Артем Лунин - Время жестоких чудес

Он почувствовал смерть и отшатнулся назад, ударившись затылком о туры, что-то мелькнуло в воздухе, обожгло висок. Баир ощутил, как на левое ухо ему посыпались срезанные метательным оружием волосы, кровь полилась только потом.

Узор сократился, потом распрямился и ударил его так, что Рошер пролетел шагов десять, проломив спиной заграждения. Ему показалось, будто им выстрелили из порока. Он ждал смерти, но девушка отступила, бросилась к поверженному великану и что-то закричала. Двое воинов вышли из схватки, подхватили тело, еще один взвалил на плечи потерявшего сознание белоголового. «Жив, оба живы», – с досадой и восхищением понял Рошер. Еретики пятились, впереди была сумасшедшая воительница. Рошер подобрал меч, дернул линии Узора, и знакомый еще теплый громобой чувствительно ударил по пальцам. Баир вернул оружие в кобуру, услышал, как взвыли рога, призывающие к отступлению…

Сознание вернулось рывком. Алек подскочил, с маху ударился головой о низкий потолок и уселся на кровать. Рука метнулась к поясу…

Меча не было.

Пояса тоже не было.

Послышались быстрые шаги. Кто-то обнял за плечи, заставил лечь. Алек сначала узнал ауру, потом лицо.

– Ты…

– Юлия, – подсказала девушка.

– Что… Бой…

Алек попытался встать, тронул повязку и скривился от боли.

– Закончился. Уже ночь.

– Что… со… мной?

– Рана неопасна, но ты потерял много крови. Лежи смирно.

– Остальные? – но она уже ушла в душную темь избы. Кто-то стонал, хрипло просил пить. Алек закрыл глаза, но не мог не видеть.

Наверное, где-то тут лежат друзья, раненые, как и он. Влад и Колин наверняка лежат, они ведь живы, они не могли…

Ауры раненых были искажены, но узнать людей можно. Колин лежал через две койки, забинтованный с ног до головы. Влад лежал у другой стены.

Алек встал, голова закружилась. Он перепоясался мечом, с трудом управляясь одной рукой, поискал лук и громобой, не нашел, куда-то пропал и нож.

Петляя между лежанками, дергаясь от отголосков чужой боли, Алек отправился к Колину.

– Привет…

В ответ только движение век.

– Плохо выглядишь. Примерно как я себя чувствую.

Слабый изгиб губ.

– Кто-нибудь из наших?..

Более явная улыбка, движение глаз. Алек почувствовал, как его затопляет громадное облегчение, наши все в порядке, ну, не совсем в порядке, но живы…

Веки раненого опускаются, он спокойно засыпает.

Влад при приближении Алека соизволил приподнять голову и помахать здоровой рукой. Кузнец поведал хриплым шепотом, что пуля ударила его в бицепс, прошла насквозь и попала в грудь, застряла между ребрами, мало не дойдя до сердца.

– Вот. – Он пошарил под подушкой и показал Алеку исковерканный кусочек свинца. – Говорят, пуля, которая тебя не убила – сильный магический талисман.

– Такой большой мальчик, а в магию веришь, – усмехнулся Алек. Влад засмеялся и тут же зашелся в кашле, вцепился в рукав Алека.

– Найди Вики. Я ее не видел с боя.

Появилась Юлия, напоила кузнеца мерзко пахнущим пойлом и отправила Алека на место. Он незаметно ускользнул из лечебницы и пошел по деревне.

– Почему он так поступил?

Верея молчала, подбирая ответ. Собственно, она догадывалась, почему он так поступил, но не была уверена, что девушка примет этот ответ.

Послышалось нарочитое шарканье ног, и из-за угла явился Алек.

– Здравствуйте…

Вики с раздражением посмотрела на ученика, тот затоптался.

– Влад просил узнать, как ты.

– Я? Нормально. А как он?

– Лежит, пьет травы и плюется. Я скажу ему, что ты нормально, но мне скажи как есть.

– Ты думаешь, что я вру? – неуверенно возмутилась девушка, выглядело это презабавно.

– Врешь, – не обвиняя, а констатируя факт, ответил Алек. – Я смотрел и не узнал тебя. Ты вся… изменилась… Очень больно?

Девушка поджала одну ногу и попрыгала на другой, едва не упала.

– Ерунда, только кожу рассекло. Я в порядке, правда, в порядке. А изменилась, каждый бы изменился. Ты себя не видел со стороны. Алек, твой лук…

– Теперь твой. – Он тут же пожалел о своем порыве, нельзя было напоминать, но сказанного не воротишь.

Она вскинула заблестевшие глаза.

– Знаю, Дерек не обиделся бы, ты стреляешь лучше меня, – сказал он нарочито беспечно и повернулся к Верее: – А вы нисколько не изменились.

– Лучшее, что может услышать женщина в моем возрасте, что она нисколько не изменилась, – засмеялась войя и тут до нее дошло. – Ты… видишь?

Алек, казалось, удивился.

– Вижу. А что? Должен был ослепнуть?

Верея закрыла рот, тронула свою защиту. Как всегда, безупречна, только почему она не почувствовала, что на нее смотрят?

– Ну хватит, – раздраженно сказал юноша, не дав ей собраться с мыслями. – Все от меня что-то скрывают. Вы, мыследеи, спорили, должен ли я стоять вместе с вами на белой башне или вместе с остальными. Ведь так?

– Откуда ты… То есть с чего ты это взял?

Алек смотрел набычившись и не собирался сдавать позиции.

– Ладно, – вздохнула женщина. – Попробуй-ка поднять эту штуку.

Алек повел рукой, и «штука» – тяжелая резная колода – воспарила ввысь и стала кувыркаться, подчиняясь движениям мизинца. Верея поймала себя на том, что рот у нее совершенно неподобающим образом открыт.

– Так, положи, откуда взял. Пошли, живо.

– Теть Вир… – Вики сделала такое движение, словно хотела схватить ее за руку. – Я хотела…

– Спроси у него сама. – Женщина взяла Алека за руку, он скрипнул зубами, боль ударила до самого плеча.

Вики еще какое-то время глядела им вслед, беззвучно шевеля губами, словно споря сама с собой, потом решительно мотнула головой и пошла в другую сторону, подальше от лечебницы.

– Я скажу это не потому, что ты такой уж талант, не потому, что ты мне симпатичен, хотя… – Верея окинула его откровенным взглядом, Алек покраснел. – Просто ты уже взрослый и обязан знать.

Начало было многообещающим.

– Я давно уже взрослый, – буркнул Алек. – И знаю все, что полагается взрослому. Наверное.

– Кроме того, такова последняя воля Клайдена.

Алек сделал еще пару шагов и остановился, налетев на ее слова, как на каменную стену.

– Он… он…

– Да. Айзек мертв.

– Его звали Айзек? – спросил он для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.

– Да… Это очень старая традиция – войи, мыследеи берут себе новые…

Ее голос истаял в огромной пустоте. Клайден… Айзек… мертв.

– …Часто бывает, что настоящие имена…

И последнее, что он слышал от Алека – пожелание не свернуть себе шею…

– …только когда вой умирает.

Он вцепился зубами в костяшку пальца, стараясь не расплакаться.

Прости меня

– Эй, парень…

Он очнулся. Надо жить дальше. Титаническим усилием вернул себя в здесь и сейчас, вспомнил, кто он такой, где находится и с кем говорит.