Роберт Скотт - Ореховый посох

— Бычок! — с отвращением воскликнула Брексан. — А ты-то чего радуешься? Мы же чуть не утонули под этой мертвой рыбой!

— Но не утонули же.

— А ты представляешь, как отвратительно от тебя вонять будет, когда мы на берег выберемся?

Она игриво толкнула его в бок.

— Ты мне этим все последнее время грозишь. — Версен потянулся и сел. — Ты уж лучше учись любить меня таким, какой я есть.

— Вот еще! Дурно пахнущим и заросшим колючей щетиной? — Брексан привычным жестом сунула за ухо прядь волос, в которых запуталась рыбья чешуя. — Можешь даже не надеяться!

— Ну и ладно, — нарочито равнодушным тоном сказал он. — А я-то думал, что мы с тобой поладили.

— Ах, так? Ну так слушай правду, бычок...

Рыбак деликатно покашлял и выразительно посмотрел на них, по-прежнему укрытых богатым ночным уловом. Потом покраснел и, не находя слов, мотнул головой в сторону берега.

Версен понял и, крепко ухватившись за планшир, чтобы не поскользнуться, стряхнул с себя рыбу, встал и помог Брексан тоже подняться. Оба от души посмеялись над собой, горячо поблагодарили старого рыбака и выпрыгнули из лодки на мелководье. Брексан здесь было по пояс.

Махнув Каддоку рукой, они побрели было к дюнам, но через несколько шагов Версен вдруг вспомнил о чем-то и, обернувшись, крикнул:

— Далеко отсюда до Ориндейла?

— Пешком? Дня четыре, а может и пять. Удачи вам. — И рыбак, подняв со дна лодки крупную рыбину, протянул ее Версену, посоветовав: — Вы ее только поскорее поджарьте. Вам этого до самого Ориндейла хватит.

Еще раз поблагодарив старика за спасение и за неожиданную щедрость, Версен и Брексан снова двинулись к берегу.

Каддок долго смотрел, как Версен помогает молодой женщине взбираться на дюны, и, когда они уже почти исчезли из виду, сказал, обращаясь к рыбе:

— А перед морем им и отчитываться ни к чему.

Им потребовалось с четверть авена, чтобы взобраться на вершину самой высокой дюны. Версен, по щиколотку утопая в песке, нес рыбину за хвост. Время от времени он останавливался и свободной рукой махал исчезающему в морской дали ялику. Крошечный треугольник его паруса, нарушавший абсолютную синеву моря, вскоре совсем пропал из виду, и Версен остановился и огляделся. Брексан тоже озиралась с таким радостным видом, словно ожидала, что их вот-вот начнут поздравлять с благополучным возвращением в Рону. Или, может, они оказались в Фалкане? Брексан задумалась. Их вполне могло отнести к северу, и граница давно осталась позади, особенно если учесть, что старик говорил, будто до Ориндейла всего четыре-пять дней пешего хода.

Глядя, как волны набегают на берег, Версен сказал:

— Сегодня нам бы надо отойти как можно дальше от берега, но если ты голодна, мы можем съесть часть рыбы прямо сейчас.

Не отвечая, Брексан взяла у него рыбину, бросила ее на песок, крепко схватила его за руку и повела за дюну, куда не залетал ветер с моря.

— Ты что? — удивленно спросил Версен.

— Помолчи, бычок, — велела она и принялась развязывать у него под горлом кожаные тесемки его верхней рубахи.

Чувствуя на груди ловкие пальцы Брексан, Версен вдохнул ее аромат, сильно замешанный сейчас на запахе рыбы и морской воды, и поморщился: пахло, в общем, так себе. Но тело его тем не менее мгновенно ответило на ее прикосновение. Обнимая девушку, он щекой осторожно коснулся ее вспухшей скулы, изуродованной кулаком Лахпа.

— А мне казалось, что от меня отвратительно воняет, — с усмешкой шепнул он.

— Ничего, я ртом дышу, — пробормотала Брексан, быстро его поцеловала и вновь принялась его раздевать.

Не в силах развязать задубевшие от воды узлы на кожаных тесемках, она теперь все свое внимание уделила тем ремешкам, которые поддерживали узкие шерстяные штаны Версена.

Все эти действия страшно его возбуждали, и он ловко стянул с нее через голову верхнюю рубаху. Бледные плечи Брексан тут же покрылись пупырышками на холодном ветру, дующем с моря.

Она, пытаясь ему помочь, собралась уже сама сорвать с себя тонкую нижнюю рубашку, но он вдруг схватил ее за плечи и прижал ей руки к бокам.

— Не надо! — умоляюще сказал он, хотя сам уже почти себя не помнил от желания поскорее увидеть ее обнаженной в лучах утреннего солнца.

— Но я хочу! — возразила она, недовольно надув губы, и чуть не свела его с ума этой гримаской.

— Брексан, мы здесь не одни.

Она мгновенно одернула рубашку и стыдливо обхватила себя руками.

— Проклятье! О'Рейли, ты все еще здесь?

И услышала тихий смешок и голос О'Рейли: «Да, здесь».

— Ты не мог бы оставить нас наедине на пару часов? «Боюсь, вы не слишком хорошо будете чувствовать себя, если я уйду. Без меня у вас может попросту сил не хватить», — ответил ей бывший банковский менеджер.

— Знаешь, мы все же, пожалуй, рискнем.

Брексан не хотелось выглядеть в глаза О'Рейли неблагодарной, но для себя она уже все решила. Слишком давно она ждала этого момента.

«Хорошо. Я вернусь ближе к полудню», — прошелестело у нее в ушах.

И Брексан ощутила легкую тошноту: это призрак покинул ее тело. Легкое белое облачко, похожее на дым или туман, повисело немного над ними и поплыло на восток, к редкому леску, видневшемуся за дюнами. И тут же в глазах у Брексан потемнело, голова сильно закружилась, и она, чувствуя непреодолимую потребность немедленно лечь, прижала обе ладони к широкой груди Версена и увлекла его за собой на песок.

Через некоторое время оба крепко уснули.

Стивен проснулся: ему пора было стоять на часах. Он перевернулся на бок и потянулся, разгоняя кровь в затекшей спине и ногах.

— Хоть какую-нибудь постель! Я бы, наверное, все, что угодно, отдал за то, чтобы одну только ночь провести в нормальной постели! На мягком матрасе. На льняных простынях. О господи...

В шее у него что-то хрустнуло, и он помотал головой из стороны в сторону.

— Скоро, друг мой, очень скоро, — пообещал ему Гарек. — В Ориндейле отличные гостиницы — с горячей едой, мягкими подушками и теплыми шерстяными одеялами.

— А еще мне нужно сменить одежду. В этих лохмотьях от меня запах, как от разлагающегося трупа. — Он с омерзением взялся двумя пальцами за рукав своей чудовищно грязной верхней рубахи.

— Мы с Бринн с удовольствием пройдемся с тобой по магазинам.

— У меня ведь еще осталось несколько тех серебряных монет, которые мы украли в Эстраде.

— Этого вполне хватит, чтобы вас обоих переодеть по самой последней столичной моде.

В глазах Гарека плясали веселые огоньки. Его умиляла эта озабоченность Стивена своим внешним видом, когда все они, весьма возможно, оказались в подземном логове какого-то монстра, увлекающегося сбором человеческих костей и вполне способного в любой момент напасть на беспечных путешественников.