Вадим Филоненко - Завещание змееносца

– Давай поиграем, – зловеще процедил Мюрр. «Ты совершил промах, приятель, сковав мне ноги, а не руки. Чтобы стереть с груди узор атонийца Люгвина и стать дейвом, потребуется всего несколько мгновений!» Но противник этих самых мгновений ему и не дал…

Темный конус, который Мюрр принял за плащ, всколыхнулся, раскрылся прорезью в том месте, где у человека обычно бывают руки. Высунувшаяся оттуда конечность больше всего походила на узловатую когтистую ветку. Или сухую лапу. Острый коготь, напоминающий сучок дерева, протянулся к лицу Мюрра. Тот машинально отмахнулся. Вскрикнул – прикосновение шершавой лапы оставило на руке самый настоящий ожог.

– Хорош-ш-шо!… – заухал скрипучий голос. – Люблю, когда кричат…

Плащ-конус начал раскрываться многочисленными прорезями, и оттуда полезли все новые и новые обжигающие когтистые лапы. Они прикасались к спине, рукам, груди, лицу Мюрра, вызывая нестерпимую боль. Ему казалось – он заживо сгорает в огне и очень удивился, что не видит сжигающего его пламени. Но были лишь темнота, странная тварь и боль – невыносимая, сводящая с ума.

Сознание заволакивала пелена беспамятства. Мюрр забыл про узор, уже не сознавал, кто он такой и что происходит. Весь мир сузился до размеров крохотного пятачка двора, в котором бушевала боль – хищная, расчетливая, беспощадная. Она играла со своей добычей – Мюрром, который уже не чувствовал себя живым. Хотя и мертвым не был. Пока…

Внезапно тварь остановилась, проскрипела недовольно:

– Не так. Ты плохо играешь. Надо кричать. Громко. Плакать.

Передышка от боли оказалась крохотной, но она позволила Мюрру немного придти в себя. Сознание прояснилось. Мюрр вспомнил, кто он такой, что происходит, и снова начал торопливо стирать узор. А вслух сказал, желая хоть немного выиграть время:

– Я буду кричать, если ты хочешь. Но тогда сюда сбегутся люди.

– Не сбегутся.

Мюрр похолодел: Огира! Спросил, пытаясь унять дрожь:

– Почему? Ты… их всех?… Они мертвы?

– Нет. Живы. Спят. Крепко. Не скоро проснутся. Убивать приказа не было. – В скрипучем голосе твари прозвучало искреннее сожаление.

– Приказа? А кто его отдал?

– Повелевающий, конечно. Кто ж еще? Но хватит разговоров. Продолжим играть.

Существо вновь протянуло лапы к Мюрру, но на этот раз их встретил магический щит, а вслед за ним блеснуло копье изо льда, вонзаясь в самый центр темного конуса. Раздался вопль, больше похожий на треск. Так иногда кричат деревья, когда их ломает и гнет к земле ураган. Существо заработало ветками-лапами, пытаясь вытащить из своего тела копье. А Мюрр закончил превращение – стал дейвом, и торопливо забормотал заклинание земли, разрыхляя ее, превращая в легкую невесомую пыль. Взмахнул кожистыми крыльями, помогая себе выбраться из ямы. Растер занемевшие ноги, разгоняя кровообращение.

Существо пришло в ужас, узрев перед собой Высшего. Не обращая внимания на торчащее из тела копье, оно взвизгнуло и бросилось наутек. Но Мюрр метнул в него сгусток льда. От удара тварь покатилась по земле. Повелитель Холода подошел ближе.

– Я хочу поговорить. Не вздумай бежать, заморожу! Понятно?

Существо задвигалось.

– Копье! – прошелестело из-под капюшона. – Вытащи… Больно…

– Потерпишь. Вначале поговорим. Ты кто?

– Выполняющий.

– Сними плащ, – приказал Мюрр. – Я хочу взглянуть на тебя.

– Это не плащ. Это и есть я.

– Хм… Пусть так. А кто такой Повелевающий?

– Тот, у кого слово.

– Какое слово?

Тварь растерялась.

– Не знаю. Просто СЛОВО.

– Ладно. А где сейчас этот Повелевающий?

– Не знаю.

– А как он выглядит, знаешь?

– Нет. Убери копье, иначе я умру.

– Какой был приказ?

– Вытащи копье! – взмолилось существо.

– Какой был приказ?

– Приказ был выполнить…

– Что?

– Приказ…

– Приказ был выполнить приказ?

– Да…

– Ты издеваешься?! – разозлился Мюрр.

– Нет… Я говорю правду… Больше ничего не знаю… – Темный конус осел на землю, превращаясь в бесформенную груду смятых тряпок. – Больно… Умираю… Помоги…

– Помогу… умереть. – Повелитель Холода создал ледяной клинок и вонзил острие в один из ключевых узелков, составлявших вязь жизни этого странного создания. По груде тряпья прошла судорога и затихла. Мюрр ясно видел, что кем бы на самом деле ни было существо, теперь оно мертво.

Повелитель Холода оттащил останки к яме, присыпал сверху землей, убрал следы присутствия своей стихии, раскровянил себе палец и принялся рисовать на теле рисунок Люгвина.

Пока он возился, ночь потихоньку приближалась к концу. Небо светлело, размывая звезды. Полинявшая долька месяца уже не казалась такой огромной. С птичьего двора раздался первый, негромкий пока, клекот. Из конюшни показался заспанный паренек с застрявшей в зеленых волосах соломой. Он равнодушно глянул на Люгвина, кивнул и пошел за ворота отлить. По двору протопала толстенная бабища с корытом в руках. «Корм свиньям понесла, – мимолетно отметил Мюрр, с радостью наблюдая за утренним оживлением во дворе. – Значит, тварь не соврала – и впрямь, все живы, здоровы. Но какова тогда цель ночного визита? Что за приказ отдал некий Повелевающий? Кстати, надо расспросить Гора и Огиру, может, они что-то слышали об этих существах…» Он осекся: джигли! А живы ли они?! Вполне возможно тварь приходила именно за ними!

…Трактирщик только-только успел снять засовы с парадной двери и распахнуть створки, как мимо него бегом пронесся атониец. Трактирщик почесал в затылке, гадая, как тот оказался во дворе, если на ночь все двери в доме крепко-накрепко запирали. Через кухню, что ли прошел? Ее кухарка, кажись, уже открыла. «Кстати, о кухне. Надо пойти проследить, чтобы ленивый мальчишка не забыл натаскать из колодца воды…»

А Мюрр бегом поднялся по лестнице и замолотил кулаком по двери Гора.

– Что случилось? – Джигли уже проснулся, оделся и как раз собирался выходить.

– Ты жив!

– А что? У тебя были сомнения? – Гор поглядел в напряженное лицо атонийца. – Ты чего такой взъерошенный?

Соседняя дверь открылась и в коридор выпорхнула Огира. Ее глаза светились ликованием, на губах играла лукавая улыбка, а костюм сидел, как влитой, выгодно подчеркивая все изгибы ее соблазнительной фигуры. «Хороша! Ох, и хороша!» – подумал Мюрр, пожирая всадницу взглядом. А та кокетливо подмигнула ему, поцеловала в щеку брата и прощебетала:

– Как же здорово, мальчики! Ведь правда же?

– Еще как! – Гор тоже расплылся в радостной улыбке.

Мюрр ощутил смутное беспокойство:

– Вы о чем?

– О том, что мы молодцы, – ответила Огира. – Мы справились и теперь можем возвращаться домой. К Алиру! И к нашим кунгурам! Ах, я так соскучилась по Алиру!

Мюрру настолько не понравилось, как она произнесла имя мужа, что он поначалу не вник толком в смысл ее слов.