Александр Прозоров - Каменное сердце

— Ваши родственные чувства радуют и внушают уважение, — склонил голову Олег.

Ведун не хуже сидящих перед ним кочевников знал, что этот дружеский порыв спровоцировала, в первую очередь, огромная добыча, взятая у соседей кучкой юнцов. Каждому из прочих воинов рода очень хотелось урвать свой кусочек, поучаствовать в дележе. Родственники разбегутся сразу, как станет ясно, что придется не просто грабить, но и проливать кровь. Однако пока опасности были неведомы, а вот прибыль — зрима и весьма велика.

— Ныне мы обсудили нашу ссору с родом куницы, и мысли наши наполнились печалью, — витиевато сообщил Бий-Султун. — Увы, в этой долине нас соберется пятнадцать десятков нукеров, а род куницы способен в несколько дней собрать до пятидесяти десятков. Их будет трое против каждого нашего храбреца. Наша схватка может стать очень страшной и печальной для нашего мудрого прародителя… пославшего тебя… и давшего тебе… силу…

Старейшина умолк, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации.

— Дозоры видели воинов рода куницы возле долины? Они успели счесть вражеские сотни, знают, когда те начнут выступление? — задал Олег самые важные вопросы.

Старейшины переглянулись. Кривой кочевник поднялся, вышел на улицу.

— Значит, дозоры еще не отправлены, — сделал естественный вывод Середин. — Плохо. О враге нужно знать все еще до того, как он появится на глаза.

— Мы знаем род куницы, посланник ворона, — недовольно ответил Бий-Юсут. — Их будет около пяти сотен, а собраться они смогут за четыре дня. Еще за день они доберутся сюда.

— Мы сможем одолеть такую силу, чародей? — прямо спросил Бий-Султун.

— Пока не знаю, — пожал плечами ведун. — Мне нужно подумать. Надеюсь, завтра я смогу ответить. Где-нибудь около полудня.

— Мы придем, чародей, — поклонившись, поднялся один староста.

— Доброй тебе ночи, посланник ворона, — кивнул другой. — Не станем тебе мешать.

Возле полога они столкнулись с Тарией. Девочка поклонилась, уступила дорогу. Потом показала Олегу кувшин:

— Я принесла кумыс, господин.

— Вот и здорово, — поднял пиалу ведун. — Раз принесла, наливай.

— Что, Олежка, истина в вине?

— Ты о чем?

— Да вот, интересно, что ты придумаешь на этот раз, колдун? Усыпишь врага сон-травой, посадишь на пути конницы зубы дракона или отроешь в овраге закопанный во время войны ручной пулемет? Пятьсот рыл — это не младенцы в трясине, которые прячутся, стоит только пальцем погрозить. И заварочкой из кувшинок с папоротником не одолеть. Они ее просто пить не станут.

— Что ты сказала? — вскинул палец Олег.

— Что заварку кочевники пить не станут. Только водку.

— Нет, с самого начала.

— Про это… Ну, сон-травой их усыпить можно. Или ее тоже пить нужно? Ну, и про зубы дракона. Из них, знаешь ли, злые греческие фалангисты вырастают.

— Роксалана… — Ведун сгоряча схватил ее за затылок, привлек к себе и крепко поцеловал в губы: — Малышка, ты гений!

— Я знаю… — После рывка девушка потеряла равновесие, да так и осталась лежать на спине рядом с Олегом. — А в чем?

— Тария, беги к старейшине! Скажи, я помогу одолеть армию куньего рода. Но мне понадобятся крынки. Обычные глиняные, только с крышками. Чем больше, тем лучше. Сотен пять, не меньше. Пусть рассылает гонцов и везет их сюда со всех кочевий, что согласятся помочь. Беги!

— Да, господин. — Тария, как и было велено, сорвалась с места и пулей вылетела из юрты.

— Поделишься, господин? — хмыкнула с ковра Роксалана. — Умираю от любопытства.

— А ты случайно не агент противника? Бурая шерстка у тебя нигде не растет?

— Убери руки, охальник! Пока еще не заслужил. Давай, признавайся. Чего это я тебе такое сказала? У тебя взаправду где-то спрятан пулемет?

— Хуже. Или лучше. Он растет у всех на глазах. Ты помнишь приключения аргонавтов? Они приехали в Колхиду, познакомились там с любящей дочкой царя, красавицей Медеей…

— Это та самая двоемужница, что подговорила дочек царя Пелия порезать папу на куски, отравила всю семью бедолаги, давшего ей приют, зарезала собственных детей и довела второго мужа до самоубийства? Помню, в школе проходили. И ты еще утверждаешь, что у Зены руки в крови? Да она среди древних героев вообще невинный ангел!

— Но Медея, по крайней мере, никогда не брала в руки меч. Так обходилась. За что, между прочим, была награждена бессмертием. Но начала она с того, что влюбилась в злосчастного Ясона.

— Опасное помешательство, — согласилась Роксалана. — Она предала отца и научила красавчика, как одолеть выросших на поле воинов. Неужели у тебя есть зубы дракона, Олежка? Дай посмотреть! Ну дай, дай пожалуйста.

— Мимо. Вспомни, что было дальше?

— Дальше? Дальше она с любовником стырила золотое руно. Отравила дракона, забрала сокровище, прихватила с собой Ясона… Мужики всегда были одинаковы. Подвиги совершали женщины, а слава доставалась им.

— Во-первых, не отравила, а усыпила, — вздохнул ведун. — Во-вторых, не дракона, а змея…

— Но сделала все это все равно она, а не греческий бродяжка!

— В-четвертых, усыпила она его веткой можжевельника, а в-пятых, можжевельник, если его правильно заговорить, действует так на всех змей без исключения!

— Ты забыл третью позицию.

— В-третьих, и змей, и можжевельника в здешних местах навалом. Только бери и пользуйся. Поняла, что я придумал?

— Нет.

— Ничего, как только привезут горшки — увидишь. А я с утра отправлюсь, пару гадов поймаю. Чтобы смертные моим заклинаниям поверили.

Найти гадюк оказалось совсем не трудно. На рассвете холоднокровные любят выползти на солнышко — погреться, жизненные процессы ускорить. Тут, на камушках, Олег их и отловил. Без всякой магии, с помощью обычной палки: прижал, потом за хвост — и в крынку из-под кумыса. Сверху обвязал куском полотна и еще задолго до полудня вернулся в кочевье, сорвав по дороге две можжевеловые ветки с двух разных кустов.

Бий-Султун оказался нетерпеливым. Он уже ждал ведуна у юрты в окружении нескольких кочевников, выставив два десятка пустых крынок.

— Доброго тебе дня, посланник ворона, — приложил он руку к груди. — Мы смогли собрать пока только это. Не скажешь ли ты, как пустые кувшины сразят умелых воинов?

— Сражаться будут не они, — покачал головой Олег. — Я нашел для нас других, куда более смертоносных бойцов.

— Когда они здесь появятся, чародей?

— Они уже здесь, уважаемый Бий-Султун. Их осталось только призвать на службу.

Олег поставил крынку на землю, присел рядом, зажал ветки можжевельника между ладонями и принялся тереть, торопливо наговаривая:

— Обойду четыре колодца, поклонюсь на четыре стороны, закрою глаза на ясный день, открою на черную ночь, призову ночную богиню. Иди ко мне, Среча добрая, иди ко мне, Среча могучая. Оставь себе силу сонную от заката до рассвета, отдай мне силу сонную от рассвета и до заката. Отныне, присно и во веки веков.