Джоэл Розенберг - Путь к Эвенору

Гном не собирался выручать меня из этой трудной ситу­ации.

— Ты можешь оставить их подыхать от голода, а потом казниться уже этим.

Джейсон глянул на него сверху вниз:

— Дурнее в голову ничего не пришло?

Андреа присела на корточки и потянулась погладить од­ного. Сперва звереныш попробовал ее цапнуть, потом при­нялся сосать палец.

— Или можно перерезать им глотки.

Тэннети опустилась на колени возле скалы.

— Я это сделаю. Нечестно оставлять их голодать.

Она вытащила нож и потянулась к ближайшему волчонку. Джейсон перехватил ее руку.

— Что за спешка?

Она пожала плечами:

— Они голодные. — Она убрала руку. — Я им не враг. Просто не хочу, чтоб они страдали.

Он приподнял ладонь:

— Не надо торопиться. Давай подумаем. Я — так уже подумал. Обо всем. Черт!

Иногда воспитание, подобное нашему, — это бремя, и, похоже Джейсон унаследовал часть этого бремени от Карла. В первобытном обществе люди не сюсюкают над симпатичными зверушками. Такого рода сочувствие — роскошь, ко­торую те, кто борется за выживание, не могут себе разрешить. Скажем, ты не можешь позволить себе вырастить всех щенят, которых приносит твоя сука, а стерилизовать ее тебе умения не хватает. Так что приходится топить щенят — всех или большую часть.

Понимаете — порой мне приходилось быть жестоким. Есть ситуации, когда просто приходится признавать, что что-то там — совершенно естественно, что с этим ничего не поделаешь. Во всех лесах постоянно умирают обаятельные зверята, и в большинстве случаев это совершенно естествен­но. Я видел вещи и пострашнее.

Но в этом не было ничего естественного. Бойоардо при­вел из предгорий мать этих волчат, а мы перебили стаю — так что ответственность за сирот лежит теперь на нас. На мне.

За деревьями смутно вздымалась Эллегонова туша.

« Самым правильным будет сейчас улететь ».

Самым правильным будет найти в замке Куллинан соба­чье молоко.

— Джейсон! — окликнул я. — Есть в замке щенная сука?

— Нет, — отозвался он. — На моей псарне нет. Брен показывал мне хозяйство, но об этом не поминал. С другой стороны, таковая сука вполне может найтись у какого-нибудь ближнего старосты. Видели вы старосту без собак?

— Есть коровы, — заметил Ахира. — Можно попробо­вать коровье молоко.

Тэннети сплюнула.

— Глупости. Прикончить их побыстрее — это лучшее, что можно сделать.

Джейсон помотал головой.

— Не думаю, что мой отец на это бы согласился, а ты?

Тонкая улыбка проскользнула по его губам. Он полез ру­кой в логово и сгреб одного из волчат. Тот скулил и трепы­хался. Джейсон протянул его мне. Сидеть спокойно щенок намерен не был.

Джейсон вытащил второго и, не обращая внимания на тре­пыхания и скулеж, зашагал по тропе к Эллегону.

— Тем, кто хочет лететь со мной, лучше поспешить. Мы возвращаемся в замок — бегом.

Я смотрел на волчонка у себя на руках. Шерсть его была жестче и гуще, чем, на мой взгляд, полагалось щенку, глаза стекленели от голода и жажды.

Черт, черт, черт.

— Ладно, поехали.

— О'кей. — Ахира поправлял мешок у себя на плечах. — Поможем мальчику.

— Я думал, ты хочешь бросить их подыхать от голода, а после казниться этим, — сказал я.

— Ничего такого ты не думал.

Ко времени, когда мы вернулись в замок Куллинан, Эйя, Брен и их свита отбыли в Малый Питтсбург.

Сложные проблемы зачастую решаются легко и просто это от простых голова идет кругом.

Вот, например, кормление волчат. Сложная проблема была — чем и как их вообще кормить?

Вполне могло получиться, что мы не сможем найти для щенков достаточно еды — и нам придется убить их просто из милосердия. Я не сторонник таких мер, поверьте, но это все упростило бы.

Однако оказалось, что кормление приемышей — воп­рос вполне решаемый, так что мы решили попробовать при­ручить их. В прежние дни — в древности — такое случалось, и собаководы даже изобрели собственную методику, как вскармливать и воспитывать зверят. А так как людьми они были грамотными — в старину собаководство почиталось делом уважаемым, и занимались им в основном небогатые дворяне, — то они оставили на сей счет записки.

Один из наших псарей, Фред (я тут ни при чем: это сокра­щение от холтского имени Фределен), был твердо убежден, что Нифиэнская пастушеская собака происходит от смешения волка и огромного холтского пса породы калифер — мне эта громадина всегда напоминала лохматого мастифа.

Впрочем, тут были свои хитрости. По Фреду, сука может кормить волчат только первые десять дней — потом зверята вырывают у собаки соски. Чтобы держать волчат в строгос­ти, нужна волчица.

Обычная смесь для волчат состоит из козьего молока и сыворотки с добавлением одной части бычьей крови на де­сять частей молока и некоторых травок, которых Фред не мог описать.

И куда больше внимания, чем нужно новорожденному младенцу. Если вы хотите, чтобы волчата уживались с людь­ми, надо, чтобы звери постоянно людей обнюхивали.

Следующие десять дней нам всем было не до смеха.

Кошмар повторяется.

Мы стараемся вырваться из ада, мчимся сквозь влажные завесы, что свешиваются из ниоткуда, закрывая бесконеч­ный простор.

Здесь все, кого я любил, и вместе с ними — знакомые и незнакомые лица.

Позади, порой видимая сквозь завесы, ярится демонская погоня. Я не хочу смотреть на них, да и не должен — мы почти выбрались, почти спаслись.

Но «почти» — не значит «уже».

Выход высоко впереди, он отмечен сияющими зелеными буквами, и кое-кто уже выбрался через него. Мне кажется, я вижу, как прошли туда и вышли мои жена и дети.

Я надеюсь на это.

Кто-то уже прорвался, но остальным надежды нет: демо­ны уже рядом, вот-вот настигнут.

И тогда я вижу его — Карла Куллинана, отца Джейсона. Он стоит над толпой, на голову выше всех, лицо его сияет, на руках, на груди, на бороде — пятна засыхающей крови.

— Надо их задержать, — говорит он. — Кто со мной? Он улыбается, будто мечтал об этом всю жизнь, чертов болван.

— Я, — откликается кто-то, и Карл, не глядя, кто это, показывает место в строю рядом с Клинтом Хиллом и Эдди Мерфи.

— Твой черед. — Он поворачивается ко мне. Он по­крыт кровью, какой-то желто-зеленой слизью и волчьим дерьмом.

Он встряхивает головой, смахивая кровь с глаз.

— Твой черед, Уолтер.

— Твой черед, Уолтер, — повторил Джейсон и снова тряхнул меня.

Я просыпался медленно, наполовину уже в реальности, наполовину в кошмаре: за лицом сына для меня еще маячило лицо Карла.