Виктория Шавина - Научи меня летать

Хин вновь наклонил голову:

— Я понимаю.

Мужчина покачал головой, вышел наружу и притворил дверь.

— Пойдём, — сказал он.

Они отошли от деревни на десяток айрер, там летень остановился и строго посмотрел на мальчишку:

— Ты постоянно опаздываешь, а твои мысли вечно бродят где-то далеко. Так никакого толку не выйдет.

— Простите, — снова сказал Хин.

— Да что ты как заведённый! — резко бросил старейшина. — В конце-концов, кто из нас и чему хочет научиться?

Юный Одезри промолчал.

— Я понимаю, уан Кереф имеет на тебя огромное влияние, — вздохнув, терпеливо выговорил мужчина, — но пора уже спуститься с небес на землю. Ты человек и жить тебе среди людей. Ясно? (Мальчишка не ответил.) Зачем стыдиться своего происхождения? Да, мы другие, чем он, но и мы отбрасываем тени. Повелитель не видел стыда в том, чтобы просить меня научить его сражаться копьём. Запомни, Хин Одезри, тот не вызывает уважения, у кого нет своего лица.

Рыжий упрямец по-прежнему молчал. Орур провёл рукой по волосам и заключил:

— Передай уану Керефу приглашение на загонную охоту. Тебе полезно будет посмотреть на действия воинов, а ему, насколько я знаю, нравится за Кольцом рек.

— Скорее всего, он откажет, — серьёзно ответил мальчишка. — Ему и без того приходится уж очень часто ездить в Разьеру и какие-то деревни. Я не знаю, что там не ладится, только он раздражителен и зол.

— Всё там ладится, — невольно улыбнулся старейшина. — Злость помогает ему собраться и реагировать быстро.

— Значит, это нарочно? — удивился Хин.

— Если он всё-таки откажет, — настойчиво добавил летень, — скажи ему, что я прошу о разговоре.

— Орур, я всё понимаю, но у меня нет времени, — перевёл Хахманух в ответ на долгий рассказ.

Сил'ан взвесил в руке пухлый том и поставил его обратно на полку. Старейшина посмотрел на стеллаж с книгами, на множество исписанных пергаментных листов. Кроме них в маленькой комнате на второй половине крепости не было совсем ничего. Легчайшие, едва видимые пылинки реяли в солнечных лучах.

— Владение на грани разорения, — спокойно объяснил уан. — А я не представляю, как налаживать торговлю, зато точно знаю, куда нужно вложить средства, которых нет.

Человек сотворил жест незначения.

— Да владение, сколько я себя помню, всегда было на этой грани, — сказал он. — И никто не волновался. Нам почти ничего не нужно, и у нас почти ничего нет. Так и живём.

— Это прекрасно, — откликнулся Келеф. — Но половина моей земли укреплена и неприступна, другая же открыта всякому. Так и оставить?

Летень озадаченно хмыкнул и сказал:

— Как бы то ни было, одного господина Одезри я не возьму. Тут нужно учиться по-другому управлять динозавром, иначе получится не охота, а самоубийство. Но без вашего примера перед глазами, учиться он не станет.

Сил'ан склонил голову к правому плечу:

— Что значит: «по-другому управлять»?

— Уходить от атак — это же не обычная пробежка, да и монстры не подставляют нам бока.

Уан заинтересованно взглянул на старейшину:

— А если по лапам ударят хвостом — скажешь, от такой подсечки динозавр тоже может уйти?

Орур рассмеялся:

— Наши — запросто, да ещё к выгоде для себя.

— Вот как, — протянул Сил'ан и довольно прищурился. — Убедил. Еду.

Хин видел монстров впервые; у него внутри всё зашлось и похолодело от страха. Руки вдруг стали тяжёлыми и неподвижными, тело покрылось холодным, липким потом. Динозавр не повиновался воле дрожащего всадника. Похожие на животных, покрытые шерстью серого, тускло-жёлтого, чёрного, бурого, а иные — даже зелёного цветов, чудовища бежали навстречу восьмерым загонщикам молча, сосредоточенные каждый на выбранной жертве, пожирающие её горящим взглядом. Мальчишке казалось, что он попал в чужой кошмар.

Загонщики начали разворачиваться, все что-то кричали. Хин, широко раскрыв глаза, сидел неподвижно; завороженный, он смотрел, как надвигается смерть, совсем непохожая на ту, которая рисовалась в его фантазиях, чувствовал её сладкое дыхание на своей коже.

— Шевелись! — рявкнул голос старейшины над самым ухом.

Мальчишка вздрогнул. Передние монстры прыгнули, заметив нерасторопность жертвы. Кто-то хлестнул юного Одезри раскрытой ладонью по щеке, динозавр под ним завертелся, а потом резво помчался вперёд, направляемый твёрдой рукой. Голоса людей, досадливый и жадный рык монстров слились в бессмысленный гул. Ещё один удар по щеке выдернул мальчишку из мира грёз и едва не сбросил с ящера. Хин в панике зашарил руками, ища опору, и чудом ухватился за выступ седла.

— Держи поводья, — зло сказал голос уана. — Десятый раз повторяю. Я сюда приехал не лоцманом тебе служить.

— Что? — ошарашено переспросил мальчишка.

Келеф молча сунул ему в руки перчатку, соединённую с десятком тонких нитей, протянувшихся к шее, голове и лапам динозавра. Хин зажмурился: голова звенела, мысли путались, щёку саднило и жгло. Когда он открыл глаза, уана больше не было рядом.

— Вперёд! Не останавливаться, не сбавлять скорость! — прокричал Орур.

Загонщики отсиживалась в реке, чтобы ящеры могли отдохнуть после часов быстрого бега.

— Управляй своими эмоциями, — втолковывал один из летней мальчишке, немного усталым, но вполне доброжелательным тоном. — Когда мы сменяем вторую группу — злись. Злись сильно, припоминай тех, кто тебе досаждает, и представь, что во всём виноваты эти мохнатые страшилища.

— Важно отвлечь монстров от усталых всадников. Пусть гонятся за нами, — подхватил другой загонщик.

— Зато когда первая группа сменяет нас — не бойся, что не успеем уйти, не паникуй, если чудища настигают. Пусть на тебя снизойдёт покой.

Хин, съёжившись в седле, робко поглядывал на широкоплечих, мускулистых воинов, и ограничивался согласным жестом, когда те смотрели на него, ожидая ответа.

— Не робей, — хохотнул первый летень и жёсткой, широкой рукой хлопнул мальчишку по спине.

Уан и старейшина беседовали поодаль. Келеф, избегая говорить на общем, изъяснялся жестами:

— Непохоже, чтобы твой план работал. Желания стать воином у него как не было, так и нет.

Орур упрямо сжал губы, но вынужден был признать:

— Я ожидал другого. Наши дети приходят в восторг при виде охоты: блеск оружия, скорость, сила. Загонщики великолепны. Может, вы объясните, в чём дело?

— Не знаю, — честно ответил правитель. — Сказать правду, я тоже не впечатлён, но мне было важно отработать приём уклонения.

Люди вдруг загалдели, тыча пальцами в небо. Орур поднял голову и, сощурившись, посмотрел против Солнца. Сил'ан подставил руку в толстой перчатке, и на неё опустилась скромная серая птица, к лапам которой был привязан миниатюрный футляр. Келеф вскрыл печать, вытряхнул послание на ладонь, развернул.