Тереза Эджертон - Ожерелье королевы

— Но вот что хуже всего. Я не могу ехать к Лили — в Брейкберн или куда угодно. Я уезжаю из города по срочному делу. Не могу сказать тебе, куда и зачем. Но если вдруг Лили вернется в Хоксбридж зачем-нибудь…— Он умоляюще посмотрел на Трефаллона. — Если она напишет тебе и откроет, где она… скажи ей… расскажи ей…

— Я расскажу ей, как ты выглядел и что ты сказал, — успокаивающе ответил Блэз. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедить ее остаться здесь и подождать твоего возвращения.

Вилл ненадолго забежал в тайную комнату в доме мастера по парикам, собрал несколько странных пузырьков и каких-то загадочных снадобий и положил в карман плаща. Затем вернулся во дворец, где узнал, что юный Своллоу уже упаковал его вещи в небольшой деревянный сундук и две дорожные сумки.

— Отправь их почтовым дилижансом, пусть они дожидаются меня в «Золотой Пятерке» в Фермулине. — Вилл договорился встретиться в этом трактире с Ником и остальными двумя своими людьми. Они путешествовали порознь, чтобы не привлекать внимание.

Вооружившись двумя пистолетами, рассовав по карманам пороховой рожок и мешочек с пулями, он взял шпагу с серебряной рукоятью на красной шелковой перевязи, шляпу с загнутыми полями, пару рукавиц из свиной кожи и направился к двери.

Затем он зашел к королю, и Родарик выдал ему документ, который они оговорили заранее, — он давал такие широкие полномочия, что попросту являлся карт-бланш. Документ утратит часть силы, когда они пересекут границу, но все еще будет иметь определенный вес в Шенебуа, Брайдморе и Монтань-дю-Солей, в соответствии с последними договорами, подписанными с этими странами.

— За исключением убийства, поджога и грабежа на большой дороге, — сказал Родарик, передавая бумагу, — этот документ дает тебе право на любые действия в этих странах. Но будь осторожен, следи, как ты его используешь и кому показываешь.

Вилл кивнул, засунул бумагу во внутренний карман и пошел наверх, попрощаться с королевой.

Он нашел ее в одиночестве в ее хорошенькой спальне, где певчие птицы в своих серебряных клетках хранили зловещее молчание. Когда Вилл вошел в комнату в развевающемся дорожном плаще, Дайони повернула к нему изможденное лицо. С тех самых пор как Родарик сказал ей сегодня утром, что Машина Хаоса, возможно, обнаружена, Дайони попеременно начинала то отчаянно надеяться на лучшее, то мучаться мрачными предчувствиями.

— Ты привезешь ее? Пообещай, что ты ее привезешь, — прошептала она, когда Вилрован упал на колени к ее ногам. Выражение ее лица перепугало его.

— Обещаю, — он взял ее руки в свои и начал попеременно целовать дрожащие ладошки, — что бы ни случилось, я не вернусь без Сокровища Маунтфалькона. Мы слишком долго ждали хоть каких-нибудь вестей. Если я не найду Машину Хаоса в Фермулине, я буду искать ее повсюду, пока не найду.

Он выехал из ворот Волари на той самой серой кобыле, что несколько месяцев назад привезла его в Брейкберн-Холл, и как он отчаянно пожалел, что сейчас едет не к Лили Брейкберн.

Но много часов спустя, когда время уже близилось к полуночи, продвигаясь по горной дороге, он начал сомневаться в своем решении. Держа путь от Хоксбриджа к равнинам Шенебуа и Брайдмора, не переставая мучить себя мыслями о Лили, он осознал наконец, что, какой бы жизненно важной ни была цель его путешествия, он не сможет посвятить ей все свое внимание, пока не предпримет последней попытки найти жену и поговорить с ней.

Брейкберн-Холл и деревня Фернбрейк находились в нескольких часах быстрой езды к северу, а Фермулин — значительно дальше к северо-востоку. И хотя Брейкберн был не совсем по дороге, но он был и не настолько далеко, чтобы мимолетный визит туда занял больше, чем восемь-десять часов. Он сможет частично нагнать это время, сменив лошадей, скача ночь напролет, он ведь и сегодня отказался от ночлега.

Вилл принял решение. Спустившись с гор, он повернул свою усталую кобылу на север. Ночь была светлая, и на небе сияла почти полная луна, дорога была так хорошо знакома, что он без труда находил путь.

Вилрован прибыл в Брейкберн-Холл, грязный и измученный, за час до рассвета. Он предоставил кобылу заботам конюха и застал Аллору Брейкберн как раз тогда, когда она собиралась приступить к завтраку.

— Я хочу видеть Лили, — потребовал он с порога.

— Ее здесь нет, — сказала Аллора, неприязненно глядя на него поверх расписного фарфорового чайника. — И вам незачем продлевать ваш визит, который, я надеюсь, будет очень коротким. Она может вернуться очень нескоро.

Вилл отчетливо заскрипел зубами.

— Из чего я заключаю, — сказал он угрожающе, — что вы знаете, где она, но не намерены мне сказать.

— Вы совершенно правы, у меня нет такого намерения, — чопорно ответила Аллора. — Пусть Лили сама извещает вас о своем местонахождении, если действительно хочет, чтобы вы знали, где она. — Аллора взяла салфетку и расстелила на коленях. — Вы можете закрыть дверь с той стороны, когда будете уходить.

У Вилла руки зачесались, когда он на мгновение представил, с каким удовольствием он вытряс бы из нее все, что она знает, — если бы она была мужчиной и лет на тридцать моложе.

Но думать об этом было бесполезно, ее возраст и пол служили ей надежными защитниками. У него не было возможности силой заставить ее что-нибудь ему рассказать. А что, если…

При этой мысли его глаза опасно блеснули.

— Госпожа Брейкберн. Ни разу, за все годы, что я вас знаю, вы не упустили ни единого случая сделать мне какую-нибудь гадость. И должен вам сообщить, что мое терпение лопнуло, я больше не потерплю, чтобы вы вмешивались в мою семейную жизнь.

Аллору это не тронуло.

— И что, — ядовито отозвалась она, — что вы собираетесь делать? Вызовете меня на дуэль, храбрый капитан Блэкхарт? Вы обидите старую и слабую женщину?

— Ни в коем случае, — сказал Вилл, направляясь к выходу. — Клин клином вышибают.

Из столовой он немедленно направился в кабинет своего тестя; увидев, что комната пуста, он сел за стол, очинил себе перо и написал короткое, но подробное письмо на одной стороне бумажного листа. Расписавшись, поставив кляксу и сложив лист, он запечатал письмо воском лорда Брейкберна и прижал к нему свое резное кольцо, затем крупно написал адрес.

На мгновение он задумался, не отдать ли письмо одному из лакеев в Брейкберне, чтобы они отправили, но почти сразу же отказался от этой идеи. Он все равно собирался остановиться в Фернбрейке, чтобы сменить лошадь и наскоро поесть. Будет несложно за соответствующее вознаграждение найти кого-то, кто согласится отвезти письмо в Одэмантэ.

Снова наступила зима, как всегда, быстрее, чем хотелось бы, и улицы Тарнбурга занесло снегом, острые крыши обледенели. В Линденхоффе королевское бракосочетание отметили с должной сдержанностью. Смерть лорда Хьюго Саквиля всего четырьмя месяцами ранее — у него хватило дурного вкуса умереть прямо на обеде в честь помолвки короля — бросила тень на все торжества. Все визиты, балы и другие предсвадебные мероприятия были короткими и скучными.