Татьяна Гуськова - Хранитель Ллинн-Хейма

- Это был тактический прием! Уууу! - от боли хотелось кататься по кровати.

- По-моему, это был чрезмерный прием. Потерпи чуть-чуть, - Рист встала и куда-то ушла, но очень быстро вернулась, неся небольшую деревянную чашку. - Выпей это.

- Рист, не буду я ничего пить! Я лопну!

- Не лопнешь, - она почти силой влила в меня свое зелье.

Вкуса я не почувствовала, а вот последствия сразу. В животе заурчало, а потом вдруг тяжесть и боль исчезли.

- Ух ты, что это?!

Подруга присела на край кровати.

- Видишь ли, некоторые котята, да и взрослые кошки, не знают нормы, что им не дай, они все съедают, да и еще сами что-нибудь ловят, а потом мучаются. Пришлось изобрести для них какое-нибудь средство.

- Так ты меня кошачьим зельем поила?! - возмутилась я до глубины души.

- Так ведь помогло же. Ты поспи лучше, от него всегда в сон клонит.

И в самом деле, веки отяжелели, голова сама собой опустилась на подушку. Страх запрыгнул на кровать и примостился под боком.

С утра все собрались в моей комнате, мешая мне собираться. Лунья нервничала, глядя, как медленно я вожусь, ей уже не терпелось выехать. А Наэлл как обычно ко мне цеплялся.

- Ну все, готово. Сейчас только кота Рист отнесу.

- А ты разве не возьмешь его с собой? - удивилась Лунья.

- Думаю, в морском путешествии не будет времени возиться с котенком.

Комната Рист находилась довольно далеко от моей, так что пришлось пуститься бегом, чтобы не заставлять друзей ждать.

- Рист!

- Что случилось? - гилонн обеспокоено приподнялась на кровати.

- Ничего. Лежи, лежи. Я хотела попросить тебя присмотреть за Страхом. Поможешь?

Подруга посмотрела на меня с легкой укоризной.

- Почему заводишь зверей ты, а присматриваю за ними всегда я?

Можно было бы и обидеться, скажи это кто-нибудь другой, но Рист могла говорить все, что хотела.

- Ну, пожалуйста!

- Присмотрю конечно, - вздохнула Рист. - Давай его сюда.

- Спасибо! - я обняла подругу. - Я скоро вернусь!

- Будь осторожней, - напутствовала она меня в спину.

Из Хемеля выехали молча: Наэлл был погружен в какие-то раздумья, а Лунью гнало вперед горячечное нетерпение, будто от того, будет снят барьер или нет, зависела жизнь девушки. А в моей голове было как в саду после урагана - все переломано и пусто. Терзали досада и стыд - ну вот появилась возможность, а я так и не смогла с ним объясниться, только повела себя как дура. А с другой стороны, может это и хорошо? Что было бы, если я бы рассказала Фарну о своих чувствах? Вдруг бы он оттолкнул меня...

Горькая усмешка сама прыгнула на губы.

Да, так оно и случилось бы. Что я себе напридумывала? Кто я ему? Размечталась, дурочка. Он ведь считает тебя врагом. Врагом! Это из0за тебя он лишился могущества, это ты сделала его никем и вновь обрекла на неволю!

Кровь бросилась в лицо, я прикусила костяшку указательного пальца и чуть не вскрикнула от боли, но это помогло хоть немного отвлечься.

Да как он сразу не плюнул тебе в лицо?!

Так легко было рассуждать о любви и отношениях, когда я лихо давала советы Рист.

За размышлениями я не заметила, как мы выбрались на тайную тропу, что ехали весь день не останавливаясь, и очнулась только тогда, когда протестующая против подобного обращения Мгла резко остановилась и припала на передние лапы. Я перелетела через голову волчицы и плюхнулась в лужу. И как только эта негодница умудрилась ее найти на тайной тропе, защищенной от любой непогоды. Мгла довольно осклабилась, глядя на мое возмущенное лицо, и, отвернувшись, потрусила куда-то в кусты.

Оглядевшись, я узрела своих спутников, с удивлением пялящихся на меня. То ли они не ожидали от меня подобной выходки, то ли проделка Мглы и их вытряхнула из не менее тяжких мыслей.

- Привал, - сказал Наэлл, спрыгивая с волка. Гренн подошел и помог мне выбраться из лужи.

Некоторое время Лунья молча разглядывала текущую с меня ручьями воду, потом тоже спешилась.

- Нужно собрать хворосту и развести огонь. Лучше сделать это, сойдя с тайной тропы.

Мы последовали совету халль и вскоре продирались по непролазному бурелому.

- Сюда! - Наэлл дернул меня в сторону, и мы вышли на уютную небольшую полянку. Здесь уже сидела жевавшая кого-то Мгла. Волчица демонстративно повернулась ко мне хвостом.

Гренн пошел за дровами, я воспользовалась его отсутствием, чтобы переодеться. Кот мог и поглядывать, но меня это почему-то совершенно не волновало.

Пока Наэлл отсутствовал, мы успели отпустить волков на охоту, расчистить место для костра, нарвать похожих на перья гигантской птицы листьев папоротника для лежанок и разложить на куске чистой ткани походный ужин. А кота все не было. Я уже начала беспокоиться, поглядывая на темнеющее небо, на проявляющиеся на нем первые звезды, как вдруг появился Наэлл. Он почти вывалился из чащи, размахивая руками, как сумасшедший, проскочил мимо нас и ввалился в лес с противоположной стороны полянки.

- Что случилось? - я недоуменно посмотрела на Лунью, будто халль знала больше меня.

Но отвечать Лунье не пришлось: из просеки, проделанной гренном, вылетело три крупные птицы: две совы и дятел.

Ночные хищницы бесшумно приземлились на ветви деревьев, а красноголовый пестрый дятел, суетливо порхая, уселся на землю перед нами. Сидящий на спине птицы крошечный лопоухий человечек в зеленой жилетке, сшитой из свежего листа, что-то заверещал, грозя нам кулаком.

- Ты понимаешь, что он говорит? - спросила я у Луньи, разворачивая к ней ухо и не сводя глаз с мёдина.

- Понимаю... Велит нам убираться и больше не приближаться к их медовым дуплам... А то он натравит на нас... пчел!

Птичий всадник согласно кивнул и щелкнул хвостом. В подтверждение над его головой закружились три огромные красно-оранжевые пчелы. Он появились словно из воздуха.

Гордо подбоченясь, мёдин снизу посмотрел на нас сверху вниз.

По сравнению со всеми нашими проблемами и неприятностями, эта выглядела такой мелкой и забавной, что я не смогла удержаться от смеха.

Пчелы угрожающе зажужжали, медин нахмурился, а я все не могла остановиться, сложилась пополам, а потом и вовсе осела на землю.

Лунья косилась на меня с недоумением и легким ужасом. Я хотела все объяснить халль, но только зашлась еще пуще, размазывая слезы по щекам.

Птичий всадник справился, наконец, с изумлением, плюнул, махнул рукой и убрался вместе со своей свитой.

Задыхаясь, я опрокинулась на кучу папоротника, Лунья плеснула мне в лицо водой из фляги.

- Полегчало? - халль внимательно смотрела мне в лицо.

Я глубоко вздохнула. А ведь и в самом деле полегчало. С меня будто темный мешок сняли. Из-за этого маленького происшествия все думы и горести будто отодвинулись, припорошенные пылью из этого самого мешка. Вот такая я бесчувственная!