Рихтер - Хроники Торинода: вор, принц и воин

– Как только научишься падать,- сказал Ольг в начале занятия,- научу держать равновесие в любой ситуации.

Сейчас у Элиа болело все тело, он бы все, что угодно отдал за пуховую перину, в которую можно зарыться с головой и ничего не чувствовать, но он не просил пощады. Ольг с усмешкой наблюдал за страдальческим видом мальчика, но закончить занятие тоже не предлагал. Когда ему было шесть лет, его учил этому один старик, друг его отца. Маленький Ольг потом неделями страдал от громадных синяков по всему телу, но молчал, как и положено было сыну тана.

Эта был третий вечер после того как они вышли из Келона. Они остановились на опушке красивого леса прямо около тракта, покормили Дона, развели костер, и Элиа напросился. Сам. Ольг его за язык не тянул, но поговорку "за что боролись, на то и напоролись" ехидно напомнил. Наконец, Элиа в сотый, наверное, раз грянул оземь и сказал серьезно:

– Нет, я больше не могу. Давай передохнем, иначе я прямо здесь умру.

– Не вставая?- лукаво спросил Ольг. Элиа лежал на земле, уставясь на небо и, судя по всему, ни на какие движения больше способен не был.

– Ага,- хрипло сказал он. Плевать на грязь, на сырую землю, еще даже травой не покрытую. Элиа расхотелось быть воином. Еще одного такого вечера он не переживет, это ясно. Если Ольгу надо, то он пусть воюет, сражается, а он посмотрит… И почему ни в одной книге не рассказывалось, что каждая кость, каждый мускул могут так ныть от боли?

Дон предостерегающе фыркнул. Элиа моментально забыл о растянутых мышцах и сел.

– Знаешь,- сказал он,- Мне уже три дня кажется, что за нами кто-то следит. И Дон что-то чувствует.

Он не говорил об этом прежде, во-первых, потому что они не разговаривали, а во-вторых, потому что Ольг, у которого чутье на опасность было развито гораздо лучше, не беспокоился совсем.

Тан рассмеялся:

– Наконец-то и ты заметил. За нами с самого Келона кое-кто наблюдает.

– Кто?

Ольг встал с земли:

– Подожди-ка здесь чуть-чуть,- произнес он и неслышно исчез среди деревьев, так быстро, что Элиа даже не успел его окликнуть. Что ж, можно хоть отдохнуть слегка, не чувствуя на себе насмешливого взгляда так называемого "учителя". Но Элиа не был бы собой, если бы просто сидел и ждал: ему было очень любопытно, за кем же направился в подлесок тан.

Ждать, впрочем, пришлось недолго. Хруст веток подсказал Элиа, что Ольг идет не один, а тащит кого-то за шиворот, причем не слишком-то деликатно. Правда, голос человека, которого вел не в меру решительный тан, был ему знаком. И не только голос, но и весь тон и даже отдельные эпитеты, которыми награждался Ольг.

Изодранная одежда, не стиранная, вероятно ни разу в жизни, длинные лохмы неопределенного цвета, давно уже немытое лицо.

Ольг кинул Кларенса на землю около костра и двумя движениями привязал к дереву.

– Посторожи его,- попросил он друга,- Я приведу его коня.

Когда тан снова пропал из виду, Кларенс выплюнул ему вслед непристойное ругательство. Потом обратил внимание на Элиа и тот подумал, что теперь достанется словесных чудес и ему. Но парень просто сказал:

– Отвяжи меня,- голос был хриплый, будто его обладатель уже трое суток ни с кем не разговаривал. Что вполне могло быть правдой,- Я не сбегу,- сказал Кларенс, заметив неуверенное выражение на лице мальчика,- Не зря же я три дня за вами ехал.

– Может и не зря,- осторожно сказал Элиа, но веревки распутывать не кинулся. Пусть уж лучше тан разбирается с этим малым. Юный вор понял:

– Ладно, не развязывай. Хоть воды тогда дай.

Воды в котелке было немало, да и в нескольких десятках шагов весело журчал ручей, поэтому Элиа протянул к губам Кларенса кружку, наполненную до краев.

Из-за деревьев показался Ольг, ведущий за собой небольшую косматую лошадку. Он привязал ее рядом с Доном и кинул овса. Черный конь с интересом обнюхал новую знакомицу и приветственно заржал.

– Ну?- невыразительно спросил тан, сев напротив Кларенса. В его руках появился тяжелый метательный нож, который он с отсутствующим видом начал затачивать. Элиа не сдержался и насмешливо хмыкнул, а Ольг повторил свою мысль,- Чего надо было?

Зеленые глаза паренька злобно сверкнули:

– Это тебе что было нужно? Я тебя к себе не тащил.

– Интересно, как бы это у тебя получилось?- с невинным видом вставил тан. И сразу же, пока Кларенс не начал ругать его на все корки (пожалуй, Элиа рановато было все это слышать!) сказал:- Лошадь ты, конечно же, у кого-то увел.

– И что?

Ольг пожал плечами:

– Да ничего. Я не ошибусь, если скажу, что в Келоне тебя должны казнить. По-моему повесить, если я правильно понял законы этого милого города.

– Повесить?- недоверчиво простонал Элиа. Кларенс кивнул:

– Да. Если только я вернусь в Келон. И если ты отдашь меня стражникам.

На Элиа в разговоре почти не обращали внимания. В общем-то, он даже был рад этому: навряд ли он отдал бы Кларенса келонским властям.

– Не отдам,- поразмыслив, сказал Ольг,- Хотя следовало бы. И не сейчас, а уже раза три за все время нашего знакомства. Но это не мешает мне прибить тебя самому. Здесь. Сейчас. Зачем ты за нами следил?- спокойный голос тана превратился в рык,- Отвечай!

Кларенс испуганно отшатнулся, но мгновение спустя взял себя в руки.

– Я не следил,- тихо сказал он,- Я… У меня к вам Долг Жизни.

– Что?- непонимающе переспросил Элиа.

– Долг Жизни,- повторил вор обреченно.

– Что это?

Вместо Кларенса ответил Ольг: снова спокойно, невозмутимо. Но внимательное ухо Элиа уловило нотку удивления.

– Долг Жизни выплачивает тот, кому спасли жизнь. Он должен теперь спасти жизнь того, кто ему помог, иначе этот человек считается… низким. Он должен спасти своего спасителя даже ценой своей собственной жизни. Я думал, простолюдины не знают этого обычая.

– Мы тоже люди,- огрызнулся Кларенс,- Что бы ты о нас не думал. Почему ты считаешь себя выше всех, тан?

– Он не считает, угомонись,- вступился за друга Элиа. Ольг неслышно усмехнулся: хорош, защитничек.

– Почему бы и нет?- спросил он,- Ты сначала пытался меня обокрасть, потом – следил за нами. Может быть, ты хочешь увести Дона, или убить нас. Если бы тебя и вправду вел Долг Жизни, ты бы сказал об этом сразу, а не прятался в лесу.

Кларенс устало закрыл глаза. Элиа заметил, что он хотел что-то сказать, но после того, как Ольг высказался, не решился. Может быть, решил, что в этом нет смысла. Вообще-то, Элиа его понимал: тан умел подавлять людей. Словом или делом, мощной фигурой прирожденного солдата, а иногда и просто взглядом. Конечно, Ольг не всегда осознавал, что делает, но сейчас Элиа готов был руку на отсечение отдать, что эффект нависающей скалы был намеренный. И это было нечестно. В конце-концов, он тоже спасал неудачливого воришку. Возможно, даже в большей степени, чем тан.