Оливер Джонсон - Последняя Утренняя Звезда

Однорукий не ответил сразу, но повернулся и поглядел назад во все более сгущающуюся темноту над бескрайним полем льда, как если бы пытался разглядеть место, из которого они вышли, как если бы ему надо было увидеть его чтобы на поверить в то, что они действительно пришли из такого далека. Наконец он повернулся и заговорил опять, на этот раз почти шепотом, так что стражник с трудом услышал его. — Из Суррении.

— Суррении? Но до берега десять лиг!

— Да, мы шли две ночи и два дня. — Его голос настолько ослабел от усталости, что стражнику пришлось прижать ухо к глазку, чтобы услышать его. — Вчера я испугался, что мы проскочили Галастру и все дальше и дальше уходим в открытый океан, и скоро окажемся там, где лед не сковал море, на краю мира. И утонем. Слава Ре, этого не произошло. Потому что, когда свет умер на западе, я увидел Белую Башню, светящуюся как маяк всего в двух милях от нас, и понял, что мы в безопасности.

Стражник наконец-то собрался с мыслями. — Ждите здесь. Я приведу сержанта, — сказал он.

Лицо Гарна перекосила кривая усмешка. — Мы не уйдем отсюда, солдат, некуда идти. Но побыстрее, ветер и так холодный, а когда стемнеет мы просто замерзнем.

С железным лязгом глазок закрылся. За все это время Фазад не сказал ни слова, но постоянно глядел через плечо на отдаленный волнолом, за которым укрылись волки, которые, почуяв людей, не осмелились подойти ближе, пока еще было светло. Мальчик набрал полную грудь холодного воздуха, его лицо сморщилось. — Насколько я помню, ты говорил, что здесь нет Червя?

— Так я слышал, — пожал плечами Гарн, отворачиваясь от глазка.

— Понюхай воздух, — скомандовал Фазад.

Лицо Гарна искривилось, но он покорно вдохнул, наморщив ноздри. — Не чувствую ничего, кроме старой рыбы и корабельной смолы, — наконец сказал он.

Фазад покачал головой. — Ну, а я чую их . Развевающиеся саваны, могильная земля, плесень. Немертвые уже здесь.

Гарн опять втянул носом воздух. Ничего. Но во время путешествия Фазад не однажды доказал, что у него шестое чувство совсем не как у человека. — Раздающие Причастие не могли нас обогнать. Мы не видели их с того времени, как ушли из Дарвиша.

— Нет, не они — другие, но из того же теста — и уже здесь, — жестко ответил Фазад.

Не успел Фазад договорить, как заслонка глазка опять открылась, и за ней появилась новая голова. Обрамленное капюшоном железной кольчуги, новое лицо было загорелым до черноты и морщинистым, как грецкий орех, веселые глаза выдавали легкий, жизнерадостный нрав. Владелец лица какое-то время изучал обоих людей, главным образом Гарна. Потом его губы растянулись в улыбке. — Сохрани меня Пламя — да это же Гарн из клана Иремэджей!

Лицо Гарна сморщилось, он пристально посмотрел в ответ, и расплылся в улыбке узнавания. — Разрази меня гром, если это не сержант Валанс, из Гвардии Короля Ларшамона! — крикнул он.

— Он самый, — сказал сержант. — Он самый, которой стоял рядом с тобой на поле Тралла, когда все коричневые и пурпурные собрались вокруг нас.

— Да, плечом к плечу, даже когда нашу линию прорвали…

— Я думал, что ты мертв.

— Я тоже, но это долгая история, а холод — не наш друг.

Валанс отвернулся от глазка. — Быстро, парень, открывай ворота, — бросил он невидимому снаружи стражнику. — Это друзья.

Ворота приоткрылись на заржавевших петлях и в проеме появилась приземистая, крепкая фигура сержанта, одетая в железную кольчугу. Он шагнул вперед и сильно сжал единственную руку своего друга, заметив и развеваемый ветром пустой рукав. Он взглянул в лицо старого друга. — Я видел, как ты получил эту рану…

— Да, но как ящерица сбрасывает свой хвост, когда враг хватает ее, так и я оставил руку в когтях Фарана и сбежал. Но это еще более долгий рассказ, и я тебе все расскажу перед камином с кружкой доброго пива в руке.

— Будет тебе и то и другое, — пообещал Валанс. — Да, правду говорят: старые солдаты не умирают. Ты и твой молодой друг, пошли туда, где тепло и нет ветра, — сказал он, вводя Гарна в город. Они прошли через ворота и очутились на широкой, вымощенной булыжниками площади, сейчас покрытой льдом и мокрым снегом. На площади стоял караул: шесть солдат в оранжево-красных мундирах одного из легионов Огня, выцветших от дождя и ветра.

Площадь за ними представляла собой печальное зрелище. Брошенные соломенные тюфяки и сети грудами лежали на камнях, бездомные кошки, несмотря на холодный ветер, рылись в развалинах в поисках чего-либо съедобного. Жаровни, наполненные деревянными обломками, горели кое-где на площади, освещая ее, но почти не грея. Высокие здания, фасады которых выходили на площадь, были сделаны из местного серого гранита, их фронтоны прогнулись и едва держались, за ними тянулись узкие извилистые переулки, уходившие к серой массе цитадели, которая темнела вдали, похожая на опрокинутый корпус корабля, который какая-то огромная волна бросила на гранитные утесы над ним. Над цитаделью символом надежды сияла, поймав последние лучи солнца, Белая Башня. А за ней то появлялись, то исчезали снежные склоны Спины Дракона, закрытые бурлящими, пурпурно-черными облаками, которые гнал по небу ревущий ветер.

Фазад прошептал что-то Туче, и мерин последовал за Валансом и Гарном, а сам мальчик беспокойно поглядывал то направо, то налево, его лицо сморщилось от подозрений. Ворота закрылись за ними.

— Как вам удалось вернуться обратно после битвы? — спросил Гарн, протянув руку к огню, в тщетной попытке согреть ее.

— Мы все оставили за Траллом: коней, запасы, снаряжение. Перевалили через горы, долгий путь, шли не останавливаясь день и ночь, думали, что Фаран пошлет погоню. Те, кто выжил, успели на последний корабль из Суррении. Когда приплыли домой, весь город бурлил, как чайник на огне: каждую секунду ожидали вторжения флота. Но прошли дни и недели — ничего.

— Ты бежал от призраков, старина. Не было никакого преследования. Фаран никогда не появлялся в Суррении.

— Почему?

— Возможно оказалось, что в Тралле вполне достаточно крови для его вампиров, и он там остановился, — ответил Гарн.

— Тогда, дружище, почему ты пришел сюда, когда был в полной безопасности в Перрикоде?

— Ну, во-первых, в Перрикоде совсем не безопасно. Легионы Оссии взяли его месяц назад. А во-вторых, — Гарн кивнул на Фазада, который все еще сидел на Туче, — дай парнишке рассказать свою историю, и ты все поймешь.

Валанс взглянул на странного мальчика, который за все это время не произнес ни одного слова.

Мальчик медленно спустился с коня, ласково потрепав его по холке, потом повернулся к Валансу.

— Тралл уничтожен, Фаран Гатон сбежал.

— Откуда ты знаешь все это? — Валанс внезапно стал предельно серьезным и побледнел, несмотря на загар.