Кэрол Берг - Сплетающий души

Пять дней я провел, купаясь в крови. Мой гнев прорвал все границы, когда я шел по почерневшим руинам Эфаха, мимо шестов, на которые, словно молочные поросята, были насажены дети, мимо ям, где сгорели старики и женщины. Когда пришло известие, что грабители-зиды были замечены возле долины Сераф, я, не слушая больше ничьих предостережений, повел в погоню двенадцать сотен солдат. Зиды привели нас в Пустыни, где в засаде нас поджидали три тысячи их самодовольных собратьев. Но их должно было оказаться вдвое больше, чтобы они смогли избежать моего гнева, и, когда все они погибли или сбежали, я рыдал, потому что больше некого было убивать.

Жарким вечером нашей кровавой победы мы возвращались в лагерь, когда последний луч погас, укрыв плащом тьмы погибших и раненых, которых мы уложили на телеги или нагрузили на лошадей. После обычного сражения солдаты разводили костры, грели воду, чтобы омыть раны себе и товарищам, смыть грязь битвы, приготовить еду. Звуки сочувствия и единения сплетались в ночи: мужчины и женщины, звенящие котелками и чинящие оружие, поющие песни или рассказывающие истории. Но когда эта ночь обвилась вокруг нас, лагерь остался темен. Солдаты падали на твердую, голую землю и больше не двигались. Но я не думаю, что они спали.

Я спрыгнул с коня и отдал поводья темноглазому мальчишке, который таращился на мои опаленные, пропитанные кровью рукавицы.

— Пусть к рассвету конь будет готов.

— Да, государь. — Мальчишка опустил взгляд.

Двое адъютантов ехали впереди, их бледные, покрытые песчаной коркой лица в сгущающейся тьме казались принадлежащими каким-то древним идолам — нечеловеческими. Я передал приказы часовым, отослал новости и благодарность Мен'Тору, который вел свои изнуренные схваткой войска до самого Авонара, чтобы укрепить гарнизон, и отпустил их. Несколько часов сна, и я вернусь к вопросу Паоло о моем сыне. Я не мог позволить Герику прожить еще один день, предать нас еще один раз.

— Государь! — Барейль откинул полог шатра. Одежда дульсе была пропитана потом и кровью. Пока я вел войска в пустыню вслед за налетчиками зидов, Барейль оставался в долине Сераф, помогая выжившим и следя за тем, чтобы все сведения, какие они могут сообщить нам об этом нападении, были записаны для меня.

— Я уже собирался ехать вас искать. Я послал за мастером Вен'Даром, как вы мне приказали, но ни его адъютанты, ни Бастель не видели его вот уже несколько дней. Они были уверены, что он находится с вами. И вам пришло срочное донесение из Нентао. Квартирмейстер говорит, что оно прибыло пять дней назад.

«Нентао… Сейри».

Мое раздражение отсутствием связи с Вен'Даром может подождать. Я сдернул заскорузлые перчатки и бросил их на землю, выхватил письмо из рук дульсе и сломал печать. Все линии и трещинки на моих руках были полны запекшейся крови.

— Пять дней! Что за несведущий ублюдок позволил ему пролежать здесь пять дней?

Ваше Высочество, с величайшей скорбью я должен сообщить Вам о событиях, происшедших с Вашего последнего посещения Нентао. Наставник Вен'Дар прибыл вскоре после Вашего отъезда. Он попытался допросить пленника, несмотря на мои требования предъявить какой-либо знак, подтверждающий, что он имеет Ваше разрешение на это. Только после того, как я силой воспрепятствовал нарушению Ваших приказов, он отступил и оставил свои попытки. Я полагал, что он вернулся к своим обязанностям.

