Кристен Бритен - Зов Первого Всадника

— Я ищу Галадхеон.

Уэлдон пытался переварить услышанное, но бесполезно в голове царил полный сумбур. На кой черт ему сдался этот Всадник?

— А-а-а… ее н-нет, — заикаясь, промямлил Спурлок. — у… у-ехала с почтой. По-пожалуйста, не убивайте меня!

Его просьба не произвела никакого впечатления на монстра. Он молча занес нож для смертельного удара.

— Нет! — закричал Уэлдон. Вскинув руку, он попытался заслонить ею лицо. Проклятие, и где эти чертовы солдаты, когда они нужны!

Удара не последовало…

Спурлок приоткрыл глаза и увидел, что призрак пристально разглядывает его ладонь. «Моя татуировка?»

— Печать лорда Морнхэвена, — ровным голосом констатировал монстр.

Спурлок недоверчиво уставился на свою наколку — будто видел впервые. Ведь призрак сказал, что разыскивает не Г'лейдеон, а Галадхеон . Возможно, он и в самом деле является посланцем из Блэквейла?

Собрав остатки храбрости, Уэлдон нервно облизал пересохшие губы и произнес на языке Империи:

— Урн орен веритате? Откуда ты?

— С севера, — был ответ.

Потрясенный холодным тоном, Спурлок тем не менее отметил, что существо поняло его. Повинуясь мгновенной догадке, он достал из-за пазухи свой старинный медальон.

— Я… я поддерживаю Империю. Мой предок… он был генералом и…

И замер, совершенно потрясенный, поскольку призрак с поклоном опустился на колени.

— Приказывайте.

«Вот так просто?» Он вспомнил о двух юных клерках, которых намеревался ввести в свою структуру, а затем… Затем признал корону на голове призрака и окончательно смешался. Нечто подобное Спурлок видел в старинных записях, принадлежавших Второй Империи.

— Вы… э-э… Варадгрим? — спросил он. — Лорд с Севера?

— Жду ваших приказаний.

Ничего себе, как неожиданно! Это существо когда-то являлось личным помощником императора Морнхэвена, вождем одного из четырех кланов, перешедших на сторону завоевателей. И фигура такой величины сейчас склонилась перед ним в поклоне!

Спурлок вскинул голову и улыбнулся. Все правильно, так и должно быть. Ему предназначено стать вождем. Соответственно, ему и решать, где возродится Империя.

— Мне надо знать, что я со своими людьми могу сделать для возрождения Империи.

Ответ оказался совершенно неожиданным:

— Доставьте Галадхеон. В Блэквейл. К нашему хозяину.

Дневник Адриакса эль Фекса

В тот миг, когда мы быт уверены, что одержали победу в этой бесконечной войне, нам нанесли сокрушительное поражение. За долгие годы местные кланы научились использовать собственных магов, к тому же после проведенной децимации в военные действия включились их женщины. Вначале мы смеялись, но потам обнаружили, что эти женщины в бою похлеще мужчин. Ничего удивительного. Вспомните, с каким отчаянием самки диких животных защищают свое потомство — сплошные клыки и когти… Так и здесь. Мы отняли у этих людей все, кроме их воли, и теперь они сражаются как люди, которым нечего терять.

Алессандрос питает лютую ненависть к одной из этих женщин, по имени Лил Амбриодхе. Она является предводительницей банды посыльных, которые ездят туда-сюда между кланами. Обычно они перевозят важные сообщения, но не гнушаются и участием в схватках. Что интересно, они обладают зачатками магического искусства: небольшого, конечно, но вполне достаточного, чтобы в ряде случаев спутать планы Алессандроса.

С некоторых пор поговаривают, будто кланы, объединившись, выдвинули своего единого короля. Они называют его Верховным королем и надеются, что он сумеет консолидировать всю страну. Полагаю, благодарить за это следует Сантанару — северного повелителя элт. Именно он убедил кланы объединиться и выступить против нас единым фронтом.

Дрожащая и задыхающаяся Кариган лежала ничком на земле. Памятуя ловушку небытия, в которой очутилась в период предыдущего путешествия во времени, девушка первым делом прикоснулась к своей броши. Хотелось убедиться в собственной реальности. Вроде, все в порядке… Она была твердой и вполне реальной.

Но, Великие Боги , какая холодина ! И эта убийственная головная боль…

Девушка заставила себя встать на четвереньки. И чуть не застонала. Каждое движение вызывало новый приступ боли. Тепло! Ей необходимо как-то согреться.

Оглядевшись, Кариган поняла, что находится в своем времени — примерно в том месте, где не так давно рассталась с Лил. Во всяком случае, она надеялась, что не ошиблась насчет времени. Так или иначе, но ее коробок со спичками пропал вместе с Кондором где-то в районе Сторожевого Холма.

Она должна развести огонь, даже если для этого ей придется до утра тереть палочки друг о друга. С трудом поднявшись на ноги, девушка побрела на поиски валежника.

Показалось ей или действительно изо рта шел пар? Левая рука так онемела, что почти не действовала. К тому времени, как Кариган собрала охапку хвороста, от усталости она почти лишилась чувств. Прикорнув возле дров, девушка закрыла глаза.

«Нет, нельзя, — послышался тихий голос в ее голове, — если заснешь — не проснешься».

Но ей было уже все равно. Темнота обступала ее и засасывала, как болото.

Кто-то резко толкнул ее, и Кариган невольно выпала из объятий блаженной дремоты — прямо в жестокую реальность. Вскрикнув, девушка выставила руку, как бы желая защититься, и почувствовала тепло.

Чье-то теплое дыхание — прямо ей в лицо.

С трудом разлепив глаза, Кариган увидела перед собой чуткие лошадиные ноздри и два внимательных темных глаза.

— Кондор, — пробормотала она и приготовилась снова нырнуть в сон.

Захватив зубами ворот ее плаща, конь снова энергично встряхнул.

Тут девушка наконец поняла, что происходит.

— Ну, все, хватит… хватит, мальчик! Прекрати!

Отпустив воротник, Кондор повернул голову набок и большим карим глазом пытливо уставился на хозяйку. Та протянула трясущуюся руку, чтобы погладить его по носу.

Каким-то чудом конь умудрился разыскать ее. Сам, по собственному почину, он оставил Сторожевой Холм и отправился на поиски Кариган. А найдя, догадался пробудить ее ото сна, который грозил стать смертельным.

Это действительно чудо — не меньшее, чем ее недавнее путешествие во времени. Но у нее еще будет время обдумать все это и оценить услугу верного Кондора. А сейчас надо согреться.

Кариган по-прежнему жутко мерзла. Ухватившись дрожащими руками за стремя, она кое-как поднялась на ноги и полезла в седельную сумку за спичками.

Спустя несколько минут огонь пылал уже вовсю, а девушка, укутавшись в одеяло и обхватив себя руками за плечи, сидела рядом. Ее била крупная дрожь, будто она только что вылезла из ледника, а не проводила теплую летнюю ночь у костра.