Карен Миллер - Невинный маг

— Ты виделся с Дафной после того разговора у трактира?

— Нет.

Эшер продолжал упорно трудиться, нагружая мешки навозом. Он не желал больше видеть Дафну. Ему было больно вспоминать о том, как он уговаривал ее поехать с ним на побережье. Ее ответ взбесил его. Чем скорее он забудет эту девушку, тем лучше.

— А ты собираешься снова встретиться с ней?

Эшер перешел к очередной куче навоза. Этот красавчик Сигнет оставляет после себя груды дерьма.

— Нет, — буркнул юноша.

Мэтт в сердцах снова пнул дверцу стойла.

— Но почему? Ты же завтра уезжаешь. Она обидится, если ты не попрощаешься с ней.

— Вряд ли.

— Послушай, Дафна твой друг! Как ты можешь…

— Значит, могу! — раздраженно крикнул Эшер. — Я не хочу ее видеть, это ты в состоянии понять?

И Мэтта вдруг осенило. Только теперь он догадался о том, какие чувства испытывает друг к Дафне. Догадался и изменился в лице.

— Ох, дружище, прости, — пробормотал Мэтт. — Почему ты мне об этом раньше не сказал?

Эшер яростно вонзил вилы в кучу навоза и сгрузил его в мешок.

— Потому что не хотел. Да и какое все это имеет значение?

— Большое! Когда ты понял, что… — Мэтт смущенно замолчал.

Тяжело вздохнув, Эшер прислонился к перегородке.

— Не знаю, — вздохнул он, задумчиво вороша устилавшую пол солому острыми зубьями вил. — Для меня это как гром среди ясного неба. — Юноша взглянул на Мэтта. Меньше всего ему хотелось сейчас увидеть сочувствие в глазах друга. — Я уговаривал ее уехать со мной.

— Прости, мне следовало предупредить, что Дафна никогда не согласится покинуть Дорану.

— Она сама сообщила мне об этом. На, держи! — Эшер протянул Мэтту вилы и поволок кожаный мешок с навозом к выходу из стойла. — Выпусти меня!

Мэтт распахнул дверцу стойла и посторонился.

— Жаль, что я раньше не догадался о твоих чувствах к Дафне.

— Почему жаль?

— Я рассказал бы тебе кое-что.

Эшер схватил за ворот пробегавшего мимо помощника конюха Фалка и, всучив ему мешок с навозом, обернулся к Мэтту.

— Что именно? — спросил он. — Не обижайся, дружище, но, по-моему, ты суешь нос не в свое дело. Нарочно, да?

— Да нет, — с рассеянным видом, словно не слыша приятеля, сказал Мэтт. — Я просто хотел сказать, что мог бы предостеречь тебя от тщетных попыток завоевать сердце Дафны. Дело в том, что эта женщина не похожа на всех остальных.

— Что ты хочешь этим сказать?

Мэтт потупил взор.

— Она не создана для дома и семьи, Эшер. Ее призвание — книги. Это дело всей ее жизни. Поэтому ее место здесь, в столице.

— Я все это знаю.

— Даже если бы ты остался в Доране, это ни к чему бы не привело.

— Ты так в этом уверен? — сунув руки в карманы, усмехнулся Эшер.

Мэтт начал раздражать его. Зачем нужны друзья, если они постоянно лезут в твою жизнь?

— Ты хотел спросить, говорила ли мне об этом сама Дафна? — Мэтт положил руку на плечо Эшера. — Нет. Но этого и не нужно. Я слишком хорошо ее знаю. Мы давно дружим и иногда говорим по душам. Дафна — скаковая лошадь, а не племенная кобыла.

Несмотря на раздражение и закипавшую в нем злость, Эшер рассмеялся.

— Я бы поостерегся называть ее в глаза лошадью, Мэтт. Если она кобыла, то ты тогда мерин.

— Надеюсь, ты не передашь ей мои слова. Поверь, Эшер, ей нет дела до мужчин.

— До всех или только до меня?

— До всех.

— Значит, ты говоришь это не из-за ревности…

— Да ты что! Как ты мог подумать? Я и Дафна? Упаси Барла! Я никогда не стремился быть с ней.

Эшер бросил на друга подозрительный взгляд.

— А не врешь?

— Нет, честное слово.

Мэтт протянул Эшеру руку, и тот, все еще хмурясь, пожал ее.

— Ну, хорошо, а теперь мне пора. Мне еще предстоит встреча с этим проклятым Дарраном. Надо проверить, все ли готово к завтрашнему отъезду.

Эшер направился к выходу, но голос Мэтта заставил его остановиться.

— Если дома что-нибудь не сложится, мы всегда рады снова видеть тебя…

— Не беспокойся, Мэтт, все сложится, ведь я действую по плану и с самого начала знал, что поживу в столице какое-то время, а потом вернусь домой.

— Да, но ты довольно долго отсутствовал, обстоятельства могли измениться.

— Не думаю.

— И все же помни, мы ждем тебя здесь.

Настойчивость друга удивила Эшера. Обычно спокойный, сейчас конюший выглядел взволнованным. Юноша не ожидал от него такого напора.

— В чем дело? — спросил он, остановившись у дверей конюшни. — Ты что-то от меня скрываешь?

— Нет, конечно, нет, — поспешно заверил его Мэтт. — Что я могу скрывать от тебя? Просто пытаюсь выразить дружеские чувства.

Произнести слова прощения всегда бывает трудно. Эшер помолчал, собираясь с духом.

— Ты всегда был хорошим другом, старина. Помогал мне с первого дня знакомства. Я тебя никогда не забуду.

Мэтт грустно улыбнулся одними глазами.

— Надеюсь.

Эшер опаздывал, ему нужно было идти.

— Мы еще увидимся напоследок завтра утром. Сигнет должен быть оседлан к семи часам, не забудь.

Выйдя за ворота конюшни, Эшер быстро направился к Башне.

— А, это вы, — язвительным тоном промолвил Дарран. — Боюсь, пропустили большую часть обсуждения.

— Простите, — пробормотал Эшер, входя в канцелярию принца. — Был занят.

— Как бы то ни было, но я не намерен терять время попусту и повторять то, что мы уже обсудили. Я введу вас в курс дела, когда мы закончим.

Уиллер тихо засмеялся. Он сидел рядом с экономкой, служившей в Башне, госпожой Хемшоу, и поставщиком дворца Транделом.

— Хорошо, — буркнул Эшер, прислонившись к стене.

Дарран дал слово Транделу, и тот сообщил, что все необходимое для длительного путешествия уже доставлено во дворец. Продукты и другие припасы можно загружать в повозки. Выслушав поставщика, Дарран повернулся к экономке.

— Вы хотите еще что-нибудь добавить, госпожа Хемшоу?

Экономка встрепенулась, как потревоженная наседка.

— Я хотела бы напомнить, что его высочество до сих пор не отдал распоряжений по поводу своего гардероба. Пока он не определится, какую одежду возьмет с собой, я не смогу упаковать его багаж.

Дарран озабоченно засопел, его ноздри широко раздувались.

— Ясно, — сказал он и выразительно посмотрел на Эшера.

— Перестаньте буравить меня взглядом, — сказал Эшер. — Я не нянька принцу.

— Но ради пользы дела могли бы помочь ему собраться в дорогу, — сказал Дарран.

— Только и всего? Ну, хорошо, я ему помогу.

— В таком случае совещание окончено, — сказал Дарран. — Мне остается лишь сделать одно объявление. После долгого обсуждения и консультаций с его высочеством я принял решение взять Уиллера с собой в эту историческую поездку на побережье. Он будет нашим официальным летописцем и опишет все события, свидетелем которых явится сам. На Уиллера возлагается почетная обязанность вести дневник и фиксировать каждый момент торжественной процессии его высочества.