А. Котенко - Отдел странных явлений: Обмануть Богов

— Нет, — отвернувшись, односложно ответила Юля.

Она не очень-то хотела рассказывать случайному мальчишке, что приехала сюда с отцом на лечение. А особенно больно ей было вспоминать о маме и странном призраке, который подарил ей интересные способности. Отец, казалось, хотел скорее забыть о жене, и поэтому уже неделю гулял с высокой рыжеволосой красоткой в синем сарафане. Кажется, он звал ее Марго, а она до сих пор предпочитала обращаться к нему официально — Антон Викторович. Девочка предполагала, что эта женщина крутит с папой самый обычный курортный роман, да и папа умолял Юлю не вмешиваться в его дела, ссылаясь на что-нибудь важное. Хотя, про отца-то и его новую женщину рассказать мальчишке как раз можно. И Юля решилась немножко приврать и приукрасить.

— Я совсем не нужна папе, который только и делает, что гуляет с любовницей! — выдала она.

— А я, — мальчишка вздохнул и уселся на край волнореза, где только что стояла Юля. — меня вообще, никто не любит. Даже вожатой нет дела ни до меня, ни до остального отряда. Словно все мы пустое место. Вот я и сбежал из лагеря. Так, на один вечер. Пусть меня найдут, вот!

— Такой же! — улыбнулась Юля уголками губ. — Я сегодня тоже решила сбежать от папы, пусть он со своей Марго меня поищет. Мы отдыхаем в Мацесте, а я села на автобус и доехала до Адлера.

В глазах девочки читались коварство и злоба, а в чуть заметной улыбке — нахальство, она была довольна своим поступком.

— Ну, — с тоской в голосе заявил мальчик, — я не решился убегать так далеко. Наш лагерь неподалеку. И так, думаю, выговор будет.

И они рассмеялись.

— Слушай, а как тебя зовут? — поинтересовался он.

— Юля Шаулина, — она протянула руку.

Девочка любила копировать действия папы. Когда к ним в гости приходил какой-нибудь солидный дядя: депутат или бизнесмен, папа всегда называл ему свое имя и протягивал руку.

— Ваня, — смущенно заметил мальчуган и неуверенно пожал хрупкую девичью ладошку.

Они еще некоторое время молча сидели и смотрели на закат, а потом медленно прошли по волнорезу, чтобы поскорее покинуть неуютный ночью пляж.

— Знаешь, Юля, — вдруг сказал он, посмотрев прямо в глаза маленькой беглянке, — в одном американском фильме мальчик и девочка сбежали из дому, чтобы подружить своих родителей?

— И что ты хочешь этим сказать? — сощурилась Юля.

— Что-что, — вздохнул собеседник, — а давай сделаем как они. Сбежим куда подальше, пусть родители поволнуются. На самом деле, мы им нужны, просто они… ну, считают, что мы не можем их не любить. Ну, а мы вляпаемся в какую-нибудь историю и…

— Нас прирежут рэкетиры, — перебила его девочка. — Потому что мы живем не в Америке, а в России. Тут и милиция неправильная. Никто не спросил, куда мы одни вечером поехали. А если нас не найдут, мы умрем с голоду и попадем в лес с фиолетовыми деревьями.

— Куда? — лицо Вани вытянулось от удивления.

И Юле пришлось рассказывать, что она видела, когда была в коме. Мальчик заинтересованно слушал ее, боялся перебить. Казалось, будто он верил каждому ее слову и пытался найти в рассказе Юли то маленькое противоречие, зацепившись за которое можно было б ляпнуть: 'Брехня! А когда девочка начала рассказывать о призраке и о дарованных ей магических способностях, ее собеседник и вовсе заинтересовался. Вот, значит, как… и изъявил желание познакомиться с грустным потусторонним юнцом. Ваня старался говорить как можно серьезнее, чтобы сказочница не заподозрила лжи.

— Боюсь, что он не покажется тебе, — на полном серьезе заключила Юля.

Они шли куда глаза глядят по улицам Адлера. Им не было страшно. И не важно, в темных проулках могли ошиваться бандиты и хулиганы. Дети верили, что, как в американских фильмах, в самый ответственный момент прибегут папа, Марго и Ванина вожатая и спасут их от любой беды.

— Знаешь, — добравшись до остановки, шепнула Юля на ушко, — а поехали в центр города. Там в Ривьере есть один дом. Тетя-экскурсовод говорила, что в нем никто не живет, и туда нельзя заходить.

— Не надо туда лезть, — угрюмо заметил Ваня. — Давай куда-нибудь поближе сбежим! Чтобы часов в двенадцать я в лагерь вернулся.

— Фи, — она поморщилась, — уговорил меня, а сам в кусты? Порядочный ты наш Айвенго! Если бежать, то по-настоящему! И спать не в мягкой постели, а…

Вот девочка и предлагала для этого забытый розовый домик в парке 'Ривьера', в который никто не ходил вот уже больше ста лет. Как помнила Юля из рассказа экскурсовода, в 19 веке в особняке жили пьяницы. У них рос невкусный виноград, из которого получалось только кислое вино. Однажды их товар купил какой-то знатный человек. Ему не понравилась кислятина, и он приказал вырезать виноградники этих пьяниц. А тем пришлось бросить дом и уехать в другой город.

Только не пьяницами были те люди, поправил ее Ваня, а виноделами. Профессия у них такая. Ну, а если в заброшенном жилище нет привидений, то там можно и переночевать. Тем более, Юля уверяла, что в случае опасности ее дар предупредит ее, и они смогут спастись.

— И почем ты купила свои магические способности, колдунья? — спросил Ваня, когда ребята уже подъезжали к парку.

— Я не купила, — отмахнулась Юля, — я взяла их на время, на сохранение. То есть, я этакий сейф. Ну, а пока берегу, я могу ими пользоваться. Хозяин мне разрешил.

— А его, случаем, не Дьяволом зовут? — перепугался мальчик. — Вдруг он у тебя потом, как в ужастиках, душу заберет?

— Нет, что ты, — широко улыбнулась девочка, которая благодаря приобретенным способностям чувствовала, что лагерный беглец стал ее близким другом, — если он и дьявол, то очень маленький. Еще у него после смерти забрали имя, и он не может ничего сделать.

— Он смотрит на мир твоими глазами, — заключил Ваня, выходя из автобуса и подавая руку своей новой подружке, — он пользуется твоим телом. И заберет душу. Ты что, телевизор не смотришь?

— Не люблю ужастики! Тем более, мой призрак — вовсе не страшный. И ни капли не похож не то что на Франкенштейна, но и на Фреди Крюгера или какого-то прыщавого зомби. Ладно, попытаюсь вас познакомить, чтоб не боялся!

Ничего не оставалось делать, только согласиться.

Дети, ободрав локти и коленки о сухой бурелом на холме, наконец, забирались под крышу заброшенного много лет назад особняка.

Когда-то Юля боялась темноты. Ей казалось, что из углов вылезают страшные чертики, желающие съесть ее. В такие моменты она обычно обнимала большого плюшевого мишку и пыталась поскорее уснуть. Но игрушка одиноко спит на диване в Москве. Сейчас рядом с девочкой незнакомый белорусский мальчик, который смело идет по прогнившему деревянному полу, не боясь провалиться в подвал.

— Почему все девчонки — трусихи? — буркнул он, недовольно оглядываясь на Юлю.