Райдо Витич - Обитель Варн

цвета. Крайнее слева здание больше напоминало ангар, чем казарму. Другие два

были братьями-близнецами и разнились лишь количеством зеленых насаждений вокруг.

Алиса решила, что для курсантов будет много чести жить в казарме, под окнами

которой цветут яблони, и побежала к тому зданию, что имело у входа два чахлых

кустарника и газон. И покосилась на сержанта. То, что он бежит вместе с ней, ей

понравилось, но вот непроницаемое лицо — нет. По такому ничего не прочесть, а

хотелось бы.

— На месте стоять! — бросил он у дверей. Алиса остановилась.

— Сколько деревьев было на аллее, что мы пробежали?

А она считала?

— Двенадцать, — брякнула первую попавшуюся цифру.

— Шестнадцать. Сколько яблонь?

— Четыре, — может, конечно, и двадцать четыре…

— Восемь. За мной, — и пошел внутрь казармы. Алиса поплелась следом, чуя, что

погорячилась, заверив Игната пройти курс подготовки раньше. Такими темпами она

не только не пройдет, но, пожалуй, и вовсе до него не дойдет.

Однотипный интерьер солдатских покоев на сто койкотел был украшен недурственной

физиономией молодого, загорелого парня. Он застыл по стойке смирно, завидев

сержанта.

— Вот твое место, — указал Алисе на вторую от входа Тропич. У девушки тут же

возник вопрос, который не удержался за зубами:

— Я буду спать в мужской казарме?

— Ты и еще двенадцать тебе подобных. И пятьдесят шесть прямо противоположных.

Через тридцать минут жду тебя в столовой. Время пошло, — развернулся на

каблуках и вышел, чеканя шаг.

— Весело, — скрипнула зубами Сталеску, проводив его задумчивым взглядом.

Кинула сумку на кровать и повернулась к парню. Тот уже не изображал оловянного

солдатика, стоял в проходе меж кроватями, вальяжно опираясь на две верхних, и

оценивающе оглядывал новоприбывшую.

— И как? — хмыкнула она.

— Нормально.

— Меня Лиса зовут.

— Голубь.

— Угу? А надо мной кто почивает?

— Карл. Еще вопросы?

— Море. Но после ужина, возможно, их будет океан.

Парень хмыкнул:

— Вообще не будет, — и отвернулся, потеряв к ней интерес.

— Извини, столовая где, не подскажешь?

— Прямо по курсу, — бросил, забираясь на верхнюю кровать.

— Ясно, напротив значит.

В столовой было пусто и тихо. Только сержант за столом сидел, охранял два

подноса с комплексным обедом.

`Только б не каша', - мысленно взмолилась Алиса, приближаясь к столу. И

убедилась, что молиться затея зряшная — в одной тарелке была пшенная каша. В

другой — два тонких ломтика серого хлеба, булочка с сыром. В одноразовом стакане

плавал пакет заварки зеленого цвета.

`Хор-роший обед', - то ли поздравила себя Алиса, то ли настроила на поглощение

данного казуса с достойной будущего солдата-универсала маской на лице.

Удостоилась милостивого кивка Тропича, села, взяла ложку и даже донесла ее до

тарелки, но каши не попробовала. Поднос со всем содержимым улетел на пол,

оглушив девушку грохотом.

Она покосилась на разлитый по полу чай, поняла, что не очень-то и хотелось ей

обедать, и вопросительно уставилась на сержанта. Тот ответил равнодушным

взглядом и сунул ложку с кашей в рот.

`Несправедливо', - решила Сталеску, отодвинула наставления Гнездевского в

сторону, и смахнула поднос сержанта на пол. Мужчина и ресницей не взмахнул.

Пережевал, что досталось, проглотил и, выставив два пальца дежурным по кухне,

чтоб принесли еще два подноса.

Алиса прищурилась на сержанта: выдержка служаки ей импонировала. Приходилось

признать, что несмотря на его странности, нравился он ей все больше и больше.

`Старичок, конечно, веселый, но надо быть с ним настороже, наверняка забавам его

нет конца', - решила она, получая дубль обеда. И оказалась права — второй

поднос взметнулся вверх, правда, уже без каши. Алиса, предвидя маневры Тропич,

успела взять ложку и подхватить тарелку. С невозмутимой физиономией принялась

поглощать кашу.

Сержант внимательно посмотрел на девушку и вдруг весело хмыкнул:

— Тест прошла, — и пододвинул ей свой поднос. — Бери.

— Так опять ведь взлетит.

— Нет, — заверил мужчина, сложив руки на столе, и посмотрел в глаза Стелеску.

— Второй поднос ловят двое из десяти, притом, что четверо догадываются, что он

упадет. Поесть удается одному. В данном случае это ты. Значит ли это, что Игнат

не ошибся? Ничего это не значит, кроме того, что ты вошла в единичный процент

прошедших мой тест и стала моей ученицей.

— А остальные девять?

— В строй тех, кто пройдет или не пройдет обучение по обычной программе. Теперь

слушай первую заповедь — знания лишними не бывают. Учись всегда и всему, любой

мелочи, каждую свободную минуту, даже если это кажется тебе бесполезным сейчас.

Через час, год, десять данный навык, отработанный до совершенства, может, если

не спасти тебя, то сослужить хорошую службу. А теперь ешь.

Алиса принялась поглощать пищу, обдумывая слова сержанта, и поняла, что с

наставником ей крупно повезло…

Она второй час шлепала тяжелыми ботинками по беговой дорожке в тренировочном

зале. Рядом сидел сержант, и казалось, читает, увлечен сюжетом настолько, что

ничего уже не видит и не слышит, но стоило только Алисе чуть сбавить темп

движения, он тут же отрывался от книги и взирал на Сталеску, как пастух на

глупую овцу. И начинал мучить вопросами, давать задания:

— Твои ассоциации, быстро: чашка…

— Морс.

— Зеркало.

— Лицо.

— Любовь.

— Морковь.

— Циник.

— Адвокат.

— Сержант.

— Идиот… это я не о вас.

— Я так и понял, — и голос и взгляд — флегма. — Продолжим: блеф.

— Игра.

— Красный.

— Опасность.

— Листопад.

— Осень.

— Лиса.

— Дура.

— А это вы не о себе. Мартышка.

— Африка.

— Политика.

— Болото.

— Тьма.

— Отбой.

— Сурок.

— Пьянич…

— А это вы не о курсанте Викторе Пьянич. Король.

— Голый.

— Сказка.

— Дерьмо! — вопросы раздражали. Алиса начала сбиваться с темпа, дыхание стало

тяжелым. Сержант словно ничего не заметил:

— Заяц.

— Умер.

— Друг.

— Враг.

— Ласточка.

— Счастливая.

— Родина.

— Мать.

— Выходной.

— Удача.

Сержант встал и лениво подошел к Алисе:

— Из сего следует, что вы, курсант Лиса, человек недоверчивый, циничный,

обиженный. Друзей не имеете, врагов не жалуете. Мечтаете о беззаботной жизни и

безграничной свободе. Как портрет?

— Не очень, — честно призналась Алиса. Тропич согласно кивнул:

— Далее: вы устали и с радостью бы послали меня, возможно, и пулей в лоб. А

теперь разберем данную ситуацию. Я вам неприятен?

— Нет.

— Имеете на меня обиду?