Пирс Энтони - Голубой адепт

Халк развел руками.

— Как ты примешь это — это твое дело. Мое дело попытаться. Ты можешь прогнать меня.

— Итак, мне нужно принять определенное решение?

Халк кивнул:

— Думаю, да. Когда-то, когда я прибыл с Протона на Фазу, я понял, что на Фазе живая жизнь разнообразна и обильна. У меня же не было естественного иммунитета против вирусов и бактерий, поскольку Протон почти стерилен. — Он сделал паузу, размышляя. — И вот я заболел, и тогда Голубая Леди, узнав об этом, уложила меня в постель, коснулась своими целительными руками, и ее тепло согрело меня и исцелило…

— А, да! — воскликнул Стайл, моментально выключая голограф, и объяснил: — Я почувствовал прикосновение этих рук!

— Ты не ревнуешь? — спросила Шина. — Я это спрашиваю из чистого любопытства робота.

— Что означает, что ревнуешь ты сама! — сказал он. — Но ты же видишь, что Леди прекрасна.

— Если бы внешний вид решал все, тогда я могла бы поспорить с ней. Но думаю, что Леди волнует твое воображение еще и другими какими-то качествами.

— Но не на Протоне! Халк оставил мне ее на Фазе, я оставил ему на Протоне. Это было не так просто сделать каждому из нас. Да, я ревную. Мне тяжело смотреть, как другой мужчина ухаживает за ней.

— А еще тяжелее смотреть, как она отвечает на эти ухаживания.

— Я не отдаю легко ни мое тело, ни мою душу, — сказала Василек Халку. Изображение остановилось, пока Шина и Стайл разговаривали: Шина держала руку на кнопке включения. — Ты смешной человек, со своей детской сказкой. И все же нет сомнения, что мы в шахте, и, без сомнения, нас будут допрашивать. Ты будешь рассказывать тому, кто похитил нас, эту недостоверную историю?

— Я не уверен. Я не уверен, что тот, кто нас похитил, захочет выслушать ее. — Халк помолчал. — Боюсь, Леди, нам придется плохо, когда наш тюремщик узнает об ошибке роботов. Лучше будет, если он не догадается о подмене.

— Почему?

— Очевидно, похититель хочет чего-то от моего друга, не просто его смерти. Иначе роботы на месте убили бы нас, а не тащили бы сюда. Возможно, ему нужна какая-то информация. Поскольку похищение — это преступление, даже если замешаны только рабы, участь моя предрешена. Тогда к чему мне рассказывать мою историю про Фазу?

— Да и я буду для него бесполезна, как приманка… Но я не вижу выхода… Что же делать? Вывести из строя голограф? Тогда он нашлет на нас роботов. Ты говоришь, что нас притащили роботы?

— Я видел двух, когда пришел в себя.

— И у них были кислородные маски для нас? — воскликнула Василек, расширив глаза, когда наконец все поняла. — Что ты предлагаешь, Халк?

— Во-первых, я спрячусь из поля зрения аппарата. Во-вторых, ты будешь называть меня Стайлом и, если спросят, опишешь как мужчину маленького роста, ниже тебя самой. Историю ты знаешь, но это он рассказал тебе ее. Он прибыл, чтобы увезти тебя, и сам попал в ловушку.

— Хорошо, — согласилась Василек. — Но если я восприняла то, что ты мне рассказал о другом мире как несусветную чушь, как можно думать, что кто-то на Протоне в это поверит?

— Леди, послушай меня внимательно. Я спрячусь в тоннеле. Некоторое время я смогу обойтись без кислорода, если приведу себя в состояние каталепсии или транса. Ты попытаешься завлечь туда роботов. Но предупреждаю, это будет нелегко.

— Я знаю. — Но нервное напряжение лишь едва прорывалось наружу. Она была, как знал Стайл, из тех женщин, что умеют держать себя в руках в трудных ситуациях. — Мне жаль, что встретила тебя, Халк, при таких грустных обстоятельствах: ты — необыкновенный человек!

— Спасибо. Но пока рано говорить об этом. Ты мне скажешь эти слова снова, если я спасу наши жизни, и посмотрим, что из этого получится.

Халк скрылся в тоннеле. Луч изображения потянулся было за ним, но гигант был уже недосягаем для голографа. Картинка вернулась на место, изобразив наиболее приятный автомату предмет женщину.

Экран был какое-то время затемнен. Это означало, что прошел определенный промежуток времени. Потом снова появилось изображение — в тоннеле. Стайл не понимал, как голограф мог показывать сам себя; это было просто чудо электроники Протона.

В поле зрения была женщина — высокая, стройная, из-под головного убора выбивались пряди волос. Она была обнажена. Рабыня, не гражданка, заключил Стайл. Она грозно смотрела на Василька.

— Где он? — спросила женщина повелительно.

— Кто вы такая? — в свою очередь спросила Василек. — Почему вы сделали это?

— Он не объяснил тебе? Ну и оставайся в неведении. Твои функции закончены.

— Мой хозяин…

— Меня это не касается.

Из глубины тоннеля появились два робота.

— Сделайте так, чтобы она испытывала страдания, пока не объявится ее любовник, — приказала женщина.

Роботы были гуманоидами, но не специфическими: вместо лиц — непроницаемые маски. Их достоинство заключалось в том, что, будучи машинами, они обладали нечеловеческой силой. Казалось, они не умеют говорить и двигаются с натугой, неэластично. Это были модели низкой категории. Даже раб был в состоянии иметь такого робота. Гражданин же обладал такими совершенными машинами, как Шина. Но эти были хорошо приспособлены к работе, которую им поручила женщина: у них не было человеческих, гуманных ограничений.

Стайл почувствовал, как все его тело напряглось, готовое к действию. Мысль о том, что сейчас Леди будут причинены страдания, ужаснула его. Но это была всего лишь пленка, события давно в прошлом. Он мог только смотреть.

— Ирония судьбы в том, что их похититель не догадался с самого начала заснять сцены в шахте, — пробормотал Стайл. — Он мог бы получить нужную информацию без всякого труда. Но я предполагаю, что путешественник между мирами не имеет времени на тонкости, а эта, которую мы видели, не обладает возможностями Гражданина… Как же все грубо сработано!

Василек, услышав, что против нее затевается злодеяние, метнулась в дальний угол помещения. Оба робота на негнущихся ногах поковыляли за ней. Она с удивительной легкостью ускользнула от них и побежала к противоположной стене. Роботы повернули за ней, двигались они неуклюже, но их рефлексы были нечеловечески ускорены: через мгновение они схватили ее на середине комнаты.

— Где же Халк? — спросила Шина. — Они погубят ее.

— Даже Халк не сможет обезвредить, двух роботов, — сказал Стайл. — Они не такие сложные и уязвимые автоматы, как ты, каждый из них гораздо сильнее Халка. Вспомни, как легко они протащили их по песку к шахте.

— Это правда. Но если он промедлит…

— Тот, кто взял их в плен, думает, что это я прячусь, что я люблю Василька и не дам ей страдать. Вот почему Халк сказал, что эта ошибка, возможно, и к лучшему…

— Халк сказал, что к лучшему для тебя! Его благородство спасает тебя от ловушки. Но скажи, разве он не любит ее тоже?