Ким Харрисон - За пригоршню чар

Дженкс направление лучше компаса чувствует, он показал.

— Побежим, пока близко не подберемся?

Я кивнула. Дженксу в Маршалловском амулете от холода явно было жарко, а я и вовсе его сняла. Но без амулета я была слишком вялая, и только надеялась, что не вмажусь куда-нибудь, пока не разогреюсь. Судя по словам Джакса и старой карте в местном музее, нам надо было преодолеть добрый кусок острова.

Дженкс переобул кроссовки, завязал их потуже, сделал глубокий вдох и пустился ровной трусцой — не слишком быстро, чтобы не переутомляться и чтобы обходить препятствия, а не налетать на них. Джакс сказал, что большинство обитаемых домов стоят по берегам внутренних озер, туда мы и направились. Я вспоминала, как плыл Маршалл, и надеялась, что с ним все хорошо.

Как обычно, Дженкс бежал первым, перепрыгивая упавшие стволы и огибая валуны размером с малолитражку — подарочек от последнего ледника. Вид сзади был у него очень даже, и я подумала, не пригласить ли его на пару пробежек в зоопарке, пока он не стал опять маленьким. Мне бы на пользу пошло, если б меня с ним увидели. Вокруг было тихо, утреннюю тишину нарушали только птицы и зверюшки. Любопытная сойка с криком летела за нами, пока не потеряла интерес; над головами прожужжал самолет, ветер раскачивал макушки деревьев. Пахло весной и казалось, будто мы провалились сквозь какую-то дыру во времени туда, где воздух ясен, солнце яркое и бегают олени.

Остров бог знает сколько времени находился в частной собственности, здесь в неприкосновенности сохранились естественные луга и мелколиственные леса умеренного пояса. Официально он считался сейчас частным охотничьим заказником, по образцу более северного Айл-Роял, но вместо настоящих волков, загоняющих лосей, здесь вервольфы гонялись за белохвостыми оленями.

Осторожно расспрашивая, мы с Дженксом выяснили, что местный люд не слишком высокого мнения что о постоянных жителях острова, что о временных посетителях, круглый год проезжающих через город и никогда не останавливающихся перекусить или заправиться бензином. А один мужик сказал Дженксу, что на остров каждый год завозят новых оленей, потому что олени могут переплыть на материк и то и дело сбегают — отчего мне стало совсем уж приятно.

Если верить карте и скудным рассказам Джакса, по краю острова шло что-то вроде дороги. Когда мы ее отыскали, я уже тяжело дышала, но бежала еще легко, и Дженкс забрал круто вправо, как только дорога осталась позади. Он тоже снизил темп, и все же мы почти наступили на оленью тушу.

Дженкс резко затормозил, я врезалась в него и замахала руками, чтобы не свалиться прямо на выпотрошенного оленя с запрокинутой головой и мутными глазами.

— Черт! — ругнулся Дженкс, пятясь и бледнея. — Это олень, да?

Я кивнула, замерев на месте и тяжело дыша. Странно, но запаха почти не было — наверное, холодно слишком. Но страшно было, что его выпотрошили и съели внутренности — а остальное оставили, будто про запас.

— Пошли отсюда, — сказала я, думая, что пусть даже на собственном острове, но вервольфы оказывают своему виду дурную услугу. Помнить и чтить наследие предков — дело одно, а так переходить границы — совсем другое.

Мы шагнули в сторону, и тут за нашими спинами раздалось низкое рычание, от которого я чуть разрыв сердца не получила. Черт. С другой стороны донеслось тявканье. Дважды черт. Плеснул адреналин, сердце закололо, а рука сама нащупала рукоятку пистолета. Дженкс развернулся и встал спина спиной ко мне. Блин. Ну почему у меня никогда не бывает гладко?

Где они? — прошептала я недоуменно. Поляна казалась пустой.

Рэйч? — позвал Дженкс. — Может, у меня с глазомером проблемы, но это, похоже, настоящий волк.

Я посмотрела в ту же сторону, что он, но ничего не увидела, пока зверь не шагнул. А тогда страх удвоился. С вервольфом можно договориться, припугнуть расследованием ОВ, официальным иском, прессой, — но что сказать волку, на чью добычу ты чуть не наступил? И какого фига они держат здесь настоящих волков? Господи, лучше не знать.

Давай на дерево, — велела я Дженксу, неотрывно глядя в желтые глазищи. Пистолет уже был в руке, а рука вытянута и напряжена.

Они слишком тонкие, — прошептал он. — И спину тебе надо прикрывать.

У меня живот свело. Еще трое волков вышли из подлеска, сходясь и рыча друг на друга. Нам ясно давали понять, чтобы мы убирались, только идти нам было некуда.

— Как ты с рогаткой твоей управляешься? — громко спросила я, надеясь, что звук голосов их отпугнет. Ага, как же.

Прожужжала резинка, и ближний к нам волк тявкнул и замолк — шарик ударил в его приятеля по стае.

— Не разбиваются о шерсть, — сказал Дженкс. — Может, когда ближе подойдут…

Я облизала губы, плотнее сжала рукоятку. Блин, как не хотелось тратить сонное зелье на волков! Но разделить судьбу оленя тоже не хотелось. Эти волки не боялись людей. А вывод, который из этого следовал, мне совсем не нравился. Они охотились вместе с вервольфами.

Пульс у меня пустился вскачь, когда ближайший волк побежал ко мне. Мгновенно всплыло воспоминание о Карин, прижавшей меня к полу и чуть не задушившей. О Господи, эти волки челюсти не разожмут. А я не могу поставить защитный круг.

— Стреляй, Рэйч! — крикнул Дженкс. — С моей стороны еще трое идут!

Адреналин вскипел, забрасывая меня в нереальную высоту боевого спокойствия. Я выдохнула и нажала на спусковой крючок, целясь в нос. Ближайший волк взвизгнул и упал на месте. Остальные наступали по-прежнему. Я задыхалась, продолжая стрелять и молясь, чтобы хватило задержанного воздуха,

Стой! — крикнул издалека мужской голос. Я повернулась на треск кустов.

Рэйчел! — закричал Дженкс, падая.

В меня врезалась черная тень. Я завопила и рухнула, едва успев сгруппироваться; прошлогодние листья оцарапали мне щеку, мускусный запах вервольфа ударил в нос. Память о зубах Карин на шее меня парализовала.

— Они живы! — крикнула я, закрывая лицо. — Черт, не трогай меня, они живы!

Здесь не соревнование за место альфы, на нас просто напали посреди леса, можно трусить, сколько захочу.

— Рэнди, стоять! — крикнул мужской голос.

У меня есть пистолет. Есть пистолет. Эта мысль пробилась сквозь мой страх: я могу вырубить сукина сына, если придется, но может, свалить его — не лучший вариант. Раз уж нас обнаружили, лучше с ними договориться.

Поваливший меня вервольф схватил меня пастью за плечо, и я чуть не сорвалась.

— Сдаюсь! — крикнула я, зная, что это может запустить другую цепочку реакций. Пальцы по-прежнему сжимали пистолет, и если ничего не изменится очень быстро, я этого гада завалю.

— Слезь с нее, — тихо и спокойно сказал Дженкс. — Ну! У меня перед глазами была только вервольфья шерсть — длинная, шелковистая, коричневая. От него исходила сырая, теплая волна мускуса. Меня затрясло от избытка адреналина, когда он зарычал, не выпуская моей руки из пасти. Я различила быстрые шаги трех пар ног — нас окружили.