Татьяна Гуськова - Хранитель Ллинн-Хейма

С кряхтением я поднялась, отряхнула одежду.

- Да, со мной уже все в порядке. Пошли искать Наэлла.

Гренна быстро нашла Буря, вроде бы не пригодная для хождения по следу, тем не менее бывшего кота она нашла быстро. Я даже не поняла, что поиски закончены, когда мы остановились на берегу крошечного лесного озера. Не больше десяти шагов в поперечнике, оно почти заросло ряской и камышами, а в самом центре вздувался бугром какой-то большой зеленый лист, на котором горделиво восседала, раздувая светлое горлышко, большая лягушка.

Лунья постучала палкой по листу, вспугнув квакушку.

- Наэлл, вылезай!

- А они уже улетели? - глухо послышалось из-под листа.

- Улетели, не бойся.

Лист начал подниматься: по воде пошли круги, всколыхнувшие ряску. Гренн скинув укрытие с головы. Выбрался на берег. Выглядел он жутко - весь облеплен водорослями и илом, лицо распухло до неузнаваемости.

Пока мы его споласкивали, пока я залечивала укусы, темень наступила непроглядная. Небо с восходящей луной затянули тучи, где-то погромыхивало. На нас пахнуло влагой и предчувствием дождя.

Лунья нахмурилась.

- Лучше вернуться на тайную тропу, здесь нас быстро зальет.

Если бы не Буря, лагерь бы мы не нашли.

Вернувшиеся с охоты волки заскулили при нашем приближении. Я на ощупь нашла свои седельные сумки и выудила из кармана фонарик. Полянка озарилась чистым белым светом, вмиг сделавшим мир вокруг еще темнее.

- Быстрее! Собираемся! - Наэлл торопливо седлал своего волка.

Вспыхнувшая молния осветила низкие набрякшие тучи, потом нас накрыл гром.

Мгла присела, втягивая голову в плечи.

Спокойно, девочка. Я закинула седло ей на спину, затянула все ремни, подвесила сумки, и тут дождь все-таки опрокинулся на нас. По голове заколотили огромные ледяные капли, напомнив о граде. Да и он не забыл явиться и приласкать нас.

Лунья что-то кричала, стараясь переорать шум ливня, потом вскинула руки. Ладони девушки вспыхнули серебристым светом, от них во все стороны потянулись нити серебряной паутины, и впереди за словно обрезанной полосой ливня появилась тайная тропа. Не заставляя себя уговаривать, я нырнула в ее уютное спокойствие, увлекая за собой Мглу. Буря и Серая, тоже не нуждаясь в понуканиях, последовали за мной.

- Наэлл! Не спи! - заорала я, вспомнив, что силы Луньи вовсе не безграничны.

Вряд ли кот меня услышал, зато его волк увидел, что его подружки исчезли и резко прянул за волчицами, утащив с собой хозяина.

Лунья почти ввалилась в мгновенно затянувшийся проем, не удержалась на ногах, упала ничком. Я кинулась к халль, перевернула ее на спину.

- Не стоило так рисковать из-за обычного дождя! Не размокли бы!

Девушка слабо улыбнулась, впрочем, ее улыбка стала уверенней, стоило мне взяться за дело.

- Синнора, с тобой никакого риска, - в голосе Луньи слышалось лукавство. Она провела рукой по прилипшим к голове мокрым волосам. - Не мешало бы обсушиться. Теперь всем троим.

Тайная тропа не любила костров, она могла начать плутать, а то и вовсе исчезнуть прочь от любителей огня, но с нами была халль, она уж как-нибудь договорится с творением своих предков.

Первым делом, когда костерок уже весело потрескивал, и вокруг него на роготулях сушилась одежда, я спросила Наэлла:

- А почему это пчелы за тобой гнались?

Кот смутился.

- Я влез в их дупло.

- Зачем? - удивилась я.

- За медом! - вспылил гренн. - Зачем еще лазают в дупла?!

- За острыми ощущениями, - хихикнула Лунья.

- Да уж, Наэллу их сегодня хватило. Его пчел сто, наверное, покусали.

Следующий день начался не менее весело, чем кончился предыдущий, хорошо, что хоть более мирно. На нас, дремлющих на краю тропы, набрела целая толпа сарино.

Разбудило меня сначала встревоженное копошение Мглы, а потом звук разухабистых песен, доносящихся оттуда, куда нам предстояло ехать.

Буря затаилась в кустах, слившись с травой. Мы с Луньей переглянулись, и тут из-за поворота показалась причина переполоха.

Впереди шел наряженный в разноцветные одежды прекраснолицый музыкант, изо всех сил дующий в маленький рожок. Плечи его украшал бардовый плащ, расшитый по краю золотистыми кистями, больше всего похожий на занавеску. За музыкантом шли три приплясывающие девушки в длинных, сшитых из разноцветных лоскутков юбках, мелькали их босые ноги, украшенные нанизанными на нитку ягодами. И завершали процессию двое мужчин, волокущих большой бочонок, они-то и пели.

Музыкант, добравшись до нас, некоторое время маршировал на месте, изо всех сил дудя в свой сумасшедший рожок, раздувая щеки, пока не стал совсем багровый. Вздохнул, отняв инструмент от губ, и величественно кивнул своим сопровождающим.

- Поднесите им кружки! Пусть выпьют за прекрасного меня!

Сарино брякнули бочонок на землю, отцепили от крючков, прибитых к его бокам три посудины, поражающие своими размерами, и быстро нацедили в них чего-то. При этом взгляд у этой парочки оставался бездумно-счастливый, погруженный в себя. Впрочем, так выглядели почти все сарино после того, как к ним вернулся их настоящий облик.

Ошеломленные, мы и слова не успели сказать, как девушки подхватили кружки и торжественно их нам вручили. В нос шибанул запах знаменитого саринского самогона из еловых шишек.

- Пейте! - музыкант вновь задудел, притопывая ногой.

Наэлл тихонько покашлял.

- Ох и хочется кому-то перья из хвоста повыдергивать, - тихие слова гренна предназначались нам, но музыкант их тоже услышал.

Прекрасное лицо пошло пятнами, губы вытянулись в струнку.

- Ты оскорбил меня! Ослепительного!

- Ну и что?! - Наэлл вылили содержимое кружки на тропу и кинул посудину сарино у бочонка.

- Да ты знаешь с кем разговариваешь? Да ты должен склониться только при виде моей тени!

- Ну знаю, - гренн вызывающе посмотрел на сарино. - Потому и не склоняюсь.

А я тоже догадалась кто это и потому с интересом ожидала конца разговора.

- А знает ли Ослепительный с кем говорит он? Вдруг это ему придется склониться перед чьей-то тенью.

Не кто иной как божество сарино Яноранн презрительно фыркнул:

- Ну разве что это будет тень Пресветлого короля!

Меня охватило бесшабашное веселье, нос защекотал отголосок того смеха на поляне. Не выдержав, я хихикнула, за что заработала вызывающий взгляд Яноранна.

- Кланяйся давай.

Сарино недоуменно вскинул уши, глядя на меня, потом хмыкнул:

- Неужели он Пресветлый король?

- Нет. Но ведь Темная королева считается тенью Пресветлого короля. Так что кланяйся, - на лицо наползала глупая самодовольная улыбка, но я не могла с собой справиться.

Сарино, осознав мои слова, покидали все и бросились прочь по тропе, сверкая босыми пятками.

Наэлл рассмеялся.