Но на следующее утро я пошел проверять двоих стражников моего отца, которых я поставил охранять спальню Вашей супруги. Оба были жестоко изранены, сир, а один — уже мертв. Но, по словам второго, этот ужасный поступок совершил лично Наставник Вен'Дар, похваляясь при этом, что несчастный воин и его соратник были лишь первыми из «стражей дар'нети», которые будут уничтожены этой ночью. Я счел это обвинение плодом помутненного рассудка умирающего. Тем не менее, когда я услышал о гибели стражей Долин, предварявшей атаку на Сераф, я пришел в замешательство.

К несчастью, я должен сообщить, что состояние Вашей супруги с того самого дня начало быстро ухудшаться. Она слабеет с каждым часом, Целители в отчаянии. Я прошу Вас поторопиться, государь.

Пять дней! Я выехал, не сменив пропитанных кровью одежд, не смыв смерть со своих рук. Безрассудно я открыл преждевременный портал в Авонар и к концу ночи уже летел галопом по извилистой дороге в Нентао, и ужас свинцом заполнял мое нутро. Когда в предрассветном ветре я уловил намек на запах горелой древесины, я уже не мог сдерживать страх. Взревев, словно раненый вепрь, я безжалостно гнал коня, пока не достиг дымящихся руин.

— Где она? — Спешившись, я бросился через дым к почерневшим камням и едва не задушил первого же человека, попавшегося мне на пути. — Только скажи, что она мертва, и я прикончу тебя.

Человек в красной рубахе не ответил, только закашлялся, захрипел и задергался, опрокинув меня на землю.

— Ее здесь нет, — произнес тихий голос за моей спиной, — а убийство моих слуг не вернет ее… государь.

Мен'Тор смерил меня взглядом и слегка поклонился. Его глазам предстала та еще картинка: я катался по земле, борясь с простым солдатом, а грязь сражения засохла на моей одежде.

— Радель говорит, Вен'Дар похитил и вашу супругу, и прислужника Разрушителя. И похоже, Наставник виновен еще в двух убийствах, совершенных несколько дней назад. Непостижимо. Вероятно, он сошел с ума.

— Сейри и Паоло похищены? Вен'Даром? — Я оттолкнул в сторону задыхающегося солдата и поднялся на ноги, пытаясь сохранять спокойствие и ясность ума. — За каким дьяволом ему это понадобилось? Куда он забрал их?

— Я только что прибыл сам, государь. Я не могу вам ответить. Не успел я войти в дом, как этот человек поджег его. Один из моих людей видел, как все трое ехали в глубь долины, мы искали, но следов не нашли. Наверняка Вен'Дар открыл портал, чтобы перенести их куда-то еще. К этому времени они могли оказаться уже где угодно.

«Успокойся, дурак. Дыши. Думай».

Я не смогу помочь Сейри, если не смогу думать. От обгорелых руин струился жар. Я нырнул под тлеющую балку и шагнул в проломленную стену, обводя рукой все это разрушение.

— Вы хотите сказать, Вен'Дар сделал и это тоже?

Мы двинулись по руинам. Пепел клубился из-под шаркающих сапог Мен'Тора; услышав мой вопрос, он скрестил руки и сказал:

— Спасаясь бегством, Наставник бросил заклятие. Нам повезло, что больше никто не погиб. К счастью, Радель распустил здешних слуг. Все происшедшее отдает безумием… лордов.

Почерневшие столбы и балки стояли, ухарски наклонившись, зловещим узором на фоне утреннего неба. Ветер вздыхал над гребнем холма, бросая нам в глаза дым и пепел и раздувая уголья. Безумие. Я мог представить, как Вен'Дар решает, что не может больше поддерживать меня. Но больше в этой истории не увязывалось ничего. Два охранника убиты человеком, столь дорожащим понятием Пути? Вен'Даром — тем, кто понимал, кем я стал, и кто так скорбел об этом? Убеждение было его любимым орудием, а не нож, не огонь и разрушение. Он обладал силой, за которой стояли мудрость и добродетель, а не заложники и вымогательство.