Марина Ефиминюк - Ускользающий мир

— Это было глупо, мой мальчик. — Оскар зло блеснул глазами. — Очень глупо. Ты же понимаешь, чем закончится твое геройство. — Люкка скрипнул зубами. Я чувствовала себя виноватой. — Я просил тебя не подставлять под удар Семью, ты не послушался. Извини, Люк, я люблю тебя, как сына, но ты знаешь правила.

Я почувствовала, как пальцы Люка сжали ткань моего пальто, и меня бросило в жар.

Оскар еще раз смерил меня презрительным взглядом от носков до макушки:

— Она даже не из этого мира. — Произнес он, ставя ударение на каждом слове, и уставился на Люка.

— Оскар, отпусти ее. Она не причем.

— Очень причем! — Он впервые повысил голос. Охранники отчего-то вжали головы в плечи и уставились в пол. — Ее перетащили из-за тебя и из-за этой штуки, которую ты украл у хранителей. Эта стрелка. Где она?! Она ведь с тобой, так?!

Оскар махнул рукой, один из охранников оттолкнул меня от Люка, что я, снова провалившись пяткой, только чудом удержалась на ногах. Здоровяк схватил меня за плечи, удерживая, словно я действительно могла дать стрекоча.

— Полегче, парень! — Процедил Люк, смерив его нехорошим взглядом.

Его самого уже ощупывали и выворачивали карманы куртки, пока в руках у одного из головорезов не появился маленький мешочек. Он махнул им у Люка перед носом и с почтением передал Оскару. Старик отложил газету и вытряхнул на большую ладонь маленькую деревянную стрелочку. Та неожиданно подскочила и неподвижно застыла в воздухе, указывая острием на меня.

— А теперь расскажи мне, что это.

Люк помолчал и хмыкнул:

— Пусть он уберет руки от моей женщины.

Оскар коротко кивнул, охранник тут же освободил меня, и через мгновение я прижималась к Люку, тут же почувствовав нечто похожее на спокойствие.

— Это магнит. — Поведал он. — Бомба другими словами. Хранители нашли трещину в пространстве и хотят открыть ворота в новый мир. Магнит должен расширить дыру.

В моей голове, словно пулемет застрочили мысли, одна за другой. Они цеплялись друг за друга, вырисовывая всю картину разом.

— Этот мир полон энергии. — Заявила я на свой страх и риск, разбивая повисшее молчание.

Клянусь, присутствовавшие в комнате мужчины посмотрели на меня с немым изумлениям, будто на безмолвного зверька, неожиданно заговорившего.

Я почувствовала, как ладонь Люка, лежащая на моей спине, становится предупреждающе ледяной. Он предлагал мне заткнуться. Набрав в легкие побольше воздуха, я быстро продолжила:

— Я знаю, человека, который может показать нам, где этот мир находится. Ты сможешь попасть туда первым. — Кивнула я Оскару. — Третья параллель походит на глянцевый рай.

Люк незаметно отодвинулся от меня, я боялась посмотреть на него, уже представляя ледяное выражение на скуластом лице. Старик поднял брови, люди, как по команде, вышли из комнаты, подчиняясь немому приказу. Плотно и тихо закрылась дверь, и мы остались втроем.

— Она говорит правду? — Спросил Оскар, обращаясь к Люкке.

— Ей лучше знать. — Хмыкнул тот и теперь открыто отошел.

Похоже, только что я заработала кучу неприятностей.

— Если ты сейчас избавишься от нас, — мне так и не хватило духу произнести "убьешь", — то потеряешь небывалый шанс! Новая параллель не отрывается каждый день. Все, что нужно сделать, это спасти этого человека от хранителей и позволить найти новый мир.

Оскар оценивал мои слова. Я жалобно скосила глаза на Люка, тот стоял, спрятав руки в карманы, с непроницаемым выражением.

— Это реально, мальчик мой? — Глаза старики все-таки алчно блеснули, мой расчет оправдался. В мире, где энергия ценилась дороже, чем деньги или власть, не может найтись лучшей наживки.

Люк промолчал.

— Откуда ты знаешь про этого человека? — Оскар ел меня взглядом.

— Мы вместе прятались два дня от хранителей, когда я попала в ваш мир. Парня зовут Роман Белый. Он сдался, когда меня взяли. Он чувствует запахи энергетических потоков, а новый мир пахнет как-то по-особенному. Я видела, как он идет за его ароматом, он в такие моменты похож на наркомана. Если ты вытащишь его и позволишь найти раскол, то мы сможем помочь друг другу.

— Что ты скажешь, Люк? — Оскар подался вперед.

— Это ее переговоры. — Мужчина, пожал плечами, не собираясь встревать и высказывать свою точку зрения, похоже, решил приберечь, когда мы останемся одни.

От волнения меня трясло.

Оскар тяжело поднялся и проковылял к выходу, а, открыв дверь, гаркнул куда-то в пустоту:

— Петр, иди сюда!

Пока он дожидался неизвестного служку, я попыталась заглянуть в темные глаза Люки, но тот отвернулся и едва слышно пробормотал:

— Ты глупее, чем кажешься на первый взгляд, Женя. Неужели ты думаешь, что он сохранит кому-то из нас жизнь?

Мне стало совсем нехорошо, щеки вспыхнули. Идея тут же перестала казаться отчаянно удачной. Мне-то думалось, что я поймала двух зайцев одним махом: спасла Рому, а заодно и нас.

— Звали? — Услышала я отчего-то знакомый голос и излишне резко оглянулась, едва не рухнув на пол.

В дверях появился щупленький невысокого роста типчик с глумливым разбитым лицом, его впалую щеку пересекали три ярко-алые царапины. Я посмотрела на свою руку с тремя сломанными ногтями, и скрипнула зубами. Узнав меня, мужичок, названный Петром, даже шарахнулся в коридор. Глаза обеспокоено забегали, все время, возвращаясь к высокой худощавой фигуре Люка.

— Ты?! — Бесцеремонно ткнула я в него пальцем.

И Петр пошел нездоровыми красными пятнами, уже неотрывно уставившись на Люкку. Тот, видимо, быстро оценил значение моего возгласа. Оскар, признаться, удивился и снял с носа очки, всматриваясь в мое горящее гневом лицо. Пока мужчины нервно переглядывались, как последние олухи, я, прихрамывая, подошла к Петру и со всей силы вмазала кулаком в красный нос, что мужчина ошарашено пошатнулся. Люк хмыкнул, Оскар цокнул языком, а Петр, схватившись за лицо, застонал.

— Спроси у своего приятеля, как он перетаскивал меня сюда! — Прошипела я, обращаясь к Люку.

— Так. — Оскар взял меня за локоть, словно расшалившегося ребенка, и вывел в совершенно пустой холл, крикнув, не обращаясь ни к кому: — Отведите девочку в комнату Карины!

Меня тут же препроводили на второй этаж по широкой лестнице в самую дальнюю спальню для гостей и закрыли дверь на ключ. Я металась по комнате, скинув испорченные сапоги, от которых уже ныли ноги. В светлой спальне стояла большая кровать, накрытая золотым покрывалом, зеркальный шкаф, маленькое женское трюмо, пара мягких кресел с гнутыми ножками. В углу черным экраном в потолок таращилось видение. К сожаленью, я не смогла найти пульта, а включить, нажав подмигивающую круглую кнопку, не сумела, поэтому стала рассматривать фотографии на трюмо. Со всех снимков мне улыбалась красивая светловолосая женщина с открытой белозубой улыбкой и впечатляющим размером бюста. Одна из деревянных рамок лежала изображением вниз. Лучше бы я не любопытствовала и не поднимала ее — на фотографии скучающий прекрасный Люк, смотревший куда-то мимо камеры, весьма по-хозяйски обнимал красотку. Сердце нехорошо сжалось, дыра в груди снова ожила и расширила границы. Мужчина выглядел чужим, далеким и явно не предназначенным для меня.