А. Котенко - Отдел странных явлений: Обмануть Богов

Мужчина и женщина, случайно встретившиеся взглядом, не спускали друг с друга глаз. И маленькая худая девочка, хлопая густыми черными ресницами, смотрела то на папу, то на женщину-куклу, которая остановилась, чтобы минуту-другую полюбоваться на полноватого мужчину. Она была молода и очаровательна как неотразимая актриса, играющая главную роль в романтическом фильме. Папе — тридцать четыре, думала Юля, а незнакомке… наверное, как и маме, вечно восемнадцать. Они вполне могли бы закрутить роман, — вдруг показалось девочке, но она тут же отогнала от себя эту мысль. Негоже забывать маму, менять ее на эту в белых босоножках на высокой шпильке. Пусть случайная прохожая в тысячу раз более прекрасна и располагает к себе, но она не посмеет занять место мамы!

Как бы Юля ни желала, чтобы рыжая красотка развернулась и ушла, но все произошло с точностью до наоборот. Покачивая бедрами, словно героиня эротического фильма (а один такой однажды довелось увидеть и маленькой Юле), она подошла к их с отцом столику и уселась на свободный пластмассовый стул. Такой королеве восседать бы на золотом троне, а не оставлять затяжки от пластикового китайского сиденья на голубом платье в желтые цветы. Но… она, словно зная, зачем пришла, уставилась на Шаулина.

— Вы… это… — депутат потерял дар речи.

Но женщина решила не дожидаться, что скажет косноязычный мужчина, польщенный ее неотразимой красотой.

— Антон Викторович, — ее зеленые глаза, как показалось девочке, сверкнули недобрым блеском, — депутат от либеральной партии… Вас я и искала.

— Не думал, что курортные фифы так знакомятся с объектами их обожания, причем, при детях.

Он искоса посмотрел на Юлю, которая не сводила с рыжей красавицы полный ревности взгляд. Конкурентка. Человек, пытающийся вытеснить маму из папиной памяти. Такую невозможно любить и уважать, ей нельзя восхищаться, какой бы совершенной и неотразимой она не оказалась.

— Я не фифа, — улыбнувшись уголками алых губ, прошептала женщина.

Сказала она это таким тоном, словно всю жизнь она только и делала, что играла главных героинь романтических фильмов.

— Я Маргарита, и у меня к вам одно дело.

— Надеюсь, по работе? — насупился Шаулин.

Только воспитание не позволило ему взять дочку за руку и уйти прочь. Женщина несколько опечаленно посмотрела на него и тихо сказала:

— Да. Я из Москвы, из службы безопасности…

— Арестовывать вздумали? — вздохнул депутат.

— Те времена давно прошли, — покачала она головой, смотря то на депутата, то на увлеченно наблюдающую за воробьиной дракой дочку.

Юля в свои десять лет прекрасно знала, что когда папа говорит о работе, лучше не вмешиваться. К нему часто приходили важные гости: одни — подписать бумаги, другие задерживались на долгие разговоры.

— Отдел странных явлений, эти слова вам все равно ничего не скажут, — холодным тоном заявила Маргарита, — но у меня к вам большое дело. Которое нужно обсудить с глазу на глаз.

— В люксе, на шелковых простынях и обмыть розовым шампанским, — разум Шаулина вдруг охватили далеко не деловые мысли, а его взгляд уже смело забрался внутрь большого выреза на почти прозрачном платье столичной красавицы из спецслужб. — Извините, Маргарита, я не могу принять вашего предложения, и прощайте.

Он взял дочку за руку и направился прочь. Не видел он, как женщина, сидя за столиком, ехидно улыбнулась и прошептала: 'Вам не уйти, господин Шаулин, как бы вы этого ни хотели, и причина тому — ваша дочь!

Отцу пришлось не один час клясться Юле в любви и заботе, словно перед ним была не дочь, а Роза. Он обещал забыть о существовании подозрительного отдела вообще и сексапильной женщины в частности. И девочка охотно верила ему. Она видела, как заботится о ней отец. Он даже предпочел поверить в неведомого пришельца-привидение, который разговаривал с дочкой, только бы не связываться с коварной рыжей… ведьмой. Иначе эту женщину Шаулин назвать не мог.

Но навязчивая москвичка не собиралась отступать. Коли объект заговорил о встрече в шикарном номере, прежде, чем сбежать, значит, его душа втайне надеется на свидание. Осталось только усыпить разум. Блестящее, намазанное лосьоном загорелое тело в бикини — в таких случаях подходящее оружие ближнего боя. Каждый день Марго надевала разные купальники, иногда устраивалась загорать без лифчика, пытаясь поймать взгляд Антона Викторовича.

— Знаете, Маргарита, — спустя неделю депутат не выдержал, — вам, наверное, поручено обольстить меня. И я вас уверяю — не получится! Так что, можете смело садиться на самолет и возвращаться в ваш странный отдел.

— Я могу это сделать в любой момент! — придерживая рукой чашечки развязанного лифчика, она перевернулась на спину. — Но тогда я из-за вас лишусь работы. Я не из тех, кто побирается в переходах, поэтому прошу вас, сотрудничайте со мной.

— И не подумаю! — отвернулся Антон Викторович.

Он смотрел, как его дочь плывет к концу волнореза, и радовался, что девочке на самом деле у моря стало намного лучше, и она даже начала забывать о привидении.

— Для меня в этом мире важен только один человек — моя дочь. И ваше назойливое присутствие портит ей настроение, — недовольно сказал депутат. — Она каждый вечер просит дать ей клятву, что я ни разу не вспомню о вас. А вы навязываетесь…

— Для ее же пользы, — тихо сказала женщина и, застегнув лифчик, села, приглашая депутата устроиться на покрывале рядом с ней. — Позвольте мне все объяснить вам, Антон Викторович, и вы поймете, что вам необходимо сотрудничать со мной и, возможно, бросить работу в Думе и перейти в наш отдел.

— Променять зарплату депутата на непонятно что? — фыркнул он, не принимая приглашения.

— У нас вы будете в золоте купаться, если вам так интересна финансовая сторона, — деловито сказала Марго, — но в первую очередь мы сможем защитить вашу дочь. Если вам интересно, какая опасность угрожает Юле и почему мы вдруг решили заботиться о какой-то девочке, приходите вечером в мой номер. Гостиница 'Жемчужина', последний этаж.

И она протянула визитку, сделанную тут, в Сочи, на которой красовалась выбитая позолоченными буквами надпись 'Марго', адрес гостиницы, номер и телефон.

— Я подумаю.

— Значит, вы придете, — хитро улыбнулась рыжая красавица.

В этот момент ее лицо походило на лисью мордочку. Попался — понял Антон Викторович. Но отступать поздно. Эта женщина прекрасно знает, что ей надо. Она сразу заметила, что Юля — единственное сокровище Шаулина, и чтобы заманить мужчину в ловушку, воспользовалась ребенком и его безопасностью. Она рассчитала абсолютно все, понимала, что деловая женщина на курорте привлечет ненужное внимание окружающих. Инсценировка курортного романа удалась.