Марина Ефиминюк - Ускользающий мир

Феликс стоял, как изваяние. Ия нашла в себе силы подойти к нему и, не отрывая от Люкка взора, горящего ненавистью, для чего схватила за рукав.

— Пойдем, — тихо прошептал Люк.

Он схватил Женю за локоть, ощущая, что сцепленные пальцы буквально полностью окольцевали тонкую руку. Она посеменила рядом, размахивая бумажными пакетами с покупками.

— Ты можешь идти быстрее? — Спросил Люк, когда они достигли эскалатора.

— Да я почти бегу! Люк, ты очень больно сжал мне руку! — Фыркнула Женя, осторожно наступая туфлями с высоченной шпилькой на бегущие серебристые ступеньки.

— Так. Ясно! — Люк схватил девчонку, закинул на плечо и быстро сбежал вниз.

Народ изумленно оборачивался, кто-то прыснул от смеха.

— Ты обалдел, что ли?! — Взвизгнула Женя возмущенно, когда он поставил ее обратно.

— Идем!

Он оглянулся, с балкона второго этажа все еще нерешительно его разглядывала бравая пятерка преследователей. Через мгновение они сорвались с места и бросились вслед беглецам. Люк прибавил шаг, таща за собой ничего не понимающую девушку. Они выбрались на улицу, смешались с толпой, торопясь через небольшую площадь, к широкой улице, на которую Люк выходил из маленького переулка с нужным магазином. К остановке подъехал неторопливый рогатый троллейбус, открыл двери, выпуская пассажиров.

— Давай быстрее в троллейбус! — Он подтолкнул Евгению в сторону дверей и отступил от нее.

— Люк, да что происходит?! — Не выдержав, взорвалась она и покраснела от возмущения. — Я ничего не понимаю!!! — и его изумлению Женя огрела Люка пакетами. — Ты с ума, что ли сошел?! Что за гонки на выживание?!

Ох, да, он помнил. Истерики Женя могла закатывать знатные, доводя и себя, и собеседника до помешательства. И тут он снова заметил высокого Феликса, хмуро и сосредоточенно разыскивающего беглецов. Все произошло буквально за секунды, внезапно, слишком резко. Люк словно в замедленной съемке увидел, как один из хранителей, обнаружив их, спорящих, сорвал с пояса продолговатую призму с разрядом и метнул в их сторону. Молниеносно Люк развернул девушку, прижимая спиной к себе, и резко нагнулся, заставляя ее присесть. Удар прошел буквально в метре над их головами, с ужасающим скрежетом он врезался в тонкий металл остановки, оставляя огромную дыру с оплавленными краями. Он пролетел на середину дороги в грузовик, у которого тут же вспыхнул, словно пух, матерчатый тент на кузове. Машины резко тормозили, врезаясь друг в друга. Улицу накрыл оглушительный визг, люди заметались в панике. Тут же раздался вопль милицейской сирены.

— Что это?! — Вскрикнула девушка, вырываясь.

— Не смотри! — Приказал он, но Женя уже уставилась на пробоину.

Ее лицо медленно вытягивалось и бледнело. С ужасом в глазах он оглянулась на Люка и отшатнулась, вероятно, собираясь сбежать.

— Не смей! — Рявкнул мужчина, хватая ее за руку. — Не смей сейчас убегать! Это опасно!

Она упиралась, когда он тащил ее к пустующему такси, хозяин вместе со всеми зеваками разглядывал пожар. Из салона орал немудреный мотивчик. Люк старался сдерживаться, но все равно грубо запихнул Женю на пассажирское сиденье. Она тряслась от страха, прикусив нижнюю губу. Он уселся за руль и со злостью выжал сцепление и газ. Автомобиль, как бешеный, понесся между застывших из-за аварии машин, только чудом никого не зацепив. Таксист, заорав, ринулся за ними, но естественно не смог остановить угонщиков.

Когда они минули квартал, забираясь подальше от места стычки, то увидели кордон милицейских машин, с визгливыми сигналами спешащих к площади трех вокзалов. Люк остановился у тротуара, не обращая внимания на знак "стоянка запрещена". Женя старательно сдерживала всхлипы, только по щекам текли черные от туши для ресниц слезы. Она шмыгнула носом, как-то поспешно вытащила из сумочки платок и вытерла глаза.

— Что это было? — Ее голос звенел от напряжения и сдерживаемых слез.

— Ты боишься меня? — Безразлично отозвался Люк, разглядывая очередную порцию белоголубых машин с мигалками.

— Боюсь?! Да тебя убить готова!? Смотри на меня! — Вырвалось у нее.

Люк повернулся, ее глаза покраснели. Волосы растрепались, на блузке оторвались две верхние пуговицы, и теперь выглядывало очаровательное розовое кружево от интимного туалета. Она больше не выглядела испуганной, скорее яростной.

— Кто. Ты. Такой? — Раздельно произнесла Женя.

— Ты действительно хочешь знать? — Просто поинтересовался он, подняв одну бровь.

— Нет. Совсем не хочу. — Отрезала девушка и, схватив сумочку, выскочила на проезжую часть, уже торопясь к пешеходному переходу в сторону метро, обозначенного ярко-красной светящейся буквой.

— Женя!!! — Выбравшись из машины, позвал Люк. Неожиданно потребность остановить ее перехлестнула даже злость.

Она обернулась и отрицательно покачала головой:

— И еще я не уверена, что хочу тебя сейчас видеть.

Люк чертыхнулся, следя за ее худенькой фигуркой, торопящейся пересечь дорогу на зеленый свет. Женя забыла в чужой угнанной машине пакеты с покупками.

Люкка быстро забрал у Оскара сверток для Руты, и скоренько отбыл, пока в городе не началась шумиха. Сейчас поездка вышла даже на руку. Он ничего не оставлял в Городе, единственный человечек, о котором он сейчас беспокоился, находился в другой параллели. Далеко от замесившейся грязи. В безопасности.

Люк остановил автомобиль перед полуразрушенным домом, откуда несколько дней назад впервые попал в квартиру Жени. Мужчина разглядывал пустые глазницы окон с разбитыми стеклами, провал входа без двери и с вывернутыми петлями, ступени, поднимавшиеся на второй этаж, и тихо сходил с ума.

Ночь блестела звездами, под обрывом переливался огнями город. Кажется, Люк стоял здесь уже несколько часов. Он вышел из машины, резко и громко хлопнув дверью, и направился к мертвому подъезду.

Я провела отличный, очень насыщенный день — выпила очередную банку кофе на кухне и, зачадив всю квартиру, спалила в пепельнице целую пачку ментоловых сигарет, ведь после прогулки с Люком даже от незажженной папиросы, засунутой в рот, меня выворачивало наизнанку.

В квартире стояла грустная пустота, ничего не могло нарушить ее: ни стук соседей сверху, ни смутные голоса, доносившиеся из-за стены. Я вслушивалась в тишину и ждала шагов. Сумерки затопляли комнату, холод пробирался под одежду, студил покрывало на постели. А потом вдруг полились слезы. В один момент, такие же горькие, как мой страх. Мне казалось, что в груди образовалась большая рана, и она не давала дышать. Прикусив губу, чтобы не завыть в голос, я всхлипывала, уткнувшись в подушку, и не могла остановить проклятую боль, заставить ее исчезнуть хотя бы на мгновение. Я не боялась его, я боялась, что Люк больше никогда не придет.