Карен Миллер - Невинный маг

— Не говори глупостей.

Но надежда не покидала Эшера, и он с нежной улыбкой смотрел на Дафну.

— Выслушай меня, пожалуйста. Я знаю, что у тебя книжная лавка, что ты любишь читать. В Рестхарвене, честно говоря, трудно найти книги. Но мы сможем хорошо устроиться там. Я теперь богатый человек, мы купим книжную лавку на побережье, и уверяю, через месяц или два к тебе будут ходить толпы народа точно так же, как это было здесь.

Отшатнувшись от него, Дафна покачала головой.

— Ты пьян.

Однако Эшер не слушал ее, увлеченный своими мечтами.

— Или ты могла бы приехать в гости, — продолжал он, — и остаться, если бы тебе понравилось у меня.

— О, Эшер… — пробормотала Дафна, не зная, плакать ей или сердиться на него.

— Ты очень много работаешь и ко всему относишься слишком серьезно. Неужели ты думаешь, что от тебя зависит целостность и несокрушимость Стены? Нет, Дафна! Безопасность королевства — головная боль короля и Фейн, ты не должна беспокоиться об этом. Поедем со мной! Ты мне дорога… Я не хочу расставаться с тобой.

— Ты пьян, — повторила Дафна, — или сошел с ума. Я не могу все бросить и уехать с тобой на побережье. Зачем ты просишь меня об этом?

Эшер покраснел, как мальчишка.

— Может быть, все дело в Мэтте? — спросил он. — Ты влюблена в него?

Дафна рассмеялась.

— Не будь смешным! Я не влюблена в Мэтта.

— Значит, дело во мне… — мрачно сказал Эшер и отступил от нее. — Говори, не бойся, не надо жалеть меня. Я не разрыдаюсь и не убегу куда глаза глядят, узнав жестокую правду.

Дафна поняла, что Эшер страдает из-за нее. Почему она раньше не догадалась о том, что он влюблен в нее? И что ей теперь делать? Солгать, сказав, что он для нее ничего не значит? Или назвать истинную причину, из-за которой она не может покинуть Дорану? Но у нее нет права рассказывать Эшеру о Пророчестве. Она не может нарушить данную клятву.

Или взять и отправиться вместе с ним поехать на побережье? В Пророчестве говорилось, что Наследница Джервала должна вести за собой Невинного мага. Может ли Дафна бросить книжную лавку, Мэтта, столицу и последовать за Эшером в Вествейлинг? Да, она готова пойти на такой шаг, если это потребуется. Но Эшер должен находиться в Доме Узурпатора, в Башне, во дворце. Рестхарвен — его прошлое, а не настоящее и будущее.

Закрыв глаза, Дафна постаралась заглянуть в глубину своей души и услышать внутренний голос, который всегда направлял ее, предсказывал события и вел за собой… «Отпусти его, — услышала она. — Он вернется».

— Вот вы где! Что происходит? — раздался рядом с ними растерянный голос.

Это был Мэтт. Дафна тут же открыла глаза. Только Мэтта здесь не хватало!

— Ничего, — ответил Эшер. — Просто я уезжаю.

— Уже? Но к чему такая спешка? Ты же знаешь, что владелец трактира угощает всех в твою честь!

— Я уезжаю совсем, Мэтт. Мне нужно вернуться домой, на побережье.

Ошеломленный Мэтт ближе подошел к ним.

— Нет, это невозможно! Дафна, скажи ему, что он не должен уезжать!

Цепкие пальцы девушки впились в предплечье Мэтта.

— Успокойся. Это его жизнь, и он волен поступать, как знает. Я не могу заставить его остаться.

Эшер повернулся и пошел прочь.

— Дафна! — воскликнул Мэтт. — Что он делает?! Останови его! Скажи ему правду!

Дафна долгим взглядом проводила Эшера. Вскоре его фигура слилась с густой тенью. Ее охватили грусть и усталость.

— Еще не время, — промолвила она, сокрушенно качая головой.

Быстро оглядевшись вокруг и убедившись, что они одни, Мэтт показал на зарево над горами.

— А я думаю, что это время уже наступило, — понизив голос до шепота, промолвил он. — От хаоса нас отделяет лишь эта проклятая колдовская Стена. Когда она рухнет под напором той силы, которая таится по ту сторону гор, нашей единственной надеждой останется только Эшер. Он должен знать о своем предназначении.

— И он узнает об этом, — заявила Дафна. — Но не сейчас.

— И ты позволишь ему уехать? Дафна, ты ведешь себя неправильно. Эшер должен знать всю правду о себе. Если ты не откроешь ему тайну, это сделаю я.

Повернувшись, Мэтт решительно зашагал по мощенной булыжником улице.

Неразумный, слепой Мэтт… Дафна бросилась за ним.

— Не делай этого! — крикнула она.

Мэтт остановился. Дафна знала, что он подчинится ей.

— Он думает, что уезжает навсегда, — сказала она, догнав своего друга. — Но это не так. Эшер вернется.

На лице Мэтта отразилось смятение чувств.

— Кто это сейчас говорит? Владелица книжной лавки Дафна или Наследница Джервала?

— И та, и другая, — ответила Дафна. — Ты должен верить мне, Мэтт. Эшер обязательно вернется.

Мэтт провел рукой по своим коротко постриженным волосам.

— Доверие трудно заслужить, Дафна. Рано или поздно мы должны будем все рассказать Эшеру. — Он взглянул туда, где возвышался дворцовый комплекс. — И поведать ему о Пророчестве.

— Ты прав. Но для этого еще не пришло время.

— Еще не время! Еще не время! — в ярости сжав кулаки, воскликнул Мэтт. — Ты постоянно твердишь одно и то же. Вот уже год, как я слышу это, Дафна! Все это время мы лжем ему! Когда это прекратится? Почему мы не можем прямо сейчас рассказать ему обо всем?

— Мы не сделаем этого, — холодно сказала Дафна, хотя у нее разрывалось сердце от боли. Но она не могла дать воли своим чувствам. — Еще рано.

Некоторое время Мэтт буравил ее сердитым взглядом. В этот момент он ненавидел Дафну. Но постепенно гнев его утих, и он провел мозолистой ладонью по лицу, борясь со своим отчаянием.

— Прости, Дафна, я не хотел обидеть тебя. Ты лучше знаешь, что делать… — Он застонал. — Я совсем запутался. Зачем только ввязался в эту историю?

Дафна улыбнулась, чтобы ободрить его, и подошла ближе.

— Мы все ввязались в нее, — промолвила она, положив руки на сильные плечи Мэтта, — и ты, и я, и Эшер. Таково наше предназначение. И теперь менять в нашей жизни что-либо уже поздно.

— Не верю собственным глазам, — сказал Мэтт, наблюдая затем, как Эшер убирает конский навоз вилами.

— Почему не веришь? Что в этом такого? Я и раньше убирал за лошадьми, — буркнул Эшер.

— Ты прекрасно понимаешь, что я хотел сказать. — Мэтт пнул дверцу стойла.

Отведя Сигнета в сторонку, Эшер продолжил свое занятие. Во дворе за его спиной текла своим чередом обычная, будничная жизнь. Эшер сам не знал, что заставило его прийти сюда и заняться уборкой конского навоза. Может быть, он сделал это на прощание, сознавая, что ему больше никогда не представится возможность поработать на дворцовой конюшне? Именно отсюда началось его восхождение. Эшер чувствовал, что должен прийти сюда перед отъездом.

— Понимаю, — согласился он, искоса поглядывая на Мэтта.