар, охвативший соседнее здание городского казначейства. Едкий дым тянулся в мою темницу, удушая и заставляя слезиться глаза. Из последних сил я поднялась на ноги и кинулась к свободе, пахнущей гарью и заполненной драконьим воем.

– Она уходит! – донесся испуганный крик.

Уже неловко перепрыгивая расколотые камни стены, я оглянулась. Рядом с моей клеткой метались стражи. Бешено жестикулируя, они старались снять с решетки магический заряд. Но из-за тряски в заговоренном замке слетела какая-то пружинка, и любой, кто пытался вставить в замочную скважину ключ, получал приличный разряд по пальцам.

Среди прочих через сизую дымку я увидала и перекошенное лицо Савкова, уже отдающего приказ своим остолопам не пытаться выломать прутья, а постараться поймать меня на улице. Прежде чем убраться из карцера, я послала ему воздушный поцелуй и припустила по разгромленным улицам к выездной площади, где высились стены Первостепенного храма.

В городе творилось страшное: площади и проспекты наводнила испуганная бурлящая толпа. Через людские вопли и гвалт прорезались резкие обрывочные выкрики военных, пытавшихся придать хаосу видимость порядка. Вокруг все горело и рушилось: что не разнесли драконы и Хранители, то разобрали на кирпичики обнаглевшие, не страшившиеся кары мародеры. В торговых лавках били стекла, выламывали двери. Тащили все, что возможно унести.

Колокола били тревожный набат. Стоило одному суматошному кличу успокоиться, как в какой-нибудь низенькой колоколенке нервно дергали за веревки, и снова разносился перезвон, подхватываемый другими звонарями. Так шавки в ночной деревне поддерживают общий визгливый лай, услыхав протяжную волчью песню.

Растолкав локтями плотную стену народа, я выбралась в полупустой неосвещенный переулок. Где-то за особняком, покинутым своими хозяевами, раздался скрежет, а потом улицу накрыл мощный истошный визг толпы, разбавленный колокольным звоном. Мои волосы тронул теплый ветерок, и впереди, как сухой уголь, вспыхнула перевернутая телега. От мощной ударной волны огненного шара она подлетела на пару саженей. Я нагнулась, закрывая голову, а потом глянула вверх, ожидая увидеть в отблесках пламени огромное крылатое чудовище. Пустое небо, словно в насмешку над царящими на земле суматохой и ужасом, было заполнено несметным количеством желтых блестящих глазков, но рванул порыв ветра – и все заволокло серым облаком гари.

Я бежала, задыхаясь и не чувствуя усталости. На площади перед Первостепенным храмом было безлюдно. Мои шаги разлетались в странной угнетающей тишине, усиливаясь звенящим эхом. Проезд был абсолютно пуст, это обстоятельство показалось мне неправильным и противоестественным. Я сделала еще три неуверенных шага и остановилась. От пылающей телеги ввысь уходил столб дыма. Въезд перекрывала брошенная подвода. Оставленные открытыми купеческие лавчонки пялились безжизненными темными окнами. По площади были раскиданы картофель и раздавленные убегающими людьми пирожки. Лоток, сломанный, без продавца, валялся тут же.

Крылья хлопнули внезапно, этот звук резанул слух, даже спина взмокла. Я вскинулась – дракон сидел на главном облезлом куполе Первостепенного храма и беззвучно разевал пасть, скалясь в мою сторону и дыша смрадным паром. Его злобные желтые глаза блестели в ночи двумя светильниками. Попятившись, я почувствовала спиной чье-то присутствие и осторожно оглянулась. Второе чудовище стояло в нескольких саженях от меня и раздувало широкие ноздри, выдыхая струйки дыма. Дракон сделал ко мне медленный, будто ленивый шаг и махнул по брусчатке длинным хвостом. Я в панике сорвалась с места и услышала, как, царапнув камни длинными когтями, монстр припустил за мной. Когда он душераздирающе завыл, меня швырнуло ниц. Подставив руки, я кувыркнулась вперед, в кровь расцарапав ладони, и едва не свернула себе шею. В глазах потемнело, казалось, что жуткий вопль развеет меня на кусочки. Первый монстр сорвался с купола храма, разгоняя по площади мусор и пыль. Вот он опустил голову, и я увидела, как где-то в глубине черной глотки блеснул крохотный язычок пламени.

– Нет!!! – Ужасающий крик сам вырвался из моего горла. – Нельзя!!!

Я выставила вперед пораненные руки, словно бы защищаясь от смертельной опасности, и вдруг многопудовое драконье тело отшвырнуло неизвестной силой. Чудовище кувыркнулось, как я минуту назад, и впечаталось в посеревшую стену Первостепенного. Раздался жуткий грохот, на землю полетели камни и куски штукатурки. Второй змей внезапно отскочил от меня на добрый десяток саженей, а потом вдруг ощетинился, подобно испуганной кошке, вытягивая шею и выгибая спину с топорщащимися на ней крыльями.

Тяжело дыша и скользя каблуками по брусчатке, я быстро поднялась на ноги и осторожно попятилась в сторону пустующего переулка, стараясь не спускать с чудовищ настороженного взгляда. Драконы шипели, скалились, но попыток напасть не делали. Не заметив фонарного столба, я с размаху налетела на него. Где-то в высоте задрожал стеклянный, чудом сохранившийся колпак, а потом раздался хриплый разозленный лай. Болотный демон, подобно мелкой подзаборной шавке, брехал на жавшихся драконов и делал в воздухе наскоки, впрочем не приближаясь к чудовищам ближе чем на десяток саженей. Как только я скрылась от опасности, он сиганул мне на плечо и лизнул в ухо.

Я резко столкнула его, за что он пребольно тяпнул меня за палец.

– Поганка! – Только и вышло охнуть. – Ты где был, когда на меня напали?! Шавка несчастная! – Демон, заливаясь лаем, кружил надо мной. Схватить его не вышло, Страх оказался проворнее. – Чтоб ты замяукал, гад! – плюнула я в сердцах. – Браслет отдай, тварь неверная!