Эльвира Вашкевич - Дочь магистра Пламенных Чаш

Давпер, выйдя из таверны, поднялся по аллее, густо затененной каштанами, к храму Крона, а оттуда дальше, мимо пекарни и лавок, украшенных по-деревенски безвкусно лентами и увядшими цветами. Свернул на узкую, зажатую домиками, улочку и скоро вышел к жилищу Кникии.

– Ждала что ли? – удивился он, завидев старуху, встречавшую его на пороге.

– Еще с утра. Как же иначе, если говорят о тебе не только люди, – приоткрыв вялый рот, сивилла оскалила желтые камешки зубов. – Идем.

Они прошли в дальнюю комнату. Крохотный огонек черной свечи вздрогнул, когда отворилась дверь. Старуха сразу же опустила на оконце плотную пыльную штору, траченную до дыр молью. Хивс поморщился:

– У тебя тут что, сдох кто?

– У меня часто кто-нибудь сдыхает, – Кникия закашлялась или хрипло рассмеялась. – Иначе самой не жить.

Голуби, сидевшие в большой железной клетке, забили крыльями, затрепыхались, роняя сизые перья и почти по-человечьи ворча. Сивилла разожгла огонь в широкой бронзовой чаше. Гладко выскобленный череп со скошенным лбом и массивными челюстями, скалился с колченогого стола. В углу валялась груда тряпья и тощая подушка. Похоже было, что старуха так и спала в этой душной комнате, охраняя свои колдовские сокровища. Полки из неструганных досок тянулись вдоль прокопченной стены у очага. Зловещего вида амулеты, связки свечей и сушеных трав были свалены на них беспорядочной грудой. Кникия порылась в этой куче, достала коробочку с мутными серыми кристаллами. Бросила несколько кристаллов в огонь – пламя загудело, окрашиваясь цветом крови. Лохмотья черного дыма разлетелись по комнате, и Давпер закашлялся. Старуха глянула на него с ухмылкой.

– Подойди сюда, – попросила она. – Ну? Выбери птичку.

– Вот этот, – Хивс указал на молодого голубка, белого с бурыми пятнами. – Нравится мне.

– Одобряю, – Кникия открыла клетку и ловко поймала будущую жертву костистой рукой. – Думай, Давпер, думай, что будет, и что тебя волнует. И не отходи от меня.

Она повернулась к алтарю – ровной глыбе мрамора, исчерканной неясными знаками, и спохватилась:

– Ох, черепушку забыли. Давай ее скорее сюда.

Давпер был уже хорошо знаком с ритуалом и, подняв череп, аккуратно положил его в выемку в алтарной плите. Черные глазницы теперь смотрели прямо на пирата, и он, слыша шипение огня позади и отчаянные трепыхания птицы, подумал: «Неужели символом всего, что будет, есть эта безобразная голая кость. Впрочем, так оно и есть. Смерть и прах – итог всему. Остается только торопливо заботиться о мясе, покрывающем эти, пока подвижные кости. Ублажать его при каждом случае. Тешить его минутами славы, утверждать величие маленькими победами и пьяным зрелищем падения, смерти других».

Один взмах изогнутого ножа – и брызнула горячая кровь, омывая череп, растекаясь по рельефу каменой плиты. Голова птицы упала на алтарь, маленький янтарный глаз смотрел с ужасом в неведомую тьму, а тело еще билось на полу, разбрасывая перья и хлопая крыльями. Неожиданный порыв ветра бросил пригоршню пепла из очага, закружился по комнате, приподнимая тяжелые занавеси. Запах тлена заполнил помещение, словно внезапно открылась дверь в древний склеп.

Закрыв глаза, сивилла зачитала заклятия, склонилась над алтарем, разглядывая потеки и капли крови, пометившей знаки на камне, разлившейся замысловатым рисунком, в котором было столько всего. Едва не касаясь плиты зазубренным желтым ногтем, старуха водила им над кровавыми письменами и бормотала что-то голосом, похожим шорох огня.

– Что видишь Кникия? – нетерпеливо спросил Давпер.

– Не спеши, – она оттолкнула ногой обезглавленную тушку птицы. – Молчи. Сейчас молчи.

– Вижу твою удачу, – наконец заговорила сивилла. – Да… большую удачу. Там, где другой бы пропал, сгинул без пользы, ты выкарабкаешься. На южный же остров дорога?

Давпер кивнул.

– Вижу безумный огонь, руины древние дрожат, сыплются прахом… и могучего чудовища рев… Мэги черноволосая, совсем молодая… Она поможет тебе. Поможет хитро, что ты и вообразить не можешь, – Кникия убрала с глаз седые пряди и наклонилась ниже. – Только не мешай ей. Не будешь мешать – она поможет. Или все будет прахом, и корабль твой утонет, и море будет в крови! Прошу, не мешай! Она сделает все сама, волей богов или дряней некроновых, но сделает. Вот клянусь тебе! Наберись терпения и тогда все получишь. Все, что пожелаешь, вынесешь из их шетова храма, но прежде не мешай!

– Странно, Кникии? Ты бы внимательнее смотрела, – Давпер помнил давние предсказания старухи, и все они были точны. Но то, что она говорила сейчас, казалось каким-то хмельным бредом. – С чего ей помогать мне?

– Враг она тебе. Это уж понятно, – глянув на него косо, сивилла оскалила зубы. – Запомни, на острове твоя и ее цель едины. Ты главное не противься, послушай старую Кни. И сам не лезь в пекло. А после всего и девчонка будет твоей. Будет птичкой в клетке – только руку протяни…

– Старая ведьма, вот как тебе не верить, после Сагель-Аля или заварухи с «Чайкой»?! Нет, я тебе верю, Кни, – он усмехнулся в ответ и положил ей руку на худое плечо. – Верю и боюсь.

У Кникии задержался ненадолго. Вышел от нее около часа Береса и, размышляя о столь нелепом, но приятном пророчестве, направился в Суд Архора. Переговорив со знакомым гиленом, оставив там немалый вес кошелька, Давпер вернулся в таверну, где его ожидал Морас, и сказал:

– Капитан, а кое-что изменилось. Изменилось так, что… нет, я не буду сейчас вам ничего говорить, – решил он, нервно потянувшись к отпитой кружке с элем. – Готовьте к отплытию «Гедон». Завтра или не позже чем послезавтра мы должны быть в море. Плывем на Карбос, шет его порви!

– Давпер, вы уверены в том, что говорите? – недоверчиво спросил Морас.

– Да, да, кэп, я уверен в том, что я говорю. Снаряжайте «Гедон». Все барахло с «Нага» по списку пусть грузят туда. Не забудьте бочки с порошком Бугета. Если самого этого мерзавца ваши люди не найдут до отплытия, значит не судьба. Перепоручите его поиски доверенным Пери – он нам все равно потребуется после Карбоса.

– Как скажите, господин Хивс. Надеюсь, для этого серьезные основания, – Морас встал с дивана, опираясь на трость, прошелся по комнате до окна. – Мы наняли в команду только шестерых. Нужно хотя бы еще человек десять – двенадцать. Если храм придется брать приступом, у нас не хватит людей.

– Так найдите их. По кабакам полно всякого сброду. Что вы так разборчивы, Морас? Мне плевать из кого состоит команда, которая нужна только на месяц. И вот еще, – он смягчился, вытащив свиток с гербом ланерийского суда. – Это деликатное дело. Как стемнеет, пошлите толковых людей на шлюпке к Гарунской крепости. Там все будет договорено. Вот распоряжение. Пусть они заберут мэги и доставят ее на «Гедон».