Вольф Белов - Император полночного берега

– Я хочу, чтобы на рассвете все арамейские воины собрались со своими семьями, – произнес Хорруг. – Мне есть, что им сказать.

– Все? – недовольно поинтересовался Килоний.

Хорруг только махнул рукой, давая сотнику понять, что тот свободен. Сердито кряхтя и покашливая, Килоний покинул шатер.

Хорруг устало опустился на циновку и повернулся на бок, спиной к выходу. Вскоре послышались легкие осторожные шаги. Снаружи шатер охраняли верные воины, никто чужой не мог бы проникнуть внутрь. Но даже если бы Хорруг был уверен, что за спиной враг, он не пошевелился бы. Им овладела странная апатия и было все равно, что произойдет с ним самим.

Кто-то присел рядом с ним, на плечо легла легкая ладонь. Сердце Хорруга болезненно сжалось. Вот так же когда-то Ния ласково касалась его плеча. Но это не могла быть она. Каданг ничем не заслужил милость богов, чтобы они позволили ему еще раз увидеть лесную отшельницу.

Хорруг накрыл своей ладонью ладонь, лежавшую на его плече. Да, это была женская рука. Но не ее.

– Ариния сказала, что тебе сейчас очень тяжело, – послышался робкий голос Лигии.

– Это она послала тебя ко мне? – спросил Хорруг.

– Нет, я сама… Если скажешь, я тут же уйду.

Лигия сделала было попытку убрать свою ладонь, но Хорруг удержал ее. Повернувшись на спину, он посмотрел на жену. Девушка сидела рядом на корточках, скромно потупив взор.

– Скажи, что ты обо мне думаешь? – вдруг спросил Хорруг.

Лигия как-то испуганно втянула голову в плечи, вся съежилась и попыталась было снова убрать свою руку. И снова Хорруг удержал ее.

– Ведь ты не любишь меня, – произнес Хорруг. – Тогда почему пришла?

– Ты тоже меня не любишь, – тихо ответила Лигия. – Но ты мой муж.

Хорруг наконец выпустил ладонь Лигии и так же тихо сказал:

– Прости меня, девочка.

Девушка встала и направилась к выходу, робко съежив плечи. Она уже готова была откинуть полог и выйти наружу, когда Хорруг окликнул ее:

– Лигия! Не уходи. Останься. Пожалуйста.

Девушка улыбнулась. Загасив пламя светильника, она вновь вернулась к мужу…

На рассвете сотники подняли своих людей. Арамейские воины собрались в легионы вместе со своими семьями. Когда Хорруг вышел из шатра, его уже ждал Аррелий, держа за повод оседланного коня. Заметив Лигию, выглянувшую из шатра вслед за Хорругом, он удивленно присвистнул.

– Чем это вы там занимались?

– Вообще-то она моя жена, – мрачно ответил Хорруг. – Не забыл?

– Мне казалось, ты сам забыл об этом.

Аррелий расхохотался.

– Для чего ты велел собраться всем семьям? – поинтересовался он.

– Надо, – коротко ответил Хорруг.

Он поднялся в седло и направил гиппариона к легионам, даже не взглянув на Лигию. Девушка сразу помрачнела и опустила глаза.

– Не сердись, к нему надо привыкнуть, – весело сказал ей Аррелий.

Запрыгнув в седло, он последовал за Хорругом.

При появлении Хорруга арамеи поутихли. К предводителю войска присоединились несколько сотников, знаменосец и Аммат.

– Всех исцелил за ночь? – хмуро спросил Хорруг, покосившись на жреца.

– Кого смог, – ответил тот. – А ты что задумал?

Хорруг оставил вопрос без ответа. Он проехал вдоль изломанных шеренг арамейских воинов, стоявших в окружении своих жен и детей. Остановив гиппариона, он склонился к молоденькой девушке и тронул стеклянные бусы, украшавшие ее тонкую шею.

– Откуда такие?

– Отец подарил, – ответила девушка, указав взглядом на рослого воина.

– Из города? – снова спросил Хорруг.

– Оттуда, – кивнул воин.

– Ты ее убил? – продолжал спрашивать Хорруг.

– Кого ее? – не понял воин.

– Ту, с которой снял эти бусы. Или сначала изнасиловал, а потом убил?

– Мой отец не насильник! – гневно воскликнула девушка.

– Скажи это той, которая носила эти бусы до тебя, – процедил Хорруг сквозь зубы.

Опешивший воин молчал, пряча взгляд от своих детей и жены. Хорруг направился дальше, но вскоре вновь натянул поводья.

– Таких платьев не носят в лесах, – сказал он, обратив внимание на наряд одной арамейки. – Кто подарил? Муж? Брат?

– Муж, – ответила женщина. – Но он не насильник, если ты хочешь обвинить его в этом.

– Мне не в чем обвинять своих воинов, – жестко произнес Хорруг. – Я дал им приказ взять город, и они его выполнили. Воины заслужили свою добычу, даже если им пришлось изрубить безоружных горожан и опоганить их женщин.

Как и предыдущий воин, глава семейства молча стоял, опустив взгляд.

Хорруг выехал на центр и заговорил громче, обращаясь ко всем:

– Арамеи! Я отдал вам этот город на три дня! У вас осталось еще два! Проведите их с толком. Наверняка с горожан снята еще не вся одежда и в их домах есть, чем поживиться. На крайний случай можете порезвиться с их дочерями и женами. Вы победители, вам позволено все! Ваши матери, жены, дочери простят вас и примут подарки, отнятые вами у безоружных забитых людей. Отберем у них последнее, и пусть подыхают. А наш добрый дромид прочтет над ними молитву и совершит обряд. Вперед, арамеи! Город ваш!

Никто из арамеев не шелохнулся. Воины хмуро переглядывались.

– Чего стоите?! – злобно выкрикнул Хорруг. – Идите и грабьте этот город! Разве не за этим пришли вы из своих лесов? Разве не для того встали под мое знамя?

– А разве не ты сам сказал, что отдаешь город нам со всем его добром и женщинами?! – выкрикнул кто-то недовольно.

– Я, – не стал отрицать Хорруг. – И не отступлюсь от своих слов. Я также могу позволить вам убивать собственных детей. Все, что угодно могу сказать, это мое право! А как надобно поступать вам, решайте для себя сами.

– Хочешь сказать, что мы не должны прислушиваться к твоим словам? – послышалось недоуменно с другой стороны.

– Прислушиваться или нет вы можете к проповедям жреца! – со злобой рявкнул Хорруг. – А мои приказы должны исполнять! Я отдал вам город и не отступлюсь от своих слов. Он ваш! Грабьте и насилуйте, а потом возвращайтесь к своим женушкам и детям, к матерям и сестрам, одарите их теми крохами, что отобрали у беззащитных горожан и сняли с трупов тех, кто защищал свои жилища…

Вперед выступил седовласый воин и произнес:

– Достаточно. Поняли тебя, князь. Твоя правда, погорячились малость. Признаем.

– Только ты признаешь или все? – грозно спросил Хорруг.

Воины, стоявшие рядом с седовласым арамеем, дружно закивали, подтверждая его слова. Одобрительный гул волнами разошелся во все стороны по рядам арамейского войска, беспорядочной массой растянувшегося по равнине. Дождавшись, пока все немного поутихнут, Хорруг мрачно произнес:

– Тогда знайте, отныне мародеров буду вешать. Я отдаю вам крепости ногарских правителей со всем награбленным ими добром, но не отдаю мирных жителей городов и сел. Не забывайте об этом. Мое слово свято – кара будет неизбежна.