Олаф Бьорн Локнит - Пожиратели плоти

На следующее утро отряд покинул заброшенную крепость, где осталась могила их товарища, и двинулся к далеким горам. Конан, Ларго, Эсканоба и Шеки несли запасы вяленого мяса змееящера, которыми им предстояло питаться до тех пор, пока они не доберутся до более плодородных мест. У каждого на поясе висела кожаная походная фляга, полная теплой, тухловатой на вкус воды, набранной в засыхающем источнике. Воду приходилось расходовать с большой осторожностью, поскольку вместимость фляг была не слишком большая, а пополнить их содержимое было негде. Вайд и Чепозус вели мастера Энгуса, перед выходом бодро утверждавшего, что он готов шагать хоть целый день, а теперь обессилено висевшего на руках своих спутников. Ольтен еще опирался на плечо Шеки, но было видно, что идет он гораздо легче и уверенней, чем раньше.

После устроенного в полдень привала мастер Энгус не смог подняться на ноги. Набравшись мужества, он просил оставить его здесь и не тратить силы на беспомощного больного, но Конан досадливым жестом оборвал начатую мастером речь самопожертвования. Из плащей кое-как соорудили подобие носилок, которые тащили Шеки и Ларго, отдав свой груз Чепозусу и Вайду.

Тоскливая ночевка посреди голой равнины, когда даже не из чего развести костер – и отряд вновь двинулся дальше. Временами им встречались следы детенышей змееящера, ведшие в том же направлении. Цель их пути заметно приблизилась, уже можно было оценить высоту гор и расстояние до них. Конан прикинул, что они достигнут предгорий через пару дней. Оставалось лишь надеяться, что эти горы – не бесплодные скалы, и там действительно найдется вода и растительность.

В их вторую ночь в пустыне умер мастер Энгус. Он ни на что не жаловался, ни о чем не просил, и сидевший рядом с Энгусом Вайд даже не сразу заметил, что больной уже перестал дышать. Видимо, переход в другой мир, который легко выдержали его более молодые спутники, оказался для пожилого мастера роковым.

Наутро Вайд сам выкопал могилу своему умершему другу. Слушая, как Эсканоба произносит слова похоронного ритуала, Вайд с горечью думал, что, если бы он не посвятил Энгуса в тайну Руазеля, сейчас неунывающий мастер был бы жив и проводил опыты со своим «гремучим песком», секрет которого унес с собой на Равнины Мертвых. Вайду казалось, что каждая смерть в отряде тяжким грузом ложится на его душу, обвиняя неудачливого мага в том, что он не справился со своей задачей и обрек товарищей на мучения и гибель. Если бы сейчас Вайду встретился открывший Портал Тот-Амон – он задушил бы стигийца голыми руками и не поморщился.

В пустыне не нашлось даже камня, чтобы отметить место последнего пристанища Энгуса. Тогда Вайд вытащил из ножен саблю и воткнул ее в песок над могилой мастера. Взглянув на это, Конан неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал.

Еще день пути, долгий и безрадостный. Воды во флягах оставалось совсем немного, и людей начала одолевать жажда. Жесткое копченое мясо змееящера уже не лезло в горло. Ночью, дежуря, Вайд заметил вдалеке какие-то огоньки – но решил, что ему померещилось.

На четвертый день пути рассыпавшийся отряд измученно брел вслед за своим командиром, когда Конан неожиданно остановился, напряженно глядя вдаль. Вайд оторвал взгляд от истершихся носков своих сапог и поднял голову. К ним приближались какие-то черные точки. Вайд моргнул – точки не исчезли, а, наоборот, все увеличивались в размерах.

– Может, это змееящеры? – хрипло выговорил Ольтен первые за сегодняшний день слова.

– Змееящеры большие, мы бы их уже ясно различили, – пробормотал Ларго, слизывая кровь с потрескавшихся губ.

Сощурившись, Вайд вглядывался в даль, пока глаза не заслезились. Сомнений быть не могло – он разглядел, кто к ним приближается.

– Это не змееящеры, – проговорил Вайд, с трудом ворочая распухшим от жажды языком. – Это какие-то всадники. И они нас заметили.

Мягким движением Конан вытащил из-за плеча меч и сделал шаг вперед.

Теперь приближающихся всадников могли отчетливо разглядеть все члены отряда. Высокие смуглые люди восседали на странных животных, своим видом никак не напоминающих привычных глазу лошадей или верблюдов. Четвероногие, мягко ступающие по песку широкими лапами и лишенные шерсти звери обладали вытянутым телом светло-желтого цвета и головой, отдаленно смахивающей на удлиненную морду зубра. Не приближаясь к путникам, незнакомцы начали окружать маленький отряд.

Когда всадники развернулись боком к Конану и его спутникам, те с ужасом увидели, что ниже бедер, где у обычных людей располагаются ноги, у этих существ был толстый змеиный хвост, крепко опоясывающий тело их скакуна и удерживающий всадников верхом.

– Змееногие! – выдохнул Вайд, даже не успев удивиться.

– Они давно исчезли с лица земли, – растерянно сказал Ольтен.

– Да их вообще никогда не существовало! Это просто сказки! – воскликнул Ларго.

– Значит, нам придется сражаться со сказками, – подытожил Конан, принимая боевую стойку.

Примеру Конана последовали остальные, обнажив оружие и встав спиной друг к другу. Эсканоба вскинул арбалет, а Вайд взял в каждую руку по метательному ножу.

– А, может быть, эти… существа не хотят причинить нам зла? – предположил Ольтен, сжимая врученный ему Шеки широкий кинжал.

Словно в ответ на его слова один из змееногих снял с пояса веревку с каким-то маленьким предметом на конце и, раскрутив ее над головой, метнул в сторону людей. Веревка аккуратно обвила плечи Чепозуса, который недоуменно моргнул выпученными глазами.

– Рубите аркан! – крикнул Конан, бросаясь к Чепозусу – но всадник оказался проворнее и, гортанным звуком заставив животное двигаться, поволок упавшего Чепозуса за собой. Свистнула еще одна взлетевшая веревка, но на этот раз более опытный в подобных сражениях Шеки умело увернулся. Эсканоба потянул за спусковой крючок арбалета, и короткий болт вонзился в грудь одного из змееногих. Тот удивленно опустил голову, пытаясь рассмотреть рану – но тут изо его рта хлынула кровь, хвост обмяк, и змееногий повалился на песок. Спутники убитого встревоженно зашумели, но резкий выкрик одного из них – видимо, командира – подхлестнул остальных к действию.

В воздух взвились сразу несколько арканов, и опутанный ими Эсканоба беспомощно рухнул навзничь, выронив арбалет. Вайд успел перерубить одну из веревок, но внезапно вокруг его пояса тоже захлестнулся аркан. Мгновение спустя он волочился за пленившим его змееногим, едва успевая отплевываться от набивающегося в рот песка. Следом, горестно подвывая, скакал Тао.

Когда скакун змееногого наконец остановился, и Вайд, лежа на животе, смог обернуться назад, в круге нападающих оставались лишь Конан и Шеки, остальные находились в том же плачевном состоянии, как и сам Вайд. Поднятая лапами скачущих животных белая пыль мешала рассмотреть подробности схватки, но по доносившимся оттуда выкрикам можно было понять, что Конан сумел нанести змееногим больший ущерб, чем все его спутники, вместе взятые.