Ив Форвард - Анимист

– А что? – подозрительно спросил Алекс.

– Ну, если ты принесешь ее в город, она попадет под воздействие башен. Знаешь, Темит, я позаимствовал вместе с заметками несколько твоих подопытных, – заметил он ученому. – Они просто обезумели, поломали зубки, грызя клетки, расцарапали себе ушки… и, конечно, у бедной Проплешины лопнули барабанные перепонки, когда я испытывал большую модель…

Темит, онемев, уставился на него, но Чернан заметил выражение его лица.

– В чем дело? Разве не таков настоящий ученый? Мучит мелких животных? – невинно спросил Чернан. – В сущности, я просто пытался идти по твоим стопам, старый друг…

На этот раз сам Темит, похоже, был на грани чрезвычайного происшествия: Алекс никогда не видел его настолько пораженным или настолько разгневанным.

– Я оставил Пылинку дома, – быстро вмешался он, бросая на врача сердитый взгляд, – но спасибо за предупреждение.

Он придержал трауса, пропуская повозку, и пристроился к деридальскому кортежу за повозкой короля. Темит и Чернан продолжали тихо переругиваться. Алекс заметил, что Валенс внимательно смотрит на них.

Мысли Алекса неслись вскачь. Почему он не подумал об этом раньше? Но, с другой стороны, он настолько привык считать Пылинку иной, особенной, совершенно не похожей на грубых паразитов, которые составляют большинство крыс в мире. Он забыл, что она – плотью, если не духом – не отличается от них и подвержена тем же проблемам. Визжащие башни… Что делать? Отослать ее домой? Доверить ее кому-то… нет, невозможно; без анимы он не сможет видеть Офир, а потому не сможет исполнять свои обязанности по охране короля. Он уже думал об этом, когда размышлял, нельзя ли посадить ее в карантин на случай, если сам он заразился грызской чумой. Но эту проблему надо было решать немедленно.

Алекс рылся в карманах, остро ощущая прикосновение Пылинки к шее, пока не нашел то, что искал: восковую печать со свитка, призывающего его на эту встречу. Свиток ждал его в комнате, когда он вернулся из кабинета Темита, и он сложил его, сунул в карман и забыл. В кармане было жарко, и воск размягчился и облип тонким слоем шерстяного пуха. Алекс оторвал, сколько смог, и взял Пылинку в руки; поводья он бросил, предоставив траусу самому поспевать за процессией. Темит и Чернан были далеко впереди и, похоже, не видели его.

Алекс скатал из воска маленькие шарики и осторожно затолкал их в нежные ушки, стараясь как можно лучше заткнуть отверстия, не засунув воск так далеко, чтобы потом оказалось невозможно его вытащить. Пылинке это страшно не понравилось, но она все терпеливо вынесла, только ее маленькие приступы

неудобство неприязнь упрек

мелькали у него в голове. Время от времени Алекс разделял ее ощущения, внимательно прислушиваясь к звукам, становившимся все слабее и слабее, пока наконец шум колес и цоканье когтей по камням не затихли. Для большей верности Алекс подложил под ошейник кусочек марли и крепко и надежно завернул, прижав уши. Тут уже

досада! неудобство!

Пылинки стали сильными. Алекс глубоко, хоть и молча, извинился и кормил ее подсолнечными семечками, найденными в другом кармане, пока она не перестала пытаться сорвать повязку и уснула.

Пылинка проснулась снова, когда они приблизились к городу, и Алекс быстро затолкал ее под Большую Шляпу. А потом, ее ушами, он услышал что-то: приглушенный звон вроде того, какой без видимых причин иногда бывает в ушах хумана. Звон был приглушенным, но постоянным, и Алекс чувствовал ее

раздражение

из-за него.

Процессия миновала ворота, и Алекс увидел башни. Он насчитал пять, хотя в темноте трудно было что-то разглядеть. Башни стояли вдоль реки на некотором расстоянии друг от друга – кирпичные, цилиндрические, с крепкой деревянной дверью у основания. Сбоку выступало водяное колесо, вращаемое быстрой рекой. На высоте примерно пятнадцати футов из крыш башен тянулись вверх длинные тонкие трубы из керамики и толстого зеленого стекла, похожие на заросли камыша. Крыши под трубами были усыпаны острыми осколками, не давая ворам и вандалам добраться до труб. Кроме труб, имелись еще конические воронки, которые усиливали звуки и испускали их во всех направлениях. Сам Алекс, однако, ничего такого не слышал: звуки, похожие на вздохи ветра в вершинах сосен, почти приятные.

Башни произвели на Алекса сильное впечатление; он задумался, сколько времени их сооружали. Король, очевидно, бросил на этот замысел массу денег и усилий.

Теперь, ближе к башням, звон в ушах Пылинки стал сильнее, и Алекс чувствовал ее

неудобство нервозность.

Казалось, звон затрагивает какие-то струны страха и отвращения, не имеющие ничего общего с хищником или вразумительным гневом. Она судорожно грызла внутренности Шляпы, распространяя беспокойство и неприязнь к шуму, так что и Алекс начал нервничать.

Процессия двигалась по петляющим улицам к замку; множество предусмотрительно расставленных стражников сдерживали толпу на улицах. Хотя простые солдаты не носили бронзу, их доспехи сверкали лакированной, гладкой кожей, а наконечники копий были сделаны из твердого красного камня, добываемого в землях фомбов. Алекс заметил, что Генерал тоже поглядывает вокруг и обращает внимание на демонстрацию военной силы. Грубое лицо рептилии было не слишком выразительно, но перья гребешка все время поднимались и опускались – выразительный жест.

Во дворе замка процессия остановилась, всадники спешились, а носильщики осторожно опустили на землю свои высокопоставленные грузы. Здесь было еще больше солдат – не угроза, просто напоказ, – вдоль стен двора и на замковых стенах с бойницами. Когда гостей вели в громадный обеденный зал, по обеим сторонам коридоров застыли, как статуи, еще солдаты. И в зале, освещенном люстрами и льющими золотой солнечный свет высокими окнами, тоже сияли бронзой расставленные везде стражники. Несмотря на все это, Алекса снова поразило, насколько уныл и уродлив замок Бельтас – особенно по сравнению с просторным, многоцветным уютом деридальского дворца. Интересно, подумал Алекс, заметил ли и сам король Бельтар эту разницу и не рассчитывает ли он перебраться в этот дворец, когда его войска завоюют Деридаль.

В отличие от деридальского зала здесь имелся только один стол со скамьями для солдат, креслами для чиновников и двумя изящными тронами для их величеств – из резного дерева, с керамическими изразцами. Королевы и принца не было; каждого члена свиты посадили напротив коллеги из другого города. Поскольку у короля Бельтара не было анимиста, а король Кэрэван никогда не считал необходимым нанимать министра иностранных дел, порядок в конце стола нарушился, и Темит оказался напротив узколицего министра Леспина, а Алекс – напротив Чернана